В первый раз... - Елена Алексеевна Шолохова

только одно условие: больше никаких самоволок, договорились? Ты пойми: здесь очень легко заблудиться. Кругом лес. И вообще, сбегают только слабаки. Но ты не сбегала, я помню, ты гуляла. Но всё равно одна за забор не ходи, ладно? Пообещай! А если вдруг станет невмоготу – найди меня. Что-нибудь вместе придумаем. Договорились?

Ира кивнула.

– А это что у тебя? – Павлик присел на корточки. – Ого! Ногу, что ли, вывихнула? А не сломала?

– Не знаю, – страдальчески протянула Ира.

– Ну тогда перекур отменяется. Поковыляли в лазарет.

Павлик помог Ире влезть через дыру обратно, подхватил её за талию и повёл в сторону медпункта.

* * *

К счастью, обошлось без переломов и вывихов.

– У неё растяжение связок голеностопа, – сказала фельдшерица Павлику, как будто Ира несмышлёный ребёнок, за которого он в ответе. – И как это она так? Твоя?

– Нет, наша раненая из второго отряда. Просто шла и подвернула ногу, да, Ир?

– Угу, – кивнула Ира, стиснув зубы. Фельдшерица накладывала ей тугую повязку и не особо церемонилась.

– Да ничего страшного. Полежит тут немного с холодом и вернётся в корпус. Так и передай Денису, если спохватится.

– Ну ладно, Ириш, поправляйся давай! Мне к моим надо. – Павлик подмигнул ей и выскочил за дверь.

Боль, и в самом деле, понемногу утихла, особенно если не двигать стопой, но не век же лежать в медпункте. Ира осторожно поднялась с кушетки.

– Куда? – окликнула её фельдшерица, которая сидела в углу кабинета за столом, читала «Крокодил» и щёлкала семечки. – Лежи пока.

– Нет, мне уже лучше. У себя там лучше полежу.

Ступать всё ещё было больно, но Ира терпела. Прихрамывая, кое-как доплелась до своего корпуса и плюхнулась на кровать. Следом в палату впорхнула, хохоча, Света, следом – Гуля и Лидка. Увидев Иру, все трое тут же прекратили смеяться.

– А ты чего это разлеглась тут? – прищурилась Света. – Ты что, не слышала? Денис сказал, нельзя среди дня лежать на кроватях, только в сончас.

– Мне можно, – буркнула Ира. Объясняться перед ней не хотелось. Кто она такая? В конце концов, сама неужто не видит повязку на ноге?

– Да что ты? – Света удивлённо изогнула бровь. – Девочки, вы слышали? А ты у нас особенная? Никому нельзя, а тебе можно. А ну вставай! Правила для всех одни.

– Отцепись, – огрызнулась Ира.

– Ах так! Ну смотри.

Лидка дёрнула Иру за ногу, хорошо ещё хоть за здоровую. Света схватила её за руку и рывком потянула на себя.

– Руки уберите! Не трогайте меня! – закричала Ира.

– Что здесь происходит?

В дверях стояла Антонина Иннокентьевна.

– Она… – Света ткнула пальцем в Иру, – лежит.

– Ну и что?

– Так нельзя же! Денис сказал, весь отряд потом накажут.

– Не волнуйтесь, не накажут. У неё нога болит. Ей разрешили. Идите на веранду, там Денис всех собирает.

Наконец, Иру оставили в покое. Она свернулась калачиком, закрыла глаза.

С улицы доносились голоса: строгий – Дениса, воркующий – Светин, слащавый – Виталика. Ире было абсолютно без разницы, что они там обсуждали. Не слышать бы их и не видеть, никогда.

С этими мыслями Ира незаметно уснула, да так крепко, что её едва добудились на ужин. Есть совсем не хотелось, а хромать у всех на виду не хотелось ещё больше. Но Антонина Иннокентьевна велела идти, ещё и Виталика ей в провожатого назначила.

Когда шли в столовую, Света шипела в спину:

– Как лежать, так больная, а как кушать, так вчистила. Хромоножка!

Виталик, что послушно плёлся рядом, прыснул, и Ира выдернула руку:

– Сама дойду.

На ужин давали плов. Совсем не такой, как, бывало, готовил отец, но всё-таки плов! Её любимое блюдо. Так что на этот раз Юра, который по привычке пристроился рядом, остался без дополнительной порции.

Ира с аппетитом уплетала рис с мясом и… чуть не поперхнулась, когда Павлик, сидевший со своими за соседним столом, вдруг заметил её и, приветливо улыбнувшись, помахал рукой. Почти весь первый отряд как по команде повернулся в её сторону. И, конечно же, тот самый смазливый мальчишка поймал её взгляд. Ира тут же в смятении уткнулась в тарелку, но аппетита как не бывало.

Это небольшая сцена не осталась незамеченной и среди девчонок, которые начали переглядываться и перешёптываться. Ира буквально кожей ощущала их любопытство. Даже Вита округлила глазёнки:

– Ты что, знакома с вожатым первого отряда? Ого! О нем же тут легенды ходят, какой он классный...

Ира, чувствуя, как пылают уши, неуверенно кивнула. Хорошо ещё, что когда она смущается, краснеют только уши, которых под каре не видно, а не всё лицо, как у некоторых.

Денис тоже засек этот момент с Павликом. И почему-то он ему явно не понравился. Во всяком случае он сразу нахмурился и взглянул на Иру так, словно ее в чем-то заподозрил.

После ужина Денис сообщил, что вместо собрания будет костёр совместно с первым отрядом. Все обрадовались этой новости так, что даже забыли расспросить Иру, когда это она успела познакомиться с Павликом.

9

Римма Михайловна направлялась в столовую. Так у них было заведено – вожатые ели вместе с детьми, воспитатели и остальной персонал – после них. Встретив на пути Павлика в окружении ватаги ребят, многие из которых давно его переросли, Римма Михайловна вспомнила про костёр. Не слишком ли она опрометчиво поступила, позволив им эту вылазку в лес? Пусть и совсем рядом, в двух шагах, но всё же за территорией. Конечно, костёр они устраивают каждую смену, а то и не раз – дети всегда любят это дело. Но в первый же день… когда ещё неизвестно, кто на что способен, когда отряд толком не сплочён. В душе шевельнулось беспокойство. И ведь не отменишь же – несерьёзно идти на попятную, когда уже дала разрешение.

– Павлик, – позвала она вожатого.

– Бойцы! – весело скомандовал он. – Стройся в колонну по двое! Шагом марш! Встречаемся у ворот!

Парни и девчонки с хохотом быстренько выстроились в две шеренги и бодро пошагали в сторону ворот.

– Паш, я ещё раз хочу напомнить: будь всё время начеку. И к десяти часам ребята должны вернуться в лагерь. Ни минутой позже. И… я, наверное, скажу ещё кому-нибудь из взрослых,