У начала нет конца - Виктор Александрович Ефремов

школы и набросали туда патронов, устроили фейерверк! Или ты забыл свою стрельбу? Мы скоро переедем на север отсюда, подальше от этих трагедий, к отцу на родину.

Я был не против переехать. А то, что мы сами бросаем в костёр патроны – это не секрет. Мы от них избавлялись, а то, что старшеклассники устроили в прошлом году, нас это не касалось. Мы разводили костёр далеко от школы у катакомб, чтобы можно было спрятаться и никого рядом не было. Вот так у нас в то время проходило наше детство, где мы жили, учились. Редко, когда мальчишки не сидели по два года в одном классе за какие-то проступки в поведении. Часто нас в школе навещала милиция, проводили беседы, собрания с родителями. Но дети есть дети, и нас тянуло на необдуманные «подвиги».

Мы даже не боялись гадюк, которых здесь было предостаточно. Из кустарников вырезали рогульки, чтобы были в наш рост, и этим способом вылавливали змей. Увидев змею, рогулькой у основания головы прижимали сильно к земле, пока змея не переставала дёргаться, замирала. Потом брали её у головы, как бы за шею, рассматривали – жива или нет. Теперь по истечении стольких лет, я никогда не взял бы змею в руки. Вот такое у нас было ничем не оправданное геройство. На каникулах больше находился с родителями и с братом. Отец в то время перешёл работать сторожем на баштан – охранял колхозные арбузы, а мама на молочной ферме. Я в свободное время на лошади, запряжённой в бричку, загруженную бидонами с молоком, развозил населению на продажу это молоко. Однажды, когда развёз молоко и возвращался назад на ферму, меня в который раз постигла беда. Сам колхоз – то есть жители и их дома располагались на верху, вдоль дороги, а сама ферма находилась внизу, в полутора километров от жилых домов. Недалеко от фермы стояла начальная школа.

Лошади везли бричку – повозку медленно, только пустые бидоны, соприкасаясь друг с другом, издавали неприятный звук. Когда мы начали спускаться вниз, пустые бидоны ударились так, что напугали лошадей. Лошади понеслись вниз, разбрасывая бидоны в разные стороны, а потом и сам вылетел из брички, сильно ударившись у обочины. Лошади бежали ещё метров двести, пока сама бричка не перевернулась. Лошади только потом остановились, недалеко от фермы. Всё это видели женщины с фермы и моя мама, которая бежала ко мне. Я встал и по дороге направился в сторону мамы, хромая, с порванными новыми шароварами, приготовился получать оплеухи. Но мама меня обняла и сквозь слёзы говорила:

– Какой же ты у меня невезучий! Нет, надо срочно отсюда уезжать от греха подальше. Какое-то проклятое место! Пойдём на ферму, приведём тебя в порядок. Ушибся сильно? Женщины соберут бидоны, ты сейчас помоешься и пойдёшь домой.

Я только успевал мотать головой, соглашаясь с мамой, а потом сказал ей:

– Мама, может я сразу пойду домой? Ты придёшь и заштопаешь шаровары, а я к этому времени помоюсь. Мне не удобно.

Мама согласилась:

– Только сразу домой и никаких друзей. Возить молоко больше не будешь, понятно?

Я побежал домой – не по дороге, а вдоль кустарников, чтобы меня не увидели, как сверкаю своими разорванными шароварами. Бежать было больно, но надо быстрей домой, а то ещё из друзей кто-нибудь встретится – вот веселье для них будет. Лучше подальше держаться. Так закончился для меня день с приключениями, но он не был последним в моём детстве. Буквально прошла неделя после поездки с развозкой молока, как новое приключение меня ждало, не зависящее от меня. Как-то мама вечером подошла ко мне и попросила:

– Сынок, ты завтра за соседку нашу попаси коров, а то её очередь, а она заболела, муж на работе. Там ничего сложного нет. Она тебе заплатит, а я добавлю и куплю тебе брюки к школе, согласен? Покушать я тебе приготовлю, а пасутся они ты знаешь где.

Когда мама просит, разве откажешь? И я с радостью согласился:

– Конечно, только мне нужен кнут, собака наша – Орёл будет помогать мне.

Больше всего меня интересовало, сколько мне денег дадут за работу. Радовало то, что на заработанные деньги смогу купить себе брюки в школу. Я стал ждать наступление завтрашнего дня, но время шло долго. Приготовив всё к утру, наконец уснул.

Мама разбудила меня рано, а мне ещё хотелось поваляться, и мама несколько раз меня теребила за голову и говорила:

– Вставай, коровы ждут!

Наконец я соскочил с кровати, помылся, попил молока кипячёного с пирожком и вышел во двор. Там жители колхоза выводили своих коров на улицу, у кого они были. В итоге набралось двенадцать коров, подсчитал я – и с торбой за плечами, в которой находилась еда, и с кнутом в руке, как заправский пастух, махнул рукой со словами:

Ну, пошли.

И коровы, повинуясь кнуту больше, чем мне, двинулись по маршруту, который они уже изучили и знали, куда идти. Я был рад, что так всё хорошо складывается.

На поляне, куда пришли, коровы сразу стали щипать траву. Я, как мог, расположился в тени куста сирени. Погода обещала быть жаркой, поэтому место для меня было отличное. Воды приготовил достаточно. Мой друг – чёрно-белая собачка Орёл бегал недалеко от нас. Отец принёс его мне ещё щенком полтора года назад. Мы с ним подружились, но больше он находился на цепи. Отец боялся, что собачка сбежит. Наблюдая за собакой, а больше за коровами, лёжа на травке, стал засыпать, веки тяжелели. Коровы наелись травы и тоже расположились кто где на траве, не переставая жевать, как будто засыпали, отбиваясь своими длинными хвостами от надоедливых насекомых. Их было очень много – где животные, там и они. Я провалился в сон…

Услышав лай собаки сквозь сон, я соскочил и увидел картину: коровы убегали в разные стороны. Не зная, что делать в этом случае, за какой коровой бежать, весь в слезах, кричал на собаку:

– Орёл! Орёл!

Забыв про кнут, кинулся в сторону, куда побежало большинство коров. Они выскочили на дорогу. Там навстречу им шли двое мужчин, которые крикнули на коров, остановили их. Испуганный, весь в слезах от случившегося, я обратился к ним:

– Дяденьки, у меня коровы разбежались, помогите! Двенадцать коров… – Хотя семь коров стояли и уже щипали траву.

Мужчины посмотрели друг на друга. Один из них мне сказал:

– А ты что плачешь, мужик? Никуда они не сбегут, а придут к себе домой, и не надо слёзы лить. Это «пауты» виноваты – накусали за вымя, вот они и взбесились. Этих коров паси, остальные вернутся, или к себе домой пойдут. Так что