Большой рождественский бал - Джоан Смит

Пока они говорили, экипаж стал отъезжать. Гордон покинул свое укрытие и позвал:

– Лорд Костейн, вы собираетесь сидеть здесь и ничего не делать, пока они не исчезнут? – Эхо его голоса всколыхнуло безмолвие ночи.

В ответ послышался голос лорда Костейна – очень слабый и раздраженный.

– Сэр Гордон? – позвал он.

– Ну конечно же, это я. Поехали быстрее за ними.

Гордон двинулся в направлении голоса Костейна, Кетти бросилась за ним. Ночь оказалась обескураживающе унылой. Кетти ждала от своего героя хоть какого-то подвига. Возможно, она рассчитывала в душе на нападение, выстрелы, арест.

– Костейн? – снова позвал Гордон, так и не сумев найти своего наставника.

Перед ним смутно вырисовывались редкие деревья, любое из них могло скрывать Костейна. Почему он не отвечает? Он услышал шорох в кустах впереди, потом звук быстро удаляющихся шагов.

– Боже правый, он повернулся спиной и убегает. Костейн! – позвал он, пройдя еще несколько шагов, и вдруг споткнулся и упал лицом вниз.

– Аааааа! – Нечеловеческий крик расколол воздух.

– Что такое, Горди? – спросила Кетти, ринувшись вперед, чтобы помочь ему подняться.

– Тело! Я лежу на нем.

Гордон так резко вскочил, словно тело было заражено черной чумой. Посмотрев вниз, он увидел темноволосую голову и лежащую в стороне бобровую шапку. Тело было накрыто темным плащом.

– Давай посмотрим, кто это, – произнес Гордон глухим голосом. У него уже мелькнула догадка, кто это такой. У черноволосой головы была очень знакомая форма. Он наклонился и осторожно перевернул тело.

Кетти увидела бледное лицо лорда Костейна. Черная струйка неумолимо текла по краю лба, смачивая волосы. Она никогда в жизни до этого не падала в обморок, но вдруг начала терять сознание, повиснув на руке брата.

– Ты убил его! – выдохнула она.

– Я? Ничего подобного. У меня же нет оружия.

Она наклонилась и потрогала щеку.

– Он холодный, – сказала она.

– Будешь холодный, лежа на снегу. Послушай сердце.

Ее дрожащие пальцы сдвинули плащ и скользнули под рубашку. Она почувствовала рукой тепло его тела, исходящее от мускулистой груди. Сердце слабо вздрагивало. Кетти посмотрела на иссиня-бледное, как у покойника, лицо Костейна, и сердце у нее замерло.

– Да вызови же, наконец, доктора, – воскликнула она.

Глаза раненого широко раскрылись, и он в изумлении уставился на нее.

– Левый фланг! – сказал он рассеянно. – Ради Бога, прикройте левый фланг. Их там сотни.

Кетти вскочила:

– Гордон, он бредит.

– По-моему, он думает, что опять в Испании. Но все-таки он жив. Я говорю, Костейн…

Лорд Костейн посмотрел вверх на небо и нахмурился. Что это за белый порошок на деревьях? Снег? Снег!

– Боже правый, – сказал он и сел, закинув голову вверх. – Вы видели его? Вы хорошо его рассмотрели?

– Мы видим его достаточно часто, – сказал Гордон. – Почему вы не пошли за ним? У меня есть подозрение, что дама, с которой он встретился, это переодетый мужчина.

– Нет, это Ангелина Маккер, она весьма достойная женщина. Ведь любовное письмо было именно любовным письмом, но ваш налетчик ошибочно подумал, что это шифр. Я подумал, не видели ли вы парня, который треснул меня дубиной?

– Мы даже не заметили его присутствия, – сказал Гордон. – Должно быть, он пришел другой дорогой и подкрался сзади.

– С вами все в порядке, лорд Костейн? – спросила Кетти.

Он осторожно ощупал голову.

– Будет в порядке тогда, когда вы оба перестанете кружиться.

Гордон помог ему подняться и привел в равновесие.

– Лорд Костейн, вы должны показать вашу рану врачу, – сказала Кетти.

Он достал носовой платок и стер кровь.

– Как вы здесь оказались? – спросил он, слегка задыхаясь. – Я же сказал, что сам обо всем позабочусь. Здесь не место для женщин, мисс Лайман.

– Я ей говорил, но с таким же успехом я мог говорить вешалке, – сказал Гордон. – Как бы то ни было, хорошо, что мы пришли, иначе вы пролежали бы на морозе всю ночь и вернулись домой с пневмонией. Возвращайся, Кетти. Я провожу лорда Костейна к врачу. Вас привез экипаж, милорд?

– Нет, я пришел пешком и не нуждаюсь в эскорте, – заверил Костейн своего молодого спасителя. – Я найду наемный кэб. Проводите домой сестру, сэр Гордон.

– Мы не можем позволить вам одному в таком состоянии расхаживать по улицам, – заботливо сказала Кетти. – Мы живем за углом. Вы должны зайти к нам. – Она повернулась к Гордону. – Мы проведем его в кабинет. Никто не узнает.

– Отличная идея. Хорошо, что я запер дверь на задвижку.

Костейн сказал:

– Побудьте со мной, пока я не найду кэб. Я не хочу больше создавать вам неудобства.

Однако кэба не нашлось, и когда они дошли до Кинг-Чарльз-стрит, Костейн чувствовал себя настолько слабым, что ему все же пришлось зайти к Лайманам и передохнуть. Поддерживаемый с величайшей заботой, он был препровожден на диван перед холодным камином. Пока Гордон разводил огонь, Кетти налила ему бокал шерри.

– Гордон, попроси у Симмонса бутыль воды и пластырь, – распорядилась она. – Скажи, что порезался.

Гордон обмотал ладонь носовым платком и пошел к Симмонсу за всем необходимым. Воду и пластырь он принес в кабинет.

– Я прошу прощения за такие хлопоты, – повторил Костейн два или три раза, пока Кетти обрабатывала рану. Он был очень бледен.

– Надеюсь, я не делаю вам больно, – сказала она, нежно прикасаясь к ссадине.

Он вымученно улыбнулся:

– Наши медсестры в Белеме, на Пиренеях, никогда не прикасались так осторожно, – сказал он.

Пока она трудилась над ним, он заметил изгиб темных ресниц над ее щеками. Потом она взглянула наверх, и он отметил заботу в сияющих глазах. Его взгляд вызвал яркий румянец на щеках Кетти. Она потянулась, чтобы поправить подушку, и он был поражен грацией ее движений. В его душе что-то произошло. Прелесть мисс Лайман была не такой, которая заставляет мужчину онеметь и влюбиться с первого взгляда. Ее красота относилась к тому спокойному типу, который раскрывается со временем. Костейн подозревал, что она смущена.

– Вы будете обвинять меня, – сказал он.

– Я думаю, милорд, это наша ошибка. Если бы Гордон не выкрикнул ваше имя, возможно, тот человек и не узнал бы о вашем присутствии.

– Здесь не о чем даже говорить. Он нанес удар сразу же после того, как Гордон окликнул меня, но подкрасться он должен был раньше. Я – плохая реклама для своего учителя. Он внушал мне, как уберечься в подобных ситуациях. Во всем виноват снег. Он занес все следы. – Костейн вздрогнул, так как Кетти вновь принялась промывать рану.

– Извините. Вы видели его?

– Только мельком. Он подошел сзади. Как только я услышал шум и обернулся, он ударил. Я думаю, он старался уйти, чтобы его никто не видел.