Любовная лихорадка - Олимпия Кершнер

— Тебя что-то беспокоит? — Фред быстро взглянул на нее.

Паула мгновенно вернулась в настоящее.

— Нет, просто вспомнила о детстве и снежных забавах с братьями. Неужели, глядя на снег, ты не думаешь о том времени, когда был маленьким?

Он пожал плечами.

— Что ты имеешь в виду? Я люблю кататься на лыжах и аэросанях.

— Я говорю об игре в снежки. Еще я обожала делать снежных ангелов. Мама была нашим судьей. И всегда присуждала мне первое место! — Паула улыбнулась своим воспоминаниям. — Это была единственная игра, в которой я побеждала. А вообще-то братья никогда не воспринимали меня всерьез. По-моему, они до сих пор считают меня маленькой.

— Они заботятся о тебе, — безучастно заметил Фред.

— Это верно. Мартин практически содержал семью после смерти родителей. А Брайан очень любит командовать мной. Думаю, они оба просто слишком серьезно относились к своим обязанностям.

— Мартин — это старший брат?

— Да. Ему пришлось опекать нас, младших, пока мы не выросли. Но Брайан более властный.

Фред снова бросил на нее быстрый взгляд, но промолчал. Зачем ворошить прошлое? Брайан однажды сказал, что Фред не подходит Пауле. Сначала он не желал его слушать, но, поразмыслив, вынужден был согласиться. Фред знал, что Паула любит его, и сам испытывал совершенно особое чувство к ней. Но нельзя было не признать, что ни его образование, ни его образ жизни не подходят такой утонченной женщине. Она заслуживает гораздо большего. Брайан был совершенно прав…

Фред понял, что Паула его о чем-то спросила, но прослушал вопрос, вновь переживая то, что произошло два года назад.

— Есть ли у тебя сестры и братья? — повторила она. — Ты никогда не упоминал о них.

— Нет. — Ему явно не хотелось говорить о семье.

Паула искоса поглядывала на Фреда все время, пока он вел машину. Казалось, его мысли блуждали где-то далеко. Когда они встречались, он тоже иногда уходил в себя, и ей было неудобно спрашивать, о чем он думает. Но теперь она хотела больше узнать о нем. Ей было интересно все: чем он занимался эти два года, какие преступления расследовал, с кем дружил и встречался. А главное — зачем забрал ее из города на несколько дней. Неужели только ради ее безопасности? Или в этом заключалось нечто большее?

— Я скучала по тебе эти годы, — неожиданно для себя сказала Паула. — А ты?

Фред коротко кивнул, и она с трудом сдержалась, чтобы не спросить, почему же тогда он перестал звонить ей и отказывался встретиться. Вместо этого Паула поспешила перевести разговор на другую тему:

— Не знала, что у тебя есть дом в горах. Это далеко отсюда?

— Недалеко. У меня давно была земля, а года полтора назад я построил домик. Ребята с работы помогли. Теперь я разрешаю им приезжать туда в свое отсутствие.

— Чудесно! Очень хочется поскорее увидеть его!

— Он небольшой. Всего пара комнат. Но вид из окон великолепный.

Двадцать минут спустя они подъехали к маленькому бревенчатому дому. Широкое крыльцо было завалено снегом, который был здесь намного глубже, чем в городе. Паула быстро окинула взглядом и само строение, и необыкновенно красивые окрестности.

— Фантастика! — с восторгом воскликнула она. — Ты, наверное, приезжаешь сюда каждую свободную минутку?

— Да нет, не так уж часто.

Этот дом в свое время помогал Фреду спастись от воспоминаний. Но когда строительство было закончено, стал словно намекать о многих вещах, которые ему не суждено было иметь…

Паула вылезла из машины и сразу утонула в снегу. Хорошо, что она надела высокие теплые сапоги. Взяв портфель, она с трудом двинулась к крыльцу. Следом шел Фред с двумя большими сумками.

Домик уютно приткнулся к склону горы с подветренной стороны. Фред открыл дверь и отступил в сторону, пропуская гостью вперед. Она вошла и принялась с любопытством оглядываться.

Обстановка была спартанской, немногочисленная мебель — крепкой и практичной. Больше всего ей понравился массивный камин, сложенный из камня. Справа от него находился большой сосновый стол, окруженный деревянными стульями. Распахнутая дверь вела в кухню.

Ни занавесок, ни ковриков — ничего, что могло бы смягчить резкие прямые линии. Пауле сразу же захотелось внести немного цвета и тепла в эту комнату. Но это был не ее дом! Впрочем, не чувствовалось здесь и присутствия другой женщины, что заставило Паулу испытать странное чувство облегчения.

— Тут очень мило, — сказала она.

Фред оглядел комнату так, будто видел ее впервые, и покачал головой. По сравнению с теплом и уютом ее дома это помещение казалось мрачным и угрюмым.

— Еще не все работы закончены. Я ничего не понимаю в занавесках и тому подобной ерунде. Может, ты этим займешься? — Он закрыл дверь и поставил сумки рядом с ней. — Сейчас я разожгу огонь. Не раздевайся пока.

Фред прошел к камину, а Паула, бросив портфель на диван, решила посмотреть на вид из окна. Дом располагался на склоне, и перед ним расстилалась маленькая долина. Солнце еще освещало противоположный холм, и снег на нем искрился золотым и розовым. В таком окружении все тревоги, связанные со взломами, казались нереальными. Паула удовлетворенно вздохнула и отвернулась от окна. Забравшись с ногами на диван, она принялась наблюдать за тем, как Фред разводит огонь.

— Ты мог бы совсем переехать сюда, — заметила она.

— Предпочитаю жить в городе. Здесь хорошо в выходные.

— Ты сказал, что редко тут бываешь. Почему? Я думала, что ты привозишь сюда толпу друзей.

— Этот дом слишком маленький для толпы.

— Тогда близкого друга, — сказала Паула, осторожно касаясь больной темы.

Фред внимательно посмотрел на нее и медленно встал, не отводя взгляда.

— Я никогда не привозил сюда другую женщину, если ты на это намекаешь.

Довольный румянец проступил на ее щеках, когда он ответил на коварный вопрос. Ей следовало бы смутиться, но радость от того, что она была первой женщиной, переступившей порог его дома, оказалась слишком сильной. Ей сразу захотелось навести порядок в его хозяйстве. Может, решиться и обсудить с ним обустройство дома прямо сейчас?

— Почему? — спросила она и закашлялась.

Фред улыбнулся и подошел к ней.

— Здесь только одна спальня. — Он провел тыльной стороной ладони по ее пылающей щеке.

Глаза Паулы широко раскрылись от удивления. Это значит…

— К счастью, диван раскладывается.

Дразнящие огоньки плясали в его глазах, пока он наблюдал, как на ее лице сменялись самые разные выражения.

А Пауле хотелось сейчас стать такой же дерзкой и смелой, какой она бывала порой в своих фантазиях. Возможно, даже развязной, чтобы броситься в объятия Фреда и попросить не беспокоиться по поводу дивана, поскольку для них двоих хватит места в его кровати… Но эти бурные сцены хороши для снов, а в реальной жизни им нет места.