Мятный сон (СИ) - Пишу Яна

За окном струилась размеренная жизнь Ванкувера, а его пейзажи, даже его воздух, которым Санни дышала когда-то давно во время долгих прогулок, вызывали сейчас лишь чувство спокойствия и лёгкой грусти, из-за глубоко спрятанных ран. Этот город американской соседки был для неё неким порталом в жизнь с мечтами, пусть и несбывшимися. Всё же, если бы её спросили, какой город лучший, Ванкувер или Сиэтл, она бы не смогла ответить. Для неё они были такими же разными и такими же любимыми, как весна и осень. Ну нельзя, просто нельзя сказать, что осенние дни менее прекрасны весенних. Ванкувер был светлой весной надежды, её второй родиной с запахом ореховых булочек, а Сиэтл — осенним домашним уютом с ароматом крепкого черного чая и печеньем с корицей. Да, в этом городе чаще шли "дожди трудностей и горя", но в нём было много солнечных дней. Дней сплочённой дружной семьи, с вечерними посиделками и папиным пением под гитару. Дней первой искренней настоящей любви. Дней чудес, Его первых объятий, преданной детской дружбы и первой настоящей любви…

В её планы сегодня входила небольшая прогулка, обед и к четырём часам посадка на автобус до Ричмонда. Санни предстояло пройти долгожданное собеседование в баре с необычным названием "ФБФ". С собой у неё был рюкзак и чемодан среднего размера, которые без труда разместились под сиденьем в ногах. Только сейчас Санни заметила, что её живот настоятельно требует еды, громко об этом заявляя. Не желая смущать себя из-за, сидящего неподалёку, симпатичного молодого человека, она, достав спелый банан, принялась удовлетворять потребности организма. Погода за окном стояла просто идеальная. Осеннее солнце гуляло среди крупных облачных барашек, а лёгкий ветер заполнял улицы ароматом опавшей листвы. Её настроение значительно улучшилось от такой картины. Санни даже смогла немного расслабиться, зная, что мама не одна, состояние здоровья у неё вот уже целый год стабильно, а на тётю Мэгги можно положиться. Впервые у этой молодой женщины появилось чувство некой свободы. И даже если ничего не получится в Ричмонде, она очень хотела попробовать свои возможности и хотя бы немного добавить новых впечатлений в свою жизнь.

Доев банан, Санни положила мягкую жёлтую шкурку в пакет и решила проверить свои документы. Вернее решила она проверить паспорт, заодно разглядеть визовую печать. Ей нравилось рассматривать детали этих чернильных шедевров путешествий. Санни бы очень хотелось, чтобы таких меток в её документе было гараздо больше, чем сейчас. Открыв "тайное" отделение в рюкзаке, она достала папку и, складывая все эти бумажки гражданских формальностей, случайно уронила паспорт на пол автобуса. К своему счастью она это заметила и, наклонившись, подняла документ с грязного пола, но вместе с ним ей в руки попала плотная бумажная карточка. Она подумала, что скорее всего это рекламный буклет, но присмотревшись, поняла, что ошиблась.

Как оказалось, карточка в виде маленькой открытки была вовсе не рекламной. Снаружи у неё был чёрно-белый рисунок радуги. Открыв открытку, Санни увидела тот же рисунок, но он был старательно разукрашен цветными карандашами и по всей видимости, разукрашен ребёнком. Полному удивлению девушки послужили слова, написанные поверх картинки:

"Хорошее настроение, оно, как радуга. Добавь луч солнечной улыбки и каплю надежды на лучшее и увидишь, его краски сразу появятся в твоей жизни"

— Красиво сказано! — произнёс, непонятно откуда появившийся рядом, мужчина.

— Вы мне? — отозвалась Санни.

— Да! Говорю, красиво сказано, но не всегда практично, не правда ли?! — снова повторил он.

Мужчина выглядел довольно странно, на вид лет пятидесяти, грязновато одетый, небритый, с худощавым телосложением, в очках с толстой оправой зеленого цвета, плюс ко всему держа на коленях цветок в глиняном горшке.

— Да, не всегда, — ответила согласием Санни и снова стала рассматривать эту открытку.

— Но, чем мне нравятся вот такие вот высказывания, так это теплом позитива, которым от них веет. Ты читаешь их, оказавшись на улице из-за долгов, есть не́чего, рядом пьяный товарищ, такой же как ты бездомный, а ты надеешься… Надеешься, что всё ещё можно что-то исправить к лучшему, хотя сам и не знаешь как это сделать. Правда это не относится к смерти, тут мы бессильны или нет?!Себастьян! — неожиданно резко сменив тихий тон голоса на громкий, представился мужчина и протянул руку Санни.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Очень приятно, я Санни! — она с небольшой опаской протянула руку в ответ.

— Санни, Санни, — задумался мужчина, повторяя её имя. — Прекрасное имя! Дитя солнца! — Санни засмеялась.

У Себастьяна была странная манера разговора, он говорил то тихо, то экспрессивно-громко.

— Нет, человеческое дитя, которое не знает порой куда двигаться в этой жизни, — с улыбкой грусти ответила она скорее себе, чем Себастьяну.

— Ооо, это не хорошо, вы всегда должны знать, куда двигаться. Куда угодно, но двигаться вперёд. Жизнь, Санни, — это механизм. Он ржавеет и приходит в негодность, если им не пользуешься.

— Кто это сказал?

— Я, — гордо ткнул себя длинным грязным пальцем в грудь этот экспрессивно-милый мужчина. — Жаль только, что я понял это спустя пол жизни.

Между ними повисло недолгое молчание, во время которого каждый обдумывал свою жизнь и пытался понять: когда же всё пошло не так, как должно было быть; как хотелось чтобы было…

— Сколько вам лет, Санни?

— Тридцать два.

— Вот это да! Я бы не дал вам больше двадцати. Долго жить будете, — театрально удивившись сказал Себастьян, положив руку на сердце в знак эмоционального шока.

— Как и все, не больше ста лет, — улыбнулась ему Санни. — Хотя вы слишком занизили мой возраст.

— Не спорю. На первый взгляд вам, Санни, действительно дашь не больше двадцати, но вот ваши глаза, — он задумался.

— Что глаза? — выжидающе просмотрела Санни на Себастьяна.

— Вымученные. Вы много претерпели в жизни проблем и мне кажется их не стало меньше, — Санни ничего не ответила.

Женщина и вправду выглядела очень молодо, если бы не морщинки в уголках уставших глаз. Её лицо имело овальную форму, а крупные щеки из-за аллергии порой окрашивались в розовый цвет. Она не использовала косметику, в которой и так не нуждалась, у неё были выразительные черты лица, крупные миндалевидные глаза и светлые волосы, подстриженные под неаккуратное каре. И весь её милый образ завершала давняя любовь к жёлтым комбинезонам. С тех самых пор как её мама заболела и света в жизни поубавилось, а краски на счастливое будущее потускнели, она решила для себя, что хотя бы внешне будет скрывать тот мрак, который жил в её душе. Санни считала, что именно комбинезоны — самая позитивная одежда, а цвет солнца — самый добрый. Она привыкла к реакции людей, которые часто удивлялись, узнав её истинный возраст, а её нежность и мягкость ещё больше сбивали с толку нового собеседника, создавая образ невинности и детской наивности. Но это был только образ.

— Мне пора выходить, Санни, моя Эльза ждёт цветы, — мужчина встал, но сделав всего шаг, повернулся и вновь обратился шёпотом к Санни.

— Трудности, Санни, они будут, но крепитесь, главное не упасть духом. "Пал ли ты духом в день бедствия — будет бедна твои сила", — на этом Себастьян прошёл к выходу, оставив Санни сидеть одну с размышлениями.

— Хорошей смены, Роуз! — крикнул он женщине, которая являлась водителем автобуса.

— Береги себя, Себастьян! Эльзе привет! — громко прокричала она.

— Спасибо! — на этих словах двери автобуса закрылись, а мужчина в очках с толстой зелёной оправой был оставлен один на один со своей болью и цветком в горшке.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Скоро была и остановка Санни. Она заметила, что ей было приятно такое новое знакомство. В её голове всё ещё крутились слова Себастьяна о жизни и о силе духа. От него исходила такая энергия добра, что даже несмотря на некую его странность в поведении, ей было жаль с ним попрощаться так скоро. Ей казалось, что Себастьян мог бы ей подсказать рецепт силы духа, но вряд ли им ещё удастся встретиться. В любом случае, она не забудет этот короткий, но интересный диалог.