Они знали - annyloveSS

А уж как сам Темный Лорд директором его поставил, да еще этих двух мразей Кэрроу ему в помощь определил - я от возмущения места себе не находила. Как мальчик, которого я помнила одиноким и страдающим, мог быть таким чудовищем? Служить бессердечному монстру, который убивает невинных людей, потворствовать тварям, которые не стеснялись пытать детей? Я в сторону Северуса даже смотреть не могла, такая ненависть меня захлестывала. Чувствовала, что убила бы его своими руками, если б сумела...

Что они творили весь год, это словами не передать. Знали, что никто им ничего не сделает за их преступления, за тот ад, в который они Хогвартс превратили. Ребята наши такого терпеть не могли, вот и пытались, как могли мучителей наказать, спокойную жизнь им испортить. Никогда у меня столько работы не было, как в тот год. Если бы не беспокоилась я так за детей - непременно ушла бы из Хогвартса. Но я ведь была им нужна. Совесть моя не позволила бы мне их оставить один на один с мучителями. Кто, кроме меня им поможет? Вот я и заставляла себя сдерживаться изо всех сил, чтобы не дать повода меня уволить. Довольно долго я была почтительна с директором и с Кэрроу, выполняла их распоряжения, старалась не показать виду, как больно и трудно мне смотреть на все эти ужасы, пытки и насилие…

Однажды Амикус сразу троих первокурсников Круциатусом ударил, а Снейп только слегка пожурил его за это, мол, не нужно так эмоционально реагировать на ребячьи выходки. Я бедных детей еле-еле в себя привела, такой у них вид был, что страшно взглянуть. А Северус вечером пришел в больничное крыло, заявил, что хочет проверить, как я выполняю свою работу. Сделал мне выговор за то, что вовремя не пополнила запас обезболивающего зелья, да еще и принес с собой несколько пузырьков, сказал, что сам сварил его, хотя это абсолютно не входит в его обязанности.

Тут уж я не удержалась, высказала ему все, что думаю о нем. Как только я его не называла - бесчеловечным выродком, которого непонятно как земля носит, отребьем, вероломным предателем, низким трусом и мерзавцем, даже худшим, чем его хозяин. Говорила, что его существование - оскорбление природы, что для таких, как он, даже поцелуй дементора - слишком мягкая участь и тому подобное. Я думала, он меня убьет на месте, а он молча выслушал меня, а потом посмотрел на меня как-то очень грустно, оставил пузырьки с зельем на столе и ушел. Сейчас так стыдно перед ним: он ведь на самом деле помог и мне и детям, а я его оскорбила. Если б я хоть извиниться могла - да что уж теперь…

Ну а когда Гарри рассказал всем правду, мне и вспомнились все странности, которые я замечала за этот год. Почему, например, Джинни, Невилла и Луну наказали только ссылкой под надзор Хагрида, я ведь не сомневалась, что Кэрроу и Снейп их запытают до полусмерти? Отчего же Снейп такое мягкое наказание выбрал, ведь не дурак же - знал, что Хагрид с гриффиндорцами дружен? Как Амикус в декабре умудрился отравиться наливкой, которую ему прислал с совой неизвестно кто, причем аккурат после того, как он пообещал посадить в карцер до конца рождественских каникул всех, учеников, плохо успевавших по его предмету? Кто посоветовал отправить в больницу Святого Мунго для более тщательного обследования Теодора Нотта, после того, как тот своими издевательствами довел Симуса Финнигана до того, что тот наслал на него какую-то странную порчу? Порчу я сняла, но Северус заявил, что раз заклятье мне неизвестно и я не представляю себе точно, какие оно может повлечь осложнения, следует доверить парня специалистам. Я подумала тогда, что он считает меня не компетентной, ведь было очевидно отсутствие каких-либо серьезных повреждений.

Кто в последнюю минуту остановил мучителей Майкла Корнера, напомнив о его чистокровном происхождении, благодаря чему Майкл сохранил здоровье и рассудок? Еще бы минута или две и ничего бы уже не помогло. Кто подбросил в мою комнату экстракт сибирского столетника - очень дорогой и почти недоступный в Англии ингредиент, который есть только у считанных профессионалов в зельеварении. Без него я не смогла бы снять последствия редкого Темного проклятия, наложенного двумя слизеринцами на нового старосту Рэйвенкло, за то, что он заступился за кого-то из младших учеников? И таких случаев было еще много…

Мы все приписывали их милости провидения, а теперь я понимаю, что все это было делом его рук. Я обвиняла Северуса в том, что он поощряет Кэрроу, а на самом деле только благодаря ему эти двое садистов за год своего пребывания среди детей, никого не убили и даже не причинили никому по-настоящему серьезного непоправимого вреда.

А Лили-то он, выходит, и в самом деле любил, да еще как! Большинство людей за столько лет уже давно «переболели» бы, а вот он нет. Я ведь тогда, на его шестом курсе, помнится, сказала по глупости, что вряд ли детская любовь стоит того, чтобы приносить ей в жертву жизнь. Мне-то хотелось убедить его, чтоб он больше не пытался покончить с собой. Но эта любовь оказалась совсем не детской, а той, про которую все так часто слышали от Дамблдора - самой сильной на свете, такой за которую только и можно даже жизнь отдать. Да, мои учителя говорили истинную правду: настоящий целитель может не только вылечить тело, но и понять душу своего пациента. Я не смогла...

Глава 6

Лили Поттер никогда не упоминала при мне о своем знакомстве с этим человеком, а уж тем более о дружбе. Я ни разу не слышал, чтобы она даже произносила его имя. Правда, я никогда и не относился к числу близких друзей семьи Поттеров, воспринимая их только как талантливых соратников по Ордену Феникса. Не состоя в нем официально, я, тем не менее, очень уважал Дамблдора, хотя и осуждал его за то, что он часто действует в обход официальной власти. К тому же профессия аврора не оставляла слишком много времени на выяснение подробностей чужой личной жизни. Шла война - действия приспешников лорда Волдеморта становились все активнее, бойцы Ордена погибали один за другим. Марлин Маккинон, братья Пруэтты, Фенвик, Дибборн и многие другие, совсем еще молодые, не успевшие пожить как следует. В сердцах все сильнее разгоралась ненависть к их убийцам.

В то время я был молодым аврором под началом Аластора Муди. Департамент Обеспечения Магического Правопорядка возглавлял Барти Крауч-старший. Я, как и многие другие, полностью одобрял его решительные и жестокие меры. Даже разрешение применять к Пожирателям Смерти Непростительные заклятия не вызвало во мне ужаса - тогда я искренне считал, что по-другому с ними просто нельзя. Они не брезгуют ничем, убивая беззащитных маглов, не щадят ни детей ни женщин, так почему же мы должны с ними церемониться? Все люди вокруг тогда подвергались жесткому делению на друзей и врагов. Преданность первым и безжалостность ко вторым сделалась жизненным кредо большинства моих коллег. И, естественно, вообразить, что Лили, которую все любили за ее необычайную доброту, справедливость и способность к состраданию, могло что-то связывать с одним из наших врагов, было невозможно.

О Северусе Снейпе я не знал ничего. Пару раз кто-то говорил о нем, как об одном из слуг лорда Волдеморта, но встречаться в бою нам не доводилось ни разу. Однако я считал, что репутация сильного и талантливого мага на пустом месте не возникает. Еще больший интерес к личности этого человека возбуждало во мне то, что, насколько я знал, он был моложе меня на несколько лет. Что-то подсказывало мне, что рано или поздно придется столкнуться с ним...

Когда Джеймс и Лили начали скрываться, я был уверен, что Дамблдор на этот раз заигрался. Верить в такую ерунду, как пророчества, да еще заставлять в нее верить других - такого я не ожидал от руководителя нелегальной организации сопротивления. Я всегда был скептиком и привык верить исключительно фактам. Такие вещи, как предсказания представлялись мне слишком ненадежными и сомнительными, чтобы на них полагаться. Но незадолго до смерти Джеймса и Лили произошел случай, который поколебал мой скептицизм. Я пришел однажды к ним домой, чтобы обсудить очередной план, предложенный Дамблдором. Они недавно перебрались в Гордрикову Впадину и занимались обустройством своего дома, стараясь сделать его максимально удобным для недавно родившегося Гарри.

Пока Лили с помощью волшебной палочки вешала на стены фотографии и картины и расставляла на каминной полке фарфоровые статуэтки, Джеймс отвел меня на кухню и вручил мне странную вещь, больше всего напоминающую амулет. Кулон странной формы из черного дерева на длинном толстом шнурке. Посередине был вырезан какой-то иероглиф. Я повертел безделушку в пальцах и поинтересовался, в чем проблема.

Джеймс сказал, что эта вещь внушает ему подозрения

- Кингсли, ты не мог бы проверить эту штуку на Темную Магию. - попросил он меня, слегка смущаясь.

- А что именно кажется тебе подозрительным? - поинтересовался я. Джеймс объяснил:

- Да Лили уже несколько раз пыталась избавиться от этой проклятой штуковины, хотела выбросить ее с глаз долой, но всякий раз словно какая-то сила мешает ей это сделать. Будто на амулет какое-то заклятие наложено и не позволяет его уничтожить. Лили даже бросала вещицу в камин, но она все равно потом находилась среди пепла. Точь-в-точь, как феникс Дамблдора! - тут Джеймс против воли улыбнулся.