Жизнеописание святого Франциска Ассизского - Анаклето Яковелли

Они покидали обитель, как пчелы — улей, и, вверив себя Провидению, шли туда, где можно было спасать души.

Поначалу люди останавливались просто поглазеть: окружали братьев, как менестрелей на ярмарках, ожидая, что из их уст польются рифмованные рассказы о странствующих рыцарях или галантные песни, но вскоре замечали, что им преподносят нечто совсем другое.

Простым и безыскусным языком братья рассказывали о Страстях нашего Господа, обличали порок, восхваляли красоту добродетели. Но они делали это с такой силой, что слушателей брали за душу их слова, в них рождалось стремление к совершенствованию, к очищению своей жизни.

Ученые люди так же подпадали под обаяние этих речей, а более всего — предлагаемого образа жизни. Они читали Устав, который братья носили повсюду, и он поражал их воображение.

Столь благоговейно чтимое ими Евангелие, которое внутренне они, может быть, считали неисполнимым в повседневной жизни, где царит эгоизм, корысть и дурные страсти, вдруг представало перед ними по-иному: согласно Евангелию можно жить так, как живут эти странные люди — им все по плечу, в своем подвижничестве они радуются, а в бедности ликуют.

Притяжение оказывалось столь сильным, что многие, целительно затронутые проповедью, вскоре меняли свой бархатный плащ на рясу из грубого сукна.

"Сладостная любовь к бедности — сколь должны мы тебя возлюбить". Так впоследствии воспоет бедность поэт Якопоне да Тоди, выражая чувства, главенствовавшие над всеми другими в душе Беднячка, и душевный трепет его самых первых детей.

«Paupertas cum laetitia» — «бедность с радостью». Для поверхностного взгляда это невозможное сочетание, но на самом деле это кратко обозначенный источник блага, указанный уже Спасителем как первое из девяти блаженств.

Франциск стал новым глашатаемэтого блага и научил ему своих братьев.

Как-то зимним днем шел он из Перуджи в обществе брата Леоне; возвращались они в Порциунколу.

Выпал обильный снег, ветер свистел, пронизывая насквозь суконную рясу.

Они шли гуськом. Брат Леон впереди, Франциск сзади. Снег поскрипывал под босыми ногами.

Простые, но глубокие речи неспешно велись между ними: отец наставлял сына в тайнах новой премудрости.

Ни земные влечения, ни владение тайнами природы, ни даже чудотворная сила святых не делают человека счастливым и не дарят радости жизни. Только преодоление страстей, достигаемое через нищету и страдания, открывает источник радости и дает рай душе — так красота статуи проступает по мере того, как резец ваятеля медленно и с трудом удаляет из мрамора все мешающее и лишнее.

Глава ХIII,

в которой рассказывается, как св. Клара и св. Агнеса отреклись от мира и положили начало Ордену Бедных Дам.

Жители Ассизи напряженно следили за делами нового ордена.

Братья шли попарно улочками города, поднимались по прячущимся в тени лестницам, скрестив руки на груди, погруженные в молитву.

Они стучали в любую дверь, просили подаяния, предварив просьбу приветствием: "Мир вашему дому".

Они входили в церкви и безыскусно проповедовали слово Божие. Помогали священникам, исполняли в Доме Божием всякую службу, даже самую простую.

Все относились к ним с уважением и почтением.

Близ церкви Св. Руфина стоял дом мессера Фавароне ди Оффредуццо, благородного ассизского рыцаря, и его жены мадонны Ортоланы, которая побывала в Святой Земле у Гроба Господня и в других христианских святых местах.

Дом их украшали четыре дочери, милые как весенние цветы, юные возрастом, но разумные и благонравные.

Их звали Пененда, Клара, Агнеса и Беатриче.

Фавароне не успел до своей кончины устроить их будущее, и это больше всего огорчало его на смертном одре как христианина и как человека благородного воспитания.

Всеобщее внимание привлекала Клара. Изящная, с большим достоинством, золотоволосая, она казалась каким-то нездешним созданием.

Мысли ее не были обращены к земному. Она чувствовала сладость и красоту монашеского призвания, мечтала о духовном материнстве, усыновляющем отверженных и несчастных.

В соборе по соседству она часто слышала горячие и убедительные слова Франциска, испытала на себе обаяние его личности и в тишине своей комнатки размышляла только о том, как бы последовать за ним в его трудной жизни и бедности.

С помощью верной служанки по имени Бона ди Гвельфуччо ей удалось несколько раз втайне переговорить с Франциском.

Между двумя душами сразу установилось взаимопонимание. Поскольку разногласий не возникло, решение было принято.

Весна 1211 года. Вербное воскресенье.

Народ Ассизи поднимается к собору (построенному зодчим Джованни ди Губбио), большому и красивому, достойному щедрых жителей города.

В этот день на широкую площадь вышли люди разных профессий и сословий: судьи и слуги, принявшие по случаю праздника торжественный вид, дамы и простолюдинки, господа и ремесленники. Все желают исполнить свой христианский долг и принести домой пальмовую ветвь: она будет висеть над изголовьем постели как благословение Божие.

Среди прочих двигалась в собор и семья Фавароне. Девушки выступали достойно и скромно, народ смотрел на них с молчаливым и уважительным вниманием.

Самое красивое платье было на Кларе, и вправду сияюще светлое (имя Клара значит «светлая»), но двигалась она как во сне: замкнувшись в себе, не замечала окружающих людей, а в церкви сразу погрузилась в молитву.

По окончании службы все подходили за благословенными пальмовыми ветвями, которые раздавал епископ Губбио, но она, точно не видя и не слыша, оставалась на своем месте.

Она очнулась, лишь когда епископ, спустившись по ступенькам с возвышения, подошел к ней и протянул ветку.

Символический жест! Это была первая почесть, оказанная Церковью будущей Святой!

На следующую ночь, когда все в доме спали глубоким сном, Клара тихо поднялась и через дверь для прислуги выбралась на улицу.

Она позвала Пачифику ди Гвельфуччо, жившую на противоположной стороне площади, и вместе они побежали по темным и узким улочкам за пределы города. Оттуда они, усталые и запыхавшиеся, по тропке добрались до церкви Ангельской Божией Матери.

Их уже ждал Франциск с братьями, державшими зажженные факелы.

— Дочь моя, с какой целью ты явилась сюда?

— Отче, любить Христа Иисуса и следовать за ним в бедности и молитве.

Преклонив колена перед Святым и сняв с головы вышитое покрывало, она высвободила пышные золотые волосы.