Вернувший к свету - Наталия Романова

не волновали. Подруг же у меня попросту не осталось. Растерялись за время брака, когда Илья не позволял ни с кем из них общаться. Ведь все они были шлюхами, недостойными пересекать порог нашего дома. Потом же мне стало попросту не до дружбы – выжить бы.

Новая работа, почти постоянно болеющий сынишка. Деньги, уходящие на нянь, врачей, лекарства, поиски второй, третьей работы. Попытка наступить на горло своему страху, пониманию, что не все мужчины таковы, как мой бывший муж – я подумывала снова выйти замуж, скинуть с плеч груз, который давил с каждый днём сильнее и сильнее, – вот во что превратилась моя жизнь после развода.

Стоило ли тогда пойти на поводу у своей слабости, скрыться от мира за спиной надёжного мужчины? Родные считают, безусловно стоило. Я же, и после всех треволнений, была убеждена, что нет.

Мужчины все разные, мужья – одинаковые. Пустить в свою жизнь мужчину, который вскоре станет мужем, значило для меня одно – подвергнуть своё благополучие, саму жизнь опасности.

И всё же я позвонила Лёше, седьмым чувством понимая, что он искренне за меня порадуется. Жаль, что он не взял трубку, хоть рабочий день уже был окончен. Впрочем, у хирурга понятие «рабочий день» размазано по суткам, как тонкий слой масла по хлебу. Уйти раньше он не мог, а позже уходил почти через день. Срочная операция, дежурство, сложный больной, бюрократические формальности, на которые уходит масса времени…

Не успела я зайти в квартиру, как Лёша перезвонил сам.

– Первый раз в жизни позвонила сама, а я по локоть в пациенте, – сказал он, я уверена, улыбаясь. Сразу представила ямочку на щеке, серые глаза в обрамлении густых ресниц. – Что-то случилось? – В голосе звучало волнение, что невольно польстило мне.

– Я нашла работу. Товароведом. В своём же доме. Представляешь? – протараторила я.

– Оу, – услышала я в трубке. – Отличная новость. Стоит её отметить, не находишь?

– Как? – немного опешила я.

– Ресторан или… знаешь, можно просто прогуляться. Ты ведь не видела город? А погода сегодня отличная, как раз для прогулок.

На несколько секунд я задумалась. Действительно, погода стояла мягкая и снежная. К тому же город украшали к новому году, даже в нашем микрорайоне стала появляться иллюминация, на днях поставили ёлку, увешанную огромными шарами. Можно только представить насколько красиво в центре… И всё-таки…

– Лёш, я только зашла домой. Была на двух неудачных собеседованиях, заходила в магазин, очень устала. Я не вывезу, честно, – сказала я правду. – Но ты можешь приехать ко мне. В смысле, я приглашаю тебя в гости, – выпалила и зажала рот рукой: что наговорила… зачем?!

Какие гости? Любому понятно, зачем женщина зовёт в гости мужчину, а я…

– Я… – На моё счастье Лёша засомневался.

В тот момент я совершенно не подумала о причинах сомнений, лишь понадеялась, что он откажется. Будний вечер после долгого рабочего дня – не лучшее время для визита на другой край города, а по моим, всё ещё провинциальным меркам, и вовсе за пределы области.

– Люба, я перезвоню, хорошо? – услышала я.

– Хорошо.

Плюхнулась на банкетку, стащила шапку, выдохнула, словно не дышала весь разговор, уставилась на стену в обоях в мелкий голубенький цветочек. Только через несколько минут поняла, что мне безумно жарко. Кромка волос на шее вспотела, спина покрылась испариной. Сняла пуховик, потом тут же толстовку, ещё раз шумно выдохнула. Услышала трель телефона, на автомате сняла трубку.

– Приеду, – отчитался бодрый голос Алексея. – Если ничего непредвиденного не случиться, буду через два часа.

– Ладно, – буркнула я.

И только после того, как связь разъединилась, поняла в полной мере, что пригласила Лёшу в гости. И что гостя нужно чем-то кормить, а у меня из еды в холодильнике только кефир и овощи. Был запас мяса, курицы, рыбы – всё-таки я не зря ежедневно ходила в магазин, только всё это в замороженном виде.

Мгновенно подорвалась, рванула на кухню, по пути соображая, что именно могу приготовить за отведённые два часа, и успею ли принять душ, привести себя в порядок. Вряд ли врача смутил бы светлый пушок на моих ногах, но сама я не была готова предстать в таком виде перед Лёшей. Достаточно того, что скрывает одежда, открытые участки тела должны выглядеть… опрятно. Хотела бы я сказать «безупречно», но это состояние, похоже, не собиралось ко мне возвращаться.

Через два часа я нацепила широкое платье бэби-долл – прошлым летом поддалась моде, позволила себе прихоть, но ни разу не надела. Теперь платье стало мне велико и смотрелось моделью оверсайз. Волосы собрала в низкий хвост, нанесла лёгкий макияж с акцентом на губы.

Я критически осмотрела себя. Что ж, если не знать, что скрывает лёгкая ткань – достойно. И отлично, что на днях я покрасила волосы в привычный, идущий мне пшеничный цвет. При удачном освещении двадцати восьми лет не дашь – польстила я себе.

В духовке томилась говядина – самый простой рецепт, который позволил мне привести себя в порядок. На плите дымились картофель и тушёные овощи, на столе красовались два холодных салата. Получилось по-домашнему, без ресторанных изысков, но пахло и выглядело аппетитно.

После звонка в дверь я несколько секунд смотрела на себя в зеркало в прихожей, уговаривая сердце не грохотать на всю многоэтажку. Приводила в норму дыхание, которое было таким, словно я только что пробежала стометровку.

Наконец, собравшись, распахнула дверь перед гостем.

– Оу! – уставился на меня Лёша. – В смысле – отлично выглядишь. Это тебе, – Он протянул букет красных роз, перевязанный широкой лентой в цвет.

– Спасибо! – Я вдохнула сладко-свежий аромат.

Всегда любила розы, с самого детства. Было время, пыталась выращивать в палисаднике родительского дома. Затея провалилась. Морозостойкие сорта стоили дорого, отец считал, что такие деньги тратить на цветы – блажь, а обычные не успевали порадовать бурным цветением, о котором я мечтала. Приходилось довольствоваться разноцветными флоксами и хризантемами, которых было у нас в избытке.

Теперь розы и вовсе стали для меня роскошью, можно сказать – недостижимой. Когда-то, в далёкой, оставшейся в прошлом жизни, мужчины не скупились на цветы и подарки. Потом муж считал покупку роз расточительством. Для него любые цветы были ненужной тратой, а я – особью, не достойной внимания. Всего лишь нерадивой, во всём виноватой женой. А сейчас… не покупать же цветы себе самой, когда есть сотни других, более важных нужд.

И всё-таки я откровенно млела, вдыхая аромат, и чувствовала себя на седьмом небе от счастья.

– В этот раз я с вином, цветами и конфетами, – улыбаясь, проговорил Лёша.

Я же пригласила его жестом в сторону комнаты, спрятав лицо в букете, чтобы не выдавать собственное, совершенно безбрежное счастье.

Глава 7

Я безумно нервничала, когда Алексей зашёл в комнату и огляделся, несмотря на то, что умом отлично понимала – это съёмное жильё, которое не имело ко мне никакого отношения. Пусть благоустроенное, прилично обставленное, но чуждое мне. По обстановке этой квартиры невозможно было судить о том, какой я человек.

Несколько репродукций на стене не выдавали мой художественный вкус, они закрывали неаккуратные дырки в стене, оставшиеся от прошлых жильцов. Стопки книг на полке не указывали на мой вкус в литературе. Скорей всего, фантастические боевики читал и оставил кто-то из ранее проживающих. Светлые обои с мелкими незабудками ничего не могли сказать о моей личности.

Однако, безликое пространство отражало главное – прямо сейчас я была точно такая же чуждая всему миру и безликая. С неопределённым, неясным будущим.

Без прошлого, которое я отчаянно мечтала забыть, стереть из памяти и жизни, без настоящего. Бледные незабудки и репродукции импрессионистов – это не я, не про меня.

До прихода гостя я успела понять, что скатерти хозяйка квартиры не оставила. Откровенно говоря, я не задумывалась об этой мелочи в интерьере, пока не пришла нужда. Пришлось обойтись салфетками-подставками из бамбука, которые были на кухне. Несколько минут кряду я стояла у стола с этими салфетками в руках, соображая, как лучше их расположить.

Самое очевидное решение, бросавшееся в глаза – устроить бамбуковые коврики вдоль стола со стороны дивана, к которому придвинут стол. Только это смотрелось слишком… провокационно.

Он и я, вдвоём, на одном диване…