Проклятье - Мария Чурсина

Миф измерил помещение шагами — от стола Ли до входной двери их было двадцать пять. Кафедра, разделённая шкафами, как надрезами на батоне, хранила следы своих обитателей.

Аккуратная стопка бумаг на столе Горгульи, рядом пара карандашей, как солдаты на параде. Творческий бардак у Ли — не удивительно, что у него вечно теряются то ведомости, то вопросы к зачёту. У Аннет возле компьютера свалены стопкой рефераты, которые она уже месяц не может проверить, времени нет. И сверху — одинокая серьга в виде ангельского крылышка. Миф поднял её, повертел в руках.

— Кхм, — послышалось за его спиной.

Миф обернулся: в углу, за вешалкой, сидел Максим. Прятался за ворохом чужих курток и рабочих халатов. На его мониторе висела какая-то таблица.

— Ты здесь, — удивился Миф. — Извини, не заметил.

— Она потеряла вторую. — Максим указал взглядом на серёжку.

Он был маленький и тусклый. Не удивительно, что курсанты воспринимали его на равных и звали запросто, без отчества. У Мифа и то иногда возникало желание дать ему педагогический подзатыльник или ободряюще погладить по голове.

— Что? А… Тогда она точно не будет против.

Облокотившись на шкаф, Миф достал из кармана кольцо, на которое вешают ключи, только у него на кольце целой связкой висели брелоки. Гремящая и звенящая на все голоса связка. Максим неотрывно наблюдал за ним.

В ящике стола лежали маленькие плоскогубцы — ими Миф перекрутил швензу, так что ангельское крылышко оказалось плотно прицепленным к кольцу. Поднял связку на уровень глаз и потряс. В солнечном свете стало видно, как почернела девичья подвеска в виде ласточки, тёмный налёт покрыл пушистую белку.

— Требует регулярного обновления, понимаешь ли.

Взгляд Максима метался от Мифа к связке и обратно.

— Зачем вам это?

Миф посмотрел на него поверх очков.

— У тебя наверняка висит на ключах какая-нибудь безделушка.

Связка его ключей лежала рядом, на столе. Самый длинный, с чёрной головкой — от кафедры. Чуть поменьше, тонкий, из серого металла — от лаборатории напротив. На кольце повис замусоленный тряпичный заяц с глазами-пуговицами.

— Давай-давай, — сказал Миф, — тебе не принципиально, а мне жизненно важно. Ты же отстранён от полевой работы, правильно?

Странная тогда вышла история. Говорили, что в заброшенных катакомбах на Максима выпрыгнула аномалия первой категории, и после этого он начал бояться темноты, громких звуков и крутых лестниц. Ещё болтали, что однажды вечером на тихой улочке Максим нос к носу столкнулся с энергетическим вампиром, а это тварь та ещё. С тех пор Максим мало с кем разговаривал, от незнакомых и вовсе шарахался. Так говорили, по крайней мере, и Миф не знал наверняка.

Ошарашенный Максим принялся снимать зайца с кольца. Несколько раз ноготь соскальзывал, и упругий металл становился на место. Миф выдернул зайца из рук Максима и прицепил к своей связке. Пуговичные глаза смотрели испуганно.

— Вот этот дом, — сказал Миф, кивая на обычную пятнадцатиэтажку, бело-оранжевую, вырастающую на холме, как исполинский пограничный столб.

Осень проредила жасминовые кустарники в палисадниках, зажгла огоньки бархатцев на клумбах. В песочнице на площадке возилась малышня. Обычный дом, ничего особенного. Ни глубоких трещин в стенах, ни тучки над домом-свечкой — ясное небо.

Сумерки чуть-чуть подпустили в ветер холода и аромата реки.

— На первый взгляд обычный, — сказала Маша, потому что ей нужно было что-то сказать. Миф стоял в шаге справа и как будто ждал её реакции.

Она тут же догадалась, что её реакция никому не нужна — Миф был занят собственными размышлениями, и Маша пообещала себе больше не высовываться. Достаточно на первый раз. Он обернулся.

— Пойдём.

Она специально отстала на шаг, но подростки, притихшие на скамейке у подъезда, всё равно проводили их взглядами. На домофоне Миф набрал код то ли из пяти, то ли из шести цифр — Маша не успела проследить за его пальцем.

Внутри оказалось на удивление светло. Она ожидала, что ёкнет сердце, что мурашки пройдутся от пальцев к плечам, как пишут в учебниках, но ничего такого. Квадраты света лежали на светлых бетонных ступеньках, на цветных плитках лестничных пролётов.

Маше хотелось спросить, что именно не так с домом, но она не решалась, боясь, что голос раскатится по этажам, подхваченный межлестничным эхом. Она неуютно чувствовала себя, как будто из-за всех дверей за ними подглядывали любопытные жильцы.

Миф проигнорировал лифт и зашагал наверх пешком. Выше пятнадцатого этажа вела узенькая крутая лестница на крышу, а чердачная дверь была заперта на пудовый висячий замок.

— Основное место работы, — пробормотал Миф, вынимая замок из поддавшихся петель, — чердаки, подвалы, старые развалюхи, которые не особенно сознательные граждане часто принимают за туалеты общественного пользования. Привыкай, в общем.

Изнутри дверь закрывалась на проволоку. Хрустя насыпанным на пол гравием, Маша прокралась к окну и посмотрела вниз — от высоты подвело живот.

Миф стоял рядом с толстым ригелем, рассматривая поле действия, и только сейчас Маша сообразила, что они не взяли с собой никаких приборов. Волной страха окатило с головы до кончиков пальцев. Забыла? Должна была знать, но забыла?

— Я не буду с тобой каждый день, не маленькая уже, чтобы тебя за ручку водили. Но если появятся вопросы, обращайся. — Он помедлил, как будто переступая через себя. — И звони. Надеюсь, основные правила безопасности повторять не надо?

Солнце садилось. Очки Мифа блестели в его лучах то малиново-алым, то жёлто-золотым. Видел ли он, как Маша покачала головой, или предрекал её ответ?

— Значит, так. Будешь искать сама, это не опасно. Сущность молоденькая, но близко всё равно не подходи. Район действия пока ограничивается домом, в округе нигде не замечена.

Близко не подходи — Маша усмехнулась про себя. Найти бы её для начала, вот это будет радость. Хоть взглянуть издали. До сих пор ей приходилось видеть только слабенькие аномалии на экране приборов — такие слабенькие, что визуально ещё и в сумерках их было не различить. Это если не считать случая в заброшенной больнице, конечно.

— А что это такое? Ну, что оно делает?

Миф обернулся на неё, вот только глаз за цветными всполохами Маша не рассмотрела.

— Что делает? Кто же его знает. Вот и напишешь статью об этом. Хорошо, если ещё статистическое подтверждение будет. — Он вскинул голову, подставляя очки солнечным лучам. По полу заплясали крупицы заката.

У Маши зачесалась переносица. Её вдруг с неимоверной силой потянуло в архив, там хотя бы всё было привычно: и безмолвная хранительница, и пыль. И рыжий таракан. Там, где тараканы — безопасно. Здесь-то их наверняка нет.