Сделай сам 2 - Константин Николаевич Буланов

транспортных судов на японские же крейсера и миноносцы, что выбрали себе места стоянок в каких-то двух-трех кабельтовых от наших кораблей, не забыв при этом направить на них свои поворотные торпедные аппараты. Чтоб, значит, точно не промахнуться по стоящим на якорях целям.

Нет, в прицел взяли не наши катера, уже как свыше месяца болтавшиеся на местном рейде и даже переставшие привлекать к себе излишнее внимание своим футуристическим видом.

Свои минные аппараты японские миноносники навели на «Варяга» с «Корейцем», дабы их команды не вздумали открыть огонь в упор по десантным силами Японской империи. Это, конечно, вслух никто не озвучивал. Но того и не требовалось, поскольку всё и так было очевидно.

Как раз сегодня японцы заявились в Чемульпо солидной силой, вися буквально на хвосте срочно прибежавшего назад «Корейца», который как раз этим днём уходил с каким-то важным донесением в Порт-Артур. Но, как было всем понятно — не ушёл, будучи отогнанным японскими кораблями обратно в порт.

Перекрыв же всё своими крейсерами с миноносцами, подданные императора Муцухито уже в сумерках начали высадку сухопутных частей, фактически объявляя тем самым об аннексии Кореи, за чем нам оставалось только молча наблюдать со стороны. Как и морякам прочих собравшихся тут судов и кораблей.

— И откуда же тебе это было известно, малёк? — оторвавшись от своего бинокля и перестав недовольно поджимать губы, поинтересовался у меня Кази насчёт моего предсказания начала войны.

Скажу честно, я поступил ну очень нехорошо, буквально сманив его сюда из такой далёкой столицы. Но никакого иного выхода у меня попросту не имелось. Ведь кто я был такой для того же командира «Варяга»? Да никто! Тот самый крикливый малёк, каковым меня вечно обзывал Михаил Ильич. А вот Кази… Кази был Кази! Величиной!

— Всё очень просто, — пожал я плечами в ответ. — В отличие от многих наших генералов с адмиралами да прочих министров, я использую голову не только для того, чтобы в неё есть или чтобы носить головной убор, но и для того, чтобы ею думать. А все думающие люди уже давным-давно начали понимать, что война между нашими странами неизбежна. Или скажете, что это не так? — Не сказать, что я выпендриваюсь подобным образом, типа строя из себя всего такого до безобразия мозговитого и проницательного, но говорить о себе правду было нельзя, а какого-либо иного логичного объяснения у меня банально не имелось. Банально не придумал! Вот и решил поумничать. Тут главное говорить всё с донельзя уверенным видом, чтобы никто не усомнился в произнесённых словах.

— Да нет. Всё так, — на удивление не стал снисходительно фыркать на меня старый моряк и кораблестроитель, а лишь тяжко вздохнул. — Вот и Степан Осипович в последнюю нашу встречу тоже пытался доказать мне, что скоро быть войне с японцами.

Степан Осипович — это, надо понимать, Макаров был, что на протяжении последних нескольких лет руководил портом Кронштадта, отчего являлся частым гостем в тех же именитых столичных ресторанах, куда нередко захаживал и Кази. Просто никакого другого Степана Осиповича лично мне на ум не приходит.

— А раз всё так, похоже, наступает пора совершить то, ради чего это всё вообще некогда затевалось. Тем более что целей у нас нынче — видимо-невидимо. Выбирай, не хочу. Одна проблема. Бить их нам банально нечем! — переведя взгляд с собеседника обратно на японские корабли, тяжело вздохнул я.

Да, это был один из главнейших недостатков всего моего плана по рекламе новейших торпедных катеров и вообще помощи отечественному флоту на начальном этапе войны. Торпед у нас не имелось, поскольку, являясь частным лицом, я нигде не смог бы их купить.

Точнее даже не так. Контрабандным путём мне, возможно, и вышло бы достать что-нибудь такое эдакое. Но подобных контактов у меня под рукой не нашлось. Да и торпеды нашим катерам требовались того образца, что были приняты на вооружение РИФ[1], а не абы какие. Стало быть, вся надежда возлагалась исключительно на то, что свои моряки, поняв, что скоро им идти в последний и решительный бой, не зажмотят неожиданно нарисовавшимся добровольным помощникам имеющиеся на борту их кораблей торпеды.

Для того я так-то и сделал всё возможное, чтобы Кази приехал сюда со мной, дабы он своим авторитетом продавил командиров «Варяга» и «Корейца». А то я прям представлял себе картину, как заявляюсь к ним весь из себя такой героический и прошу выдать сильнейшее минное вооружение, какое у них только есть, после чего уже спустя полминуты меня выносят за руки за ноги на верхнюю палубу да, раскачав, под дружное хэканье сбрасывают за борт, чтобы под ногами не мешался во время подготовки к бою.

Тогда как если подобным образом поступят с Михаилом Ильичом. Ну… Что же… Скажу своей совести, что сделал всё возможное. И даже по доброте душевной кину ему спасательный круг. Всё же динозавром он был действительно полезным. Отчего терять его подобным образом было бы никак нельзя.

Хотя, положа руку на сердце, стоило признать, что, окажись лично я на месте капитана 1-го ранга Руднёва — то есть командира «Варяга», именно так и поступил бы. Приказал бы выкинуть безумца с борта своего крейсера.

Но, то я! Человек, что лично с топором наперевес за всякой мелкой шушерой по одному из районов столицы гонялся! То есть порой резкий на решения, а не то, что вы там себе могли подумать!

Руднёв же слыл в военно-морской среде не только опытным мореплавателем, но и большим дипломатом. Так что, как минимум, физическая неприкосновенность тушки Кази могла быть гарантирована. Впрочем, как и наших с отцом.

И совсем скоро нам это предстояло проверить, поскольку наш катер на малом ходу как раз приближался к борту русского крейсера 1-го ранга.

— Здравствуйте, господа. Я вас слушаю, — окинув откровенно потухшим взглядом нашу троицу, командир «Варяга» разве что слегка удивился, увидев перед собой совершенно незнакомых офицеров, чей возраст уж точно не соответствовал их званиям. Слишком те были низкими. Да не офицеры были низкими! А их звания!

— Дозвольте отрекомендоваться! Яковлев Евгений Александрович, — вышел вперед папа́, как младший по званию среди всех присутствующих ибо я был вообще не в счёт. — Лейтенант Российского Императорского Флота в отставке. Ныне занимаюсь производством всевозможных силовых агрегатов и моторной техники на своих заводах в Санкт-Петербурге, Харькове и Детройте.

Ну да, это я привык в своём уме полагать всё это богатство своим. А