Тайна Мэри - Грейс Ливингстон Хилл

ней охотится вся нью-йоркская полиция. При мысли об этом он поежился и даже испытал сочувствие ко всем преступникам и нарушителям закона. Подумать только, детективы повсюду высматривают хорошеньких молодых женщин, как раз когда его новая знакомая пытается от чего-то или кого-то скрыться!

Он раскрыл другую газету и увидел:

ИЗ ТЮРЕМНОЙ БОЛЬНИЦЫ СБЕЖАЛА КРАСОТКА-СУМАСШЕДШАЯ

Текст заметки гласил:

Тюремные стены не смогли сдержать мисс Нэнси Ли, которая на прошлой неделе запустила в мать горящей лампой, спалила дом, а потом пыталась покончить с собой. Кажется, молодая женщина очнулась от временного помутнения и теперь утверждает, что не знает ничего о случившемся. Однако врачи считают, что очередной приступ сумасшествия может настигнуть ее в любой момент, потому ей лучше оставаться взаперти. Она сбежала ночью, и о ее местонахождении ничего не известно. Как ей удалось открыть окно в тюремной больнице, остается загадкой.

Он с отвращением отшвырнул газету и взял другую.

ПРОПАЛА ЮНАЯ НАСЛЕДНИЦА! ПОЛИЦИЯ НЕ ИСКЛЮЧАЕТ ПОХИЩЕНИЕ

У него внутри все похолодело. Он поднял голову и увидел небольшую компанию гуляк, спешащих на последний пригородный поезд. За девушками в изящных оперных накидках тянулся шлейф духов с апельсиновым цветом. Среди кавалеров он заметил своего друга. Данэм отчасти ему позавидовал, ведь ум того не был занят заботами. Да, он вернется в город не раньше трех утра, зато не будет думать об ограблениях, сбежавших помешанных и девушках, подвергающихся несправедливому преследованию.

Данэм застегнул пальто, поднял воротник и вышел на улицу. Похолодало, а от нервов он еще больше продрог. Но постепенно движение разогнало кровь, и ужасы, прочитанные в вечерних газетах, отошли на второй план. Вместо них он снова начал думать о приятном – об ужине у миссис Боуман, чудесной игре девушки, их совместном путешествии в карете и поезде и разговоре. В сердце затеплилась надежда, что ее неприятности закончатся, он сможет отыскать ее и узнать по-лучше.

Он уснул и проспал совсем недолго: рано утром его разбудил резкий стук в дверь. Он проснулся в смятении: ему снилось, что он едет в спальном вагоне, и он испугался, что не успеет одеться, но голос сестры вернул его в чувство.

– Трайон, ты готов спуститься к завтраку? Поспеши. Мне нужно с тобой посоветоваться. Дело очень важное.

По тону сестры он догадался, что лучше поторопиться, иначе можно заслужить ее неблагосклонность; он поспешно привел себя в порядок и спустился, обнаружив домашних в еле сдерживаемом волнении.

– Я ужасно встревожена, Трайон, – заявила его мать, – и хочу с тобой посоветоваться. Я всегда так доверяла Норе и не хочу обвинять ее беспочвенно, но в последнее время я недосчиталась нескольких вещей. Моя сумочка на золотой цепочке…

– Мама, ты же говорила, что забыла ее в клубе «Сенчури».

– Не прерывай, Корнелия. Разумеется, я могла забыть ее в клубе, но теперь вспоминаю, что вовсе не брала ее с собой. Но еще было кольцо с опалом. Оно, конечно, не представляет ценности, но воры всегда начинают с малого, а заканчивают большим!

– В чем дело, мама? Ты подозреваешь Нору в краже?

– Увы, Трайон, так и есть! А что бы ты сделал? Да, неприятно обвинять кого-то в воровстве. Воровство само по себе неприятно. Мне почему-то казалось, что Нора на такое не способна.

– Что ж, значит, ничего не остается, кроме как предъявить ей обвинения. Но ты уверена, что вещи пропали? И о каких вещах речь? Кольцо, сумочка, а еще?

– Шляпка, – ответила Корнелия. – Шляпка за шестьдесят долларов. Я уже жалею, что не оставила ее: тогда эта воровка не осмелилась бы ее взять! Она была украшена двумя прелестными страусиными перьями, но мама сказала, что мне не идет. Хотела заказать цветную, а не черную. Я оставила шляпку в комнате и велела Норе встретить посыльного и передать ему коробку. И вот приходит посыльный, а шляпки нет! Нора утверждает, что, когда в последний раз заглядывала в комнату, она лежала там. Но это же абсурд; никто другой не мог ее взять, разве что Томпсон, а он служит у нас с незапамятных времен.

– Вздор! – вдруг воскликнул Трайон и бросил нож для резки фруктов на тарелку. Тот приземлился с громким дребезгом. Сестра подскочила от испуга. – Корнелия, мне стыдно за тебя. Как ты могла подумать, что бедная невинная девушка украла твою шляпку! Она не взяла бы и булавки, я в этом совершенно не сомневаюсь. Загляни ей в глаза, и ты поймешь, что перед тобой совершенно честный человек! Девушки с такими голубыми глазами не лгут и не крадут.

– Неужели? – высокомерно отвечала Корнелия. – А я даже не замечала, что у нее голубые глаза. Что ж, посмотрим, что ты скажешь, когда я найду у нее шляпку.

– Корнелия, – прервал ее Трайон, чувствуя, что теряет самообладание, – не думай даже заикнуться о шляпке при этой бедной девушке. Я точно знаю, что она ее не брала. Твоя шляпка найдется, и что ты тогда скажешь?

– Но я везде ее искала, говорю же! – раздосадовано воскликнула сестра. – И теперь мне придется платить за шляпку, которую я даже не смогу надеть!

– Мама, умоляю, – искренне проговорил Трайон. – Не позволяй Корнелии обвинять служанку. Я не потерплю такой несправедливости в нашем доме. Шляпка скоро найдется, паниковать ни к чему. Клянусь, она найдется внезапно и так, будто и не терялась вовсе! В любом случае, если этого не случится, я готов заплатить за шляпку, лишь бы к бедной девушке не было претензий.

– Но Трайон, – возразила мать, – если она поступила нечестно, я не хочу, чтобы она продолжала у нас работать.

– Серьезно, мама? Она невинна, как младенец. Я в этом ни капли не сомневаюсь.

Миссис Данэм неохотно поднялась из-за стола.

– Что ж, пожалуй, можно отложить решение этой проблемы до поры до времени, – согласилась она и, посмотрев на небо, добавила: – Интересно, пойдет ли дождь. Сегодня встреча Общества взаимопомощи, и меня посылают в какое-то богом забытое место. Я заметила, что всякий раз, когда надо ехать за город, как назло идет дождь. – Она вышла в коридор и вернулась с озадаченным видом.

– Трайон, боюсь, ты ошибаешься, – сказала она. – Теперь и мой плащ пропал. Мой новый плащ! Я сама повесила его в шкаф в коридоре, когда вернулась из магазина! Нет, с этими кражами нужно что-то делать!

– Вот видишь! – сурово воскликнула Корнелия. – Давно пора что-то делать! Я сейчас же позвоню детективу!

– Корнелия, ты никому звонить не будешь, – возразил Трайон, не на шутку разнервничавшись. – Если шляпка и плащ не найдутся