Дон Карлос. Том 2 - Георг Борн

И как было маркизу отыскать незнакомца, когда он ничего не знал о нем!

Мучимый всеми этими мыслями, маркиз продолжал ходить взад и вперед по комнате.

Вдруг раздался легкий стук в дверь, и затем она отворилась. На пороге показался метис. Цвет лица его был медный, движения ловки, одежда пестрая, поступь мягкая, неслышная, точно у него были бархатные подошвы. Волосы его были курчавы, бороды не было.

Завидев метиса, Горацио подозвал его к себе.

— Это ты, Алео, я ждал тебя.

— Алео отлучался за справками, сеньор. Алео счастлив доверием своего господина и хотел еще больше оправдать его. Алео умеет разыскивать! Я тогда же сказал вам, сеньор, когда вы изволили взять меня из цыганского табора, что отец мой, соблазнивший прекрасную Цирилу, был мавр. Он был арапом генерала Топете, а Цирила была прекрасная цыганка. Красоты ее я не унаследовал, — усмехнулся Алео, — зато мне достались хитрость и сила отца! Это хотя и похоже на бахвальство, однако мне незачем хвастаться перед вами, сеньор, — вы сами все видите! Но Алео счастлив, что вы сделали его своим слугой, потому что ему уже наскучила цыганская жизнь, несмотря на то, что мать его Цирила — первая красавица в цыганском таборе.

— Ты мне нужен и до сих пор заслуживал мое доверие.

— Вы можете полагаться на меня, как на самого себя, сеньор! Хотя и есть поверье, что мавры и цыгане сущие воры и не только человеку, но и Богу не бывают верны, однако во мне из смешения этих двух рас произошло нечто прямо противоположное.

— Мне еще ни разу не пришлось столкнуться с тем, чтобы ты был мне неверен, Алео. Я несколько раз уже испытывал тебя, когда ты и не подозревал этого, и каждый раз был доволен результатом испытаний.

— Вы это делали, сеньор! — воскликнул пораженный и в то же время обрадованный Алео. — И каждый раз были довольны мной? Но оно и не могло быть иначе! Алео все видит и слышит, Алео непрестанно думает о своем^ господине. Сегодня я опять принес вам кучу новостей; боюсь только, что некоторые из них не очень вам понравятся, но Алео не смеет скрыть их от вас, как это сделал бы льстивый слуга.

— Говори, что ты узнал?

— Вчера вечером совершено убийство и притом хорошего знакомого!

— Знакомого? Твоего знакомого?

— Да, и моего тоже, сеньор, но не только моего — старик Моисей убит.

— Кто? Моисей с площади Растро?

— Он самый, сеньор.

— Над тобой пошутили, Алео. Вчера вечером я сам видел Моисея и говорил с ним.

— Я только что видел его мертвым.

— Ты видел его?

— Сам, своими собственными глазами, сеньор! Полицейские только что вынесли его из лавки. У него было несколько ран на голове, а одна тут, на виске, от которой он и умер. Я сам видел его тело.

— Моисей убит?! О Боже! Какое несчастье! — произнес Горацио, внезапно пробудившись от своих печальных дум, и вдруг припомнил, что он без расписки передал еврею свои деньги.

— Полиция забрала из лавки все деньги и драгоценности и опечатала ее, — продолжал слуга.

— Это для меня большая потеря, но еще печальнее смерть достойного Моисея!

— Не гневайтесь на меня, ваша светлость, но, право, вы слишком добры и доверчивы. Я только что встретил сеньора Балмонко…

— Управляющего моими имениями?

— Точно так, ваша светлость.

— Что же он делает в Мадриде и отчего еще не был у меня?

Алео пожал плечами и улыбнулся.

— Откуда ж знать! Конечно, какая-нибудь причина у него есть, сеньор. Сеньор Балмонко ехал на северную железную дорогу, и с ним было много разных сундуков.

— Что же это значит?

— Мне показалось, что сеньор Балмонко задумал переезжать.

Лицо молодого маркиза омрачилось.

— Неужели он меня обманывает? — пробормотал он. — Быть не может! Балмонко всегда был верен и честен. Но что значит это путешествие? Он ни о чем не уведомил меня и не явился ко мне, хотя обязан сегодня принести мне деньги…

— Сеньор Балмонко не хотел, кажется, чтобы я его заметил; вид мой был ему неприятен, сеньор, Но я тем любезнее поклонился ему и даже остановился при этом, чтобы показать, что я очень хорошо узнал его. Я думаю, что ничего хорошего не было у него на уме, и он знал, что карлисты сняли телеграфные провода, поэтому-то он и спешил ехать на север.

— Ты возбуждаешь во мне страшные опасения. Я уполномочил Балмонко…

— Балмонко сумеет, конечно, ловко воспользоваться всякими полномочиями, ваша светлость.

В эту минуту раздался звонок.

— Ступай отвори, — приказал Горацио.

Метис вышел и скоро вернулся в сопровождении человека лет тридцати, одетого в дорожное платье. Человек этот почтительно поклонился маркизу.

— Вот и вы, любезный Балмонко, — воскликнул Горацио, сделав несколько шагов ему навстречу, — я рад вас видеть.

— Я поспешил явиться к вам, маркиз, чтобы вы не заподозрили меня в чем-нибудь. Полчаса тому назад я встретил Алео на улице. Я принес вам деньги, а вместе с тем хочу просить у вас отпуск по семейным обстоятельствам.

— Признаться, я так и думал. Садитесь, Балмонко, — любезно отвечал маркиз, пока Алео, стоя в глубине комнаты, недоверчиво посматривал на управляющего. — Так вы действительно собрались в дорогу?

— Я еду в Витторию; моя единственная сестра выходит замуж, — заговорил Балмонко, вынимая из кармана бумаги и деньги, которые он тут же принялся считать. — Я хотел воспользоваться своим сегодняшним посещением, чтобы обратиться к вам с просьбой.

— Желание ваше уже исполнено, любезный Балмонко. Сколько мне следует получить по книгам?

— 120 тысяч золотых, маркиз, за все прошедшие месяцы.

Маркиз посмотрел книги, кивнул одобрительно головой, сосчитал полученные деньги и выдал своему управляющему квитанцию, как он выразился, для порядка.

Балмонко спешил, казалось, или не хотел дольше задерживать своего господина. Он извинился, говоря, что намерен уехать с первым поездом для того, чтобы как можно скорее опять вернуться, и ушел.

Алео запер за ним дверь и снова вернулся к своему господину.

— Вот видишь, Алео, — начал Горацио строгим недовольным тоном, — не надо сразу думать самое дурное. Балмонко в этот раз был так же аккуратен, как всегда.

— Я хотел бы, чтобы на этот раз предчувствие меня обмануло, — отвечал Алео, — хотя до сих пор предчувствия меня никогда не обманывали. Но довольно об этом. Сеньор Балмонко честный человек, потому что он выдал все деньги. До остального мне дела нет! А вот еще другая новость. Недавно вы посылали меня к графу Кортецилле…

— Что же еще о графе? Я познакомился с ним недавно на бегах, и он мне очень понравился.

— Убийца старого Моисея скрылся во дворце графа. Подумайте только, ваша светлость, из всех домов и дворцов он выбрал дворец именно графа Кортециллы, чтобы в нем спрятаться, и там ему действительно удалось скрыться. В народе пошли разные толки, говорят о каком-то тайном братстве вроде прежней Гардунии, уверяют, что много высокопоставленных особ участвовали в ограблении Толедского банка. Может быть, все это пустое, сеньор; я только повторяю, что говорит народ.