Пират в любви - Барбара Картленд

Гертруда даже вовлекла в свой заговор принца, чтобы вынудить Тейдона сделать ей предложение.

— Только вы, сир, — говорила она, глядя на наследника престола своими бархатными темными глазами, — в состоянии понять, как сильно я люблю и насколько это чувство отличается от всего, что я испытывала до сих пор.

Она настойчиво умоляла принца о помощи, а так как он всегда был склонен помогать красивым женщинам, то Гертруда в конце концов упросила его поговорить с лордом Сэйром.

— Мне думается, Сэйр, что вы жестоки по отношению к столь очаровательному созданию, — произнес принц своим глубоким голосом как-то после обеда в Мальборо-Хаусе.

— К какому созданию, сир? — поинтересовался лорд Сэйр, хотя прекрасно знал, что предстоит ему услышать от его высочества.

Принц усмехнулся:

— Это ответ, который мне нравится давать самому, мой мальчик! Вы не хуже моего знаете, что я имею в виду леди Гертруду.

— Но она всегда уверяет меня, сир, что я сделал ее совершенно счастливой, — мягко произнес лорд Сэйр.

— Это и в самом деле так! — воскликнул принц. — Вы прекрасный образец мужчины, Сэйр, и, насколько я слышал, великолепный любовник.

— Не смею в этом отношении сравнивать себя с вашим королевским высочеством, — ответил лорд Сэйр, — но позволю себе скромно заметить, что делаю все от меня зависящее.

Принц хохотал, пока не закашлялся. Он глотнул бренди и спросил:

— Скажите откровенно, Сэйр, каковы ваши намерения по отношению к ней?

— Никаких иных, сир, кроме желания сохранить существующее положение вещей.

Принц явно пришел в замешательство.

Лорд Сэйр отлично знал, что принцу нравилось выступать в роли королевского свата. Ему, разумеется, хотелось бы сообщить леди Гертруде, что Тейдон Сэйр в ближайшие дни сделает ей столь желанное предложение.

Но лорд Сэйр не завоевал бы репутацию прекрасного дипломата, если бы не знал, как обращаться с его высочеством.

Он наклонился к принцу и произнес так тихо, чтобы его не могли услышать другие джентльмены за столом:

— Я хотел бы, сир, получить возможность поговорить с вами лично и конфиденциально. Я нуждаюсь в вашей помощи по другим вопросам, о которых не могу беседовать здесь.

Глаза у принца заблестели.

Мать-королева так долго держала его в стороне от политических дел, что он был рад получить информацию подобного рода из любого источника.

Он хотел быть в курсе событий и отчаянно обижался на то, что его намеренно не посвящают в секреты министерства иностранных дел.

Намек, сделанный лордом Сэйром, был для принца все равно что предложение жаждущему напиться.

— При первой возможности, Сэйр, я устрою так, чтобы мы с вами могли переговорить, — сказал принц.

Лорд Сэйр был убежден, что после этого проблемы леди Гертруды полностью вылетели у его высочества из головы.

Хотя ему и удалось удовлетворить самолюбие принца, все же лорд Сэйр почувствовал сильное облегчение оттого, что уехал тайно, не прощаясь, и был избавлен от дальнейшей необходимости быть замешанным в будуарную политику.

Там вели игру по правилам, установленным леди, вхожими в Мальборо-Хаус.

Принц мог быть весьма грозным противником и — лорд Сэйр знал это на основании опыта — умелым интриганом.

Гертруда не сомневалась: Тейдон рисковать не будет и, чтобы не вызвать неодобрение его высочества, не станет прямо и категорически заявлять ему о своем нежелании жениться на ней.

Вряд ли бы лорда Сэйра подвергли полному остракизму, если бы он не повиновался воле принца, но он-то знал: принц может быть не только настоящим и теплым другом, но и чрезвычайно опасным врагом.

«Я благополучно улизнул!» — сказал себе лорд Сэйр.

Он уселся поудобнее в одно из глубоких кресел, стоящих в каюте, отсюда слышно было, как его слуга распаковывает вещи в соседнем помещении.

Лорд Сэйр привез с собой все свежие газеты, он взял номер «Таймса» и принялся читать сначала передовицу, а затем парламентский отчет.

Немного погодя его слуга Коснет принес хозяину список пассажиров.

— Пароход битком набит, милорд, — заметил Коснет, кладя список на стол. — Но вроде бы кое-кто собирается сойти на Мальте и в Александрии.

— Я и опасался, что мы тут попадем в толпу, — ответил лорд Сэйр, имея в виду, что на палубе во время прогулок будет очень уж людно. — Есть на борту кто-нибудь из знакомых, Коснет?

Слуга его был, что называется, на короткой ноге со многими его друзьями и знакомыми.

— Есть тот персидский джентльмен, милорд, с которым мы встречались года три назад, когда жили в нашем посольстве в Тегеране.

— Отлично! — отозвался лорд Сэйр. — Я буду рад повидаться с ним снова.

— А еще лорд и леди Сэндфорд, достопочтенная миссис Муррей и леди Эллентон. Полагаю, милорд с ними знаком.

— Разумеется, — пробормотал лорд Сэйр.

Скучная публика, за исключением разве что миссис Муррей, жены дипломата, которую он встречал несколько раз и находил привлекательной.

С легкой улыбкой на губах он снова обратился к чтению газеты.

Путешествие может оказаться не слишком скучным, а миссис Муррей с ее рыжими волосами и удлиненными зелеными глазами вовсе не похожа на Гертруду.

Первая вечерняя трапеза во втором классе немало удивила Бертиллу.

Она воображала, что будет сидеть за отдельным столиком, но все пассажиры уселись за длинные общие столы достаточно тесно, и невозможно было избежать общения с соседями слева и справа.

Рядом с ней сидел с одной стороны владелец каучуковой плантации, который приезжал на родину с Малайи и теперь жаждал поскорее вернуться к жене и трем детям.

Он весьма пространно рассказывал о двух своих сыновьях, а также о том, какие доходы намерен получить со своей плантации.

С другой стороны сидел пожилой шотландец, европейский представитель китайца, владевшего несколькими магазинами в Сингапуре.

Вблизи нее были белые европейцы, но она заметила, что в конце салона, к счастью, далеко от нее, сидит тот самый «голландо-малаец», который пожирал ее глазами во время посадки.

Бертилла убедилась, что он поглядывал на нее в течение всего обеда, и у нее возникло неприятное предчувствие, что после еды он с ней заговорит.

Она избежала его, раньше всех пассажиров покинув столовую и немедленно удалившись к себе в каюту.

Бертилла распаковала вещи, и теперь, когда корабль уже вышел в открытое море, каюта больше не казалась такой тесной и темной.

Кругом лежали ее собственные вещи, и было почти как дома.

Они шли по Ла-Маншу, море было бурное, и потому Бертилла разделась, взяла книгу, которую ей особенно хотелось прочесть, легла в постель и включила лампу для чтения.