Танцы с дьяволом - Сергей Ильичев

– А почему же бедный, избитый разбойниками человек не мог рассчитывать на помощь самарянина?

– Не мог, потому что между иудеями и самарянами в те времена была вражда… Сей пример научает каждого из нас любить врагов наших и творить добро ненавидящим нас… Не жалеть для пользы ближнего ни времени, ни трудов, ни денег… Еще час назад ты и сам готов был возненавидеть Санникова, но в результате спас ему жизнь, сотворив благое дело. И не могу не повторить слова Спасителя: «И кто напоит одного из малых сих только чашею холодной воды, во имя Мое; истинно говорю вам, не лишится награды своей».

В небе над колхозом закружил вертолет. Отец Михаил подошел к окну и увидел, как тот опускается на землю.

Из вертолета выходят Николай Анатольевич, врач Рогов и пара охранников, которые сразу же направляются в сторону реки. А врач и Николай Анатольевич входят в дом священника. После улицы в темных сенях начальник избирательного штаба ошибается дверью и сначала попадает в хлев. На звук гремящих от падения ведер выходит батюшка и приглашает их в чистую половину.

– Батюшка, где Алексей Сергеевич? – не увидев Санникова в комнате, спрашивает Николай Анатольевич.

– В печке, где ему еще быть-то.

– Отец, сейчас не до шуток.

– А я и не шучу!

И уже обращается к Ефремову:

– Александр, вытаскивай его, думаю, что он уже прогрелся.

Александр подошел к русской печке и открыл заслонку, а затем, ухватившись за брезентовый плащ, стал что-то вытаскивать из печи. Вот показалась и мокрая голова Санникова.

– Живой? – спросил присутствующих обеспокоенный Николай Анатольевич.

После чего Санников открыл глаза и сказал:

– Учись, Николай, пока батюшка жив! Где я только не парился за эти годы, а выходит, что лучше русской печки ничего и нет!

– Алексей Сергеевич, мы врача с собой привезли, может быть, вам стоит показаться?

Врач Рогов с медицинским саквояжем в руках делает шаг вперед.

– Обязательно, но только не мне, а Смирнову и Михайличенко, а то они с утра из кустов не вылезают…

Батюшка уже спустился к реке и решил убрать сети, вытащенные Александром. Увидел в них запутавшуюся щуку. Попытался было отпустить, но понял, что поздно. Тогда он бережно обмыл ее в воде. Тут же надрезал брюхо и снова промыл. А затем отодвинул еще не прогоревшие до конца угли и палкой раскопал ямку в песке да и положил в нее щуку, предварительно присыпав ее солью, благо что была в стеклянной банке, что лежала рядом, а потом присыпал все горячим песком.

К дому священника уже подошла машина скорой помощи, высланная за пострадавшим Санниковым. Но вместо Санникова места в ней занимают Смирнов и Михайличенко.

Батюшка сидел на берегу, когда к нему спустились Санников, Ефремов, Николай Анатольевич и врач Рогов.

– Им по реке ночью кто-то продуктов передал, вот их от жадности и понесло… – сказал Ефремов священнику.

– Мы забираем их в больницу, – поддержал разговор доктор. – Им необходимо полное промывание желудков…

– А с кем же тогда играть-то? – разочарованно произнес Ефремов.

– Не наигрался еще, герой? – спросил его Санников.

– И мне думается, что Господь уже свой выбор сделал… – сказал отец Михаил. – Пусть теперь люди решают!

Батюшка стал осторожно разгребать горячий песок. Показалась голова щуки. Все присутствующие окружили его. Он вытащил рыбу из песка, обмахнул и стал разламывать ее на куски. Первый дал Санникову, второй доктору Рогову, по своему куску получили Николай Анатольевич и Ефремов.

– Попробуйте! Немного, правда, похрустит на зубах, но вкус, скажу я вам, отменный…

И все стали есть запеченную щуку, а батюшка глядел на них и улыбался.

III

В доме отца Михаила, который он для себя называл как Сергиев скит, в тот день были Агриппина, Анна и знакомая нам травница Татьяна. Сейчас они смотрели, как двое молодых плечистых парней втаскивают огромный телевизор. Батюшка, сидя у окна, молча наблюдал за этими действиями.

– Куда ставить-то будем? – спросил священника один из рабочих.

– Да уж не в красный угол, – ответил ему отец Михаил. – Давайте на столик к дивану.

Татьяна быстро сняла со столика цветущую розу и освободила стол для телевизора. Агриппина попросила у батюшки благословения поставить чайник и напоить рабочих чаем. Пока чайник закипал, рабочие подключили комнатную антенну и настроили телевизор.

– Алексей Сергеевич просил передать, чтобы вы посмотрели финал программы «Последний герой Верхневолжья», а мы уж поедем. Извините, но дома ждут! – сказал, убирая инструменты, второй из рабочих, тот, что был постарше.

– Что же, это дело хорошее! Спасибо вам и поезжайте с Богом!

А бабушки уже сели на диван и уставились в телевизор. На экране появляется заставка передачи «Последний герой Верхневолжья».

И снова мы в знакомой уже нам студии местного телевидения в районном доме культуры. Знакомый зал, зрители и заставка передачи. И свет уже поставлен, и камеры включены. За столиками в центре зала сидят, как говорится, оставшиеся в живых два последних героя Верхневолжья – Санников и Ефремов.

– Проведенный нами опрос показал, что наибольшее число зрительских симпатий было отдано за Санникова Алексея Сергеевича, – оглашает результаты зрительского голосования ведущий программы.

Зрительный зал аплодирует. Николай Анатольевич, стоявший в проходе, уже кого-то на радостях обнимает.

Отец Михаил вместе со старушками со вниманием смотрели передачу, а когда зрительный зал стал аплодировать Санникову, священник невольно перекрестился.

– Все, что Бог ни делает, все к лучшему! – сказал он, а старушки солидарно закивали головами.

Они видели, как ведущий предоставляет слово кандидату на должность главы администрации Верхневолжского района Санникову Алексею Сергеевичу.

Санникову дают микрофон.

– Дорогие друзья, уважаемые телезрители! Должен вам сказать, что настоящим героем среди нас является присутствующий здесь ваш земляк Александр Ефремов. И если бы не он, то еще и неизвестно, где бы я сейчас находился. И я искренне хочу еще раз поблагодарить его за свое спасение.

Санников подходит к Ефремову и протягивает ему свою руку. Ефремов встает и нерешительно отвечает на его рукопожатие.

– Я хорошо знаю, в каких тяжелых условиях приходится трудиться и жить работникам органов внутренних дел, знаю про их небольшие зарплаты. Знаю и то, что у Александра есть жена и дочка…

Камера показывает находящихся в зале жену Ефремова и его дочь.

– Знаю, – говорит Алексей, – и то, что они несколько лет стоят в очереди на получение квартиры.

Весь зал уже внимательно вслушивается в слова выступающего.

– В знак благодарности за свое спасение, в знак искренней радости, что в нашей милиции еще работают такие смелые и благородные люди, я хочу сделать его семье подарок.

И достает из кармана ключи.

– Я вручаю вам ключи от новой двухкомнатной квартиры, которую наш комбинат приобрел для своих нужд. Живите в ней, радуйтесь и любите друг друга.

Ефремов растерянно принимает ключи. Люди, сидящие рядом с его женой, уже поздравляют их с новосельем.

– А теперь о главном! О том, ради чего мы сегодня и собрались здесь и у экранов телевизоров. О выборах нового главы администрации для нашего района.

Зал начинает аплодировать и скандировать: «Санников! Санников! Санников!»

Движением руки ему удается остановить скандирование.

– Если говорить серьезно, то настоящим героем, человеком, перед которым я готов склонить свою голову, опытным организатором и любящим отцом для всех нас, конечно же, был наш батюшка, отец Михаил!

И снова зал взрывается аплодисментами, и Санникову потребовалось какое-то время, чтобы успокоить зал.

– Мне кажется, что лучшей кандидатуры для главы района нам все равно не найти! Здесь присутствует председатель избирательной комиссии, и, как я понимаю, до окончания регистрации новых кандидатов у нас осталось только три часа.

Присутствующий председатель избиркома согласно кивает головой.

Санников берет в руки папку, которая до этого времени лежала у него на столе.

– У меня в руках все необходимые документы для регистрации отца Михаила Боголюбова как кандидата на должность главы нашей администрации. Вы все его знаете, многие его любят, почти все уважают. Я часто за последние дни задавал себе один и тот же вопрос: чем он отличается от других кандидатов? И понял! Ему, как монаху, лично ничего не надо! Ему не для кого воровать! Он и сейчас довольствуется лишь тем, что ему через нас подает Господь! Еще он не обременен семьей! У него нет своих детей, а потому для всех обездоленных, забытых и нелюбимых у него найдется и тепло, и любовь, которая им так необходима и которая будет нас всех согревать!

Зал замер. Камера делает наезд на Санникова, и мы видим его крупный план.