Монета Бога Теней (СИ) - "Aaron Byrne"

— Ни капли, давно я не видел такой потрясающей красоты. — Вздохнул рыцарь. — Когда вчера на рассвете мы зашли в лес, удивляющий высотой своих деревьев, видимых за многие версты — я ощутил себя, словно во сне. Темная громада возвышалась из-за горизонта и с каждым пройденным метром вырастала еще больше, все сильнее поражая ум. Мы зашли в чащу, когда было светло, но чем дальше углублялись в нее, тем темнее становилось. Таким образом, день сменился ночью буквально за считанные минуты. В голове не укладывается то, что говорят об этих местах. Здешним землям приписывают статус наземного ада, падших небес, пустыни вечной ночи, но я бы назвал их одним из чудес, созданных природой. Раньше вы жили здесь, выходит, неподалеку есть селения?

— Если так рассуждать, о Темнолесье говорят лучше, чем там есть на самом деле. — Вмешался Роланд, невольно начав жестикулировать, рассказывая о родине. — Здесь всего три города, небольших, но довольно старых, со своими законами. Какое-то время мы жили в поселении Драконий клык, в самом сердце леса.

— Странное название.

— Однако, его можно считать вполне подходящим, учитывая главную достопримечательность городка. — Радостно ответил воин, почесав грубую щетину. — Ты, наверное, сейчас скажешь, что драконов не существует. Будет разумно так думать, но ты возьмешь свои слова назад сразу же, как увидишь центр города. Из земли, метра на четыре, торчит клык, по преданиям — принадлежавший дракону, которого убил сам Скиталец.

— Скиталец значит, в нашу первую встречу Алистер упомянул о нем.

— Воин, убивший чудовище. В этой битве он и приобрел бессмертие. По легендам, человек, сразивший дракона, никогда не получит того, чего желает больше всего. А скиталец пошел на войну за древних королей, желая погибнуть.

— Имя у него есть?

— Если верить легендам, есть. Но он настолько давно блуждает по миру, что забыл его.

— Бред. — Возмутился Титус, хотя дело его жизни, связанное с артефактами, лишний раз подтверждало некоторые легенды. — Человек, обретший бессмертие, будет стремиться к власти в любом месте, в любое время — это удел людей. Если он обладает такой силой, маловероятно, что о нем никто не знает, поэтому рассказанная история — простой миф, цель которого — привлечь внимание путешественников.

— Да никто и не говорит что это реальность, но самые старшие в жители города по сей день считают легенду правдивой. Если вспомнить историю нашего поселения, то именно Скиталец основал его, на том самом месте, где убил дракона. Якобы раньше это была равнина, простые зеленые поля, но, когда дракон рухнул с небес и издал свой последний визг, из земли стали пробиваться сосны, которые не прекращали расти, пока глаза чудовища не остекленели.

— Легенды — вещь занятная, но что касательно других городов?

— Еще есть безымянный город в горах, через него нам предстоит пройти, чтобы пересечь границу. Кто там только не живет, но разбойников нет. Хотя наше поселение было рядом с ним и кишело головорезами, они туда не совались. — Пояснил воин. — Ничего необычного, кроме людей всяких национальностей. Постоянных жителей там почти не бывает, нередко путники остаются только на зиму, чтобы по весне продолжить путь.

— Что-то вроде аванпоста?

— Пожалуй, сравнение уместно. — Пожал плечами воин. — Последний в списке — город под скалой. Угадай его название, подскажу, это что-то из ряда вон выходящее.

— Город-под-скалой?

— Именно. — Кивнул и улыбнулся Роланд, подняв вверх массивный подбородок. — Под скалой, окружающей половину Темнолесья, есть подземные воды, которые вымыли камень, образовав арку, превратившуюся в настоящие городские ворота. Туда можно попасть, лишь переплыв реку на лодке, но нам так и не пришлось побывать в Городе-под-скалой, откуда, если верить слухам, по сети каналов можно попасть в любую точку Темнолесья. Правда или миф — не знаю, но звучит интересно.

— В Темнолесье все названия незатейливые и очевидные, и как я посмотрю, риск умереть в любой момент слишком преувеличен. Просто независимые земли необычайной красоты со своей захватывающей культурой, недаром о них сложено столько легенд. Все это просто говорит: «Не суйся сюда», поэтому никто не приходит: и население довольно, и политикой никто не травится.

— Первое впечатление. — Пояснил Алистер, а его товарищ утвердительно кивнул, словно это должно было сказать рыцарю что-то больше или подтвердить очевидное. — Это все только первое впечатление.

— Почему ты так считаешь?

— Да, потому что я прав. Первое впечатление всегда неполное или неправильное, ему нельзя верить, но часто оно показывает, что будет дальше. Вот, например, с чем у тебя ассоциируется тишина?

— Со спокойствием. — Признался рыцарь.

— Не совсем, приятель. — Подсел ближе Алистер, он уже не ощущал такую неприязнь к рыцарю, попросту временно забыв о ней, чтоб прояснить некоторые моменты. — Мир, в котором мы живем, преподносит тишину как предупреждение к шуму. Ты идешь по лесу, слышишь животных, но редко обращаешь внимание на то, как они затихают. И продолжаешь чувствовать себя спокойно, безопасно, просто идешь дальше.

— Это и есть первое впечатление, ты про это?

— Да. Тишина, иллюзия спокойствия, на самом деле, в ней нужно распознать подвох, куда больший, чем в шумной подворотне столицы. Животные не издают звуков, только если угроза по-настоящему близка. Ты видел хоть одного зверя, который при виде хищника не затихает? Тишина в лесу — это признак опасности, но и другие места — не исключение. Если море стало слишком спокойным, команда на судне начинает готовиться к шторму. Вот, допустим, я с радостью убил бы тебя в нашу первую встречу. Не только из-за того, что присмотрел что-то ценное в твоем облачении, а просто потому, что не люблю рыцарей.

— А сейчас нет? — Улыбнулся Титус, восприняв сказанное как предисловие к комплименту.

— Убил бы, но с сомнениями. Ну, знаешь, если бы ты начал размахивать мечом перед моим носом, хоть парень ты и неплохой. — Отвлекшись от беседы, Алистер начал копошиться в сумке, так и не закончив говорить. Спустя минуту молчания разведчик извлек горсть ягод. — Держи, съешь пару.

— Они уже подсохли.

— Не волнуйся, так их и едят. — Просьба не волноваться заставила Титуса задуматься еще больше. — Эй, если хочешь убить кого-то, травить его ягодами — не лучшее решение. Да и яд у меня в другом кармане, держу подальше от съестного. Эти ягоды помогут слегка расслабиться и успокоить твой озноб.

— Алистер, ты говорил, что они закончились. — Возмутился Роланд, сунув руку в сумку, схватил горсть и закинул в рот, начав тщательно пережевывать, поглядывая то на рыцаря, то на напарника.

— Чтобы спасти их от твоего бездонного желудка. — Проследив, чтоб любитель бронзы проглотил ягоды, разведчик продолжил. — Понимаешь, Титус, первое впечатление о Темнолесье зачастую оказывается последним… Ради своей же безопасности, если хочешь дойти хотя бы до горного хребта, следуй простым правилам выживания. Во-первых, пей только ту воду, которую пьем мы. Во-вторых, ешь только те ягоды, которые едим мы. И еще — старайся избегать даже мелких царапин.

— Вода, что с ней не так в этих землях?

— Пауки. — Заявил Роланд, на что Алистера передернуло. — Ты ведь про них говоришь?

— Пауки, как же я их ненавижу. — Согласился рассказчик. — Видишь ли, эти маленькие твари, от природы обделены умением плести обычную паутину. Она у них слишком жидкая, но ядовитая. Под Темнолесьем несколько сетей подземных вод, питающих многочисленные источники. Недостаток, превращенный пауками в огромное преимущество, позволил им жить в норах под землей, вблизи чистых родников.

— Они травят воду?

— Титус, ты схватываешь все на лету. Это странно для рыцаря. Именно, травят воду, а их яд парализует животных, которые приходят на водопой. Сами пауки, размером с кошку, кстати говоря, вылезают после полуночи и пожинают плоды своего труда. Терзают парализованных, еще живых животных, которые почему-то не чуют яда.