Проданная невеста - Барбара Картленд

«Ты прав, дедушка, он самый настоящий выскочка», — мысленно согласилась Эйлида с дедом.

И, словно бы он ее понял, девушка почувствовала прилив гордости и приободрилась.

Выходя из комнаты, она обратилась к Уинтону:

— На втором этаже расположены обычные комнаты для гостей, все они, в общем, пусты, во всяком случае, там не осталось ничего пригодного на продажу. А третий этаж полностью необитаем.

Мистер Уинтон ни слова не сказал в ответ и не попросил ее продолжить обход; они спустились по лестнице в холл, где их дожидался граф.

— Я велел подать двух лошадей, — сообщил Дэвид мистеру Уинтону. — Одна из той пары, которой был запряжен экипаж, доставивший меня из Лондона, а вторая ваша, так как я решил, что вы предпочтете ехать верхом на собственной лошади.

— Спасибо, я именно на это и рассчитывал, — поблагодарил Дэвида Уинтон и обратился к Эйлиде: — Благодарю, что вы показали мне дом, мисс Блэйкни… впрочем, при данных обстоятельствах мне следовало бы обращаться к вам просто по имени.

Эйлида промолчала, и он добавил:

— На тот случай, если вы запамятовали, меня зовут Дораном.

И снова Эйлида не ответила; Уинтон повернулся и пошел к выходу вместе с графом. Сама не зная почему, Эйлида вышла на крыльцо и стала наблюдать за их отъездом. Потом она поняла, что ей просто хотелось увидеть, как мистер Уинтон держится в седле.

Мужчины пустили лошадей рысью к мосту через ручей, за которым начинался парк, и Эйлида вынуждена была признать, что держится Уинтон не хуже Дэвида. Ей хотелось найти недостаток в его езде, но не удалось.

Отец девушки был исключительно хорошим наездником, а ее саму посадили в седло, можно сказать, еще до того, как она научилась ходить. Она-то уж понимала, что конь и всадник должны составлять одно целое. Ей бы очень хотелось сказать, что ненавистный мистер Уинтон неуклюж и тяжело сидит в седле.

Она все стояла и глядела, как он едет по парку мимо высоких дубов; после ее отца и брата он оказался одним из лучших наездников, каких ей довелось видеть.

«Ну что ж, — подумала она, возвращаясь в дом, — по крайней мере в одном отношении наши интересы совпадают».

И вздрогнула, представив Уинтона в качестве своего мужа.

Эйлида зашла в малую столовую и обнаружила, что чашки, тарелки и блюда уже убраны слугами мистера Уинтона. Общаться с ними у Эйлиды не было желания, и она поспешила уйти в банкетный зал.

После отъезда кредиторов там все оставалось в полном беспорядке: стулья стоят где и как попало, на полу клочки бумаги и прочий мусор. Слава Богу, ей теперь не надо все это убирать.

Она ушла в гостиную: в этой комнате все напоминало о матери, и Эйлиде именно здесь хотелось обдумать происшедшее.

Очевидно, мистер Уинтон намерен восстановить дом в его прежнем великолепии.

Вкусов этого человека она, естественно, не знала. Обретет ли дом облик, который помнился ей с детства, когда она считала его волшебным дворцом?

Закрыв глаза, Эйлида как будто видела развешанные по стенам картины, видела и зеркала, в которых отражались хрустальные люстры.

Обюссонский ковер на полу, розарий за окнами — яркие, сияющие краски…

Когда у отца не стало денег, он начал продавать сокровища, собиравшиеся веками. Эйлида поняла тогда, что дела плохи, и была очень обеспокоена.

Война ухудшила положение, а пока Дэвид находился во Франции, отец умер.

И Эйлида внезапно обнаружила, что нечем платить слугам, что нет денег даже на еду.

И вот теперь она потеряла свой дом и все дорогое сердцу. Дом принадлежит человеку, который станет ее мужем.

— Я этому не верю… Это не может быть правдой! — задыхаясь от горя, проговорила она.

В эту минуту дверь открылась и кто-то вошел в гостиную.

Она решила, что это мистер Уинтон; значит, надо повернуться к нему и изобразить приветливость.

Но она стояла, слушая шаги, и только когда они совсем приблизились, обернулась… и замерла на месте.

Это был вовсе не мистер Уинтон, как она ожидала, а сэр Мортимер Шаттл.

Выглядел он еще противнее, чем обычно. Ему было уже за сорок, волосы на висках начали седеть, лицо красное и отнюдь не привлекательное.

Одет по последней моде, но одежда не прибавляет ему изящества. Узкие панталоны цвета шампанского только подчеркивали выступающий живот. Шея слишком толстая для высоко завязанного галстука, а концы воротничка торчат выше подбородка.

— Добрый день, моя прекрасная Эйлида! — поздоровался сэр Мортимер жирным, сладким голосом, который Эйлида терпеть не могла. — Как мне повезло, что я застал вас в одиночестве.

— Сию минуту должен вернуться мой брат, сэр Мортимер.

— Надеюсь, он задержится, — сказал сэр Мортимер, — потому что мне нужно поговорить с вами.

— Нам с вами не о чем разговаривать, — холодно возразила Эйлида. — Я вам уже сказала об этом, когда вы заезжали в прошлый раз.

— Вы были очень недобры ко мне, — пожаловался сэр Мортимер. — Но я прослышал о несчастных обстоятельствах, в которые попал ваш брат, и, естественно, счел долгом явиться и выразить свое сочувствие.

Эйлиде стало ясно, почему он не приехал во время торгов, как это сделали лорд Фулборн и еще двое друзей Дэвида.

Шаттл явился, когда уже поздно было что-либо покупать, в надежде, что катастрофа вынудит Эйлиду изменить отношение к нему и она пример его условия.

Шаттл, несомненно, ожидал, что Дэвид увезен кредиторами и либо уже сегодня предстанет перед судом магистрата, либо это произойдет завтра-послезавтра. Значит, Эйлида в полном отчаянии и будет склонна обратиться к Шаттлу за помощью.

Именно на это сэр Мортимер сделал ставку и, конечно, рассчитывал прибыть в самый подходящий момент — когда Эйлида будет, чувствовать себя особенно слабой и одинокой. Теперь он выжидательно уставился на нее налитыми кровью глазами, и это невероятно раздражало Эйлиду.

Очевидно, любопытствуя выяснить, что же произошло в конечном итоге, сэр Мортимер спросил:

— Вы сказали, что ваш брат вышел, но скоро вернется. Так он еще здесь?

— Да, он еще здесь, — ответила Эйлида.

Наступило молчание.

Потом сэр Мортимер задал новый вопрос:

— Как я слышал, кредиторы предъявили ему претензии сегодня. Так ли это?

— Да, это так.

Новое молчание, и опять заговорил сэр Мортимер:

— Я чрезвычайно сожалею, что граф попал в столь скверное положение, но я уверен, у него гора спадет с плеч, когда он узнает, что я возьму на себя заботу о вас.

Эйлида рассмеялась.

— Неужели я должна еще раз выслушивать ваши прежние доводы? Позвольте довести до вашего сведения, сэр Мортимер, что я не нуждаюсь в вашей помощи и не попросила бы вас спасти меня, даже если бы я тонула.