Мрачные тайны Луарвига - Лариса Куницына

- Не знаю… Может оказаться, что на самом деле он и есть Джулиан МакЛарен, тот самый, единственный… Я встречаюсь с ним сегодня в «Чёрной розе». Хочу выяснить, что он собой представляет.

- В «Чёрной розе»? – уточнил Макс.

- Почему бы нет? Лучше скажи, что с нашей картиной?

Он поморщился.

- Ничего хорошего. Я не мог сказать Тэнгу, почему мы хотим убрать картину из галереи. Ему это знать ни к чему. Пришлось жать на то, что на неё снова могут покуситься, и что, судя по всему, она очень дорогая, куда дороже, чем предполагал дель Соль. Еле уломал его. Теперь он уламывает Портмана. В любом случае, скоро галерею закроют, ночью её будут охранять, а утром, я надеюсь, её уже привезут сюда, и мы запрём её внизу, в сейфе. До аукциона…

- А потом её придется продать?

Макс бросил на меня быстрый недовольный взгляд. Он тоже думал об этом. Он искал способ, как избежать выпуска картины в свободное плавание и при этом не нарушить последнюю волю старого друга.

- Мы сами можем выкупить её, - предложил он. – Всё равно деньги пойдут на благотворительность. Не жалко.

- Макс, на аукционе цены на неё могут взлететь до небес.

- Ладно, - махнул рукой он. – Я что-нибудь придумаю. А пока, пойдём, посмотрим, что Кинг приготовил нам на обед. У меня разыгрался аппетит, да и тебе нужно как-то дожить до твоего ужина при свечах.

Без пяти восемь я вошла в Звёздный зал «Чёрной розы» в сопровождении утончённого и предупредительного красавца-метрдотеля в смокинге. Джим лично встретил меня в фойе, поприветствовал негромким приятным голосом и с обаятельной и услужливой улыбкой поцеловал пальцы протянутой ему руки. Проводив меня в зал, он отодвинул кресло возле столика, расположенного в сумраке мерцающей красотами звёздного неба беседке из синего пенелопского мрамора с вкраплениями радужно искрящейся слюды. На фоне таких же стен высокие античные колонны беседки и изысканно выточенная балюстрада казались прозрачными и даже призрачными, словно их силуэты только угадывались в сиянии южной ночи.

Покрытый белоснежной скатертью столик был сервирован на двоих фарфором и позолоченным серебром. В глубинах хрусталя мерцали золотистые галактики искр, отражающих свет десятка свечей, горящих на подвешенной над столом люстре из кварца. Погрузившись в уютное резное кресло, я с блаженным видом огляделась по сторонам. Ближайший столик был метрах в семи от меня и высвечивался из темноты таким же неверным светом свечей, от чего казался лишь деталью интерьера.

- Могу я предложить мадам бокал мадеры из собственных погребов господина советника? – с нежнейшей улыбкой поинтересовался Джим.

Я бывала в его владениях довольно часто, и он, конечно, знал, что я люблю мадеру, но вряд ли имел свободный доступ к погребам советника Грандера. Скорее, это был благородный жест Эдди, как радушного хозяина. Я милостиво кивнула, и Джим наполнил мой бокал.

- Если вам что-то понадобится, вам известно, как дать мне об этом знать, - он взглянул на хрустальный колокольчик рядом с вазой, в которой исходили от нежности белоснежные лилии.

- Неужели ты сам будешь прислуживать за столом? – уточнила я. – Не слишком ли много чести…

- В самый раз… - шепнул он, взглянув мне в глаза. – К тому же это доставит мне истинное наслаждение.

Я пригубила вино, чтоб скрыть усмешку, а он беззвучно исчез в темноте. За последние годы я уже отвыкла от такого обращения, а ведь когда-то это было для меня привычным делом. Неужели меня опять будут носить на руках, окружать заботой и возводить на пьедестал? По правде говоря, иногда это бывает очень утомительно.

Из темноты снова появился Джим, но теперь он сопровождал к столику Джулиана МакЛарена. Тот был в пиджаке из змеиной кожи, чёрном с зеленоватым отливом, шёлковой водолазке и чёрных брюках. В руке он держал цветок, кроваво-алую розу на длинном стебле. Он с улыбкой протянул её мне и сел напротив. Я вдохнула её аромат и воткнула в вазу с лилиями. Джим тут же быстрым, почти незаметным движением передвинул её так, что она оказалась в самом центре цветочной композиции.

- Меню… - начал он, но МакЛарен чуть шевельнул пальцами.

- На ваш вкус…

Джим понятливо кивнул и обернулся ко мне.

- Мои вкусы тебе тоже известны…

Джим улыбнулся и исчез.

- Это похоже на игру, правда? – спросил МакЛарен с загадочной улыбкой. – Угадает он или нет? В любом случае, это будет восхитительно.

- Ты часто бываешь здесь? – поинтересовалась я.

- Странный вопрос… Разве я мог пропустить это заведение? Тебе ведь известна моя слабость к роскоши. Особенно теперь, когда я могу наслаждаться ею в полной мере.

- Особенно если учесть, что места здесь нужно заказывать за месяц.

- У меня тут есть связи, - вполголоса признался он.

- Джим?

- Думаешь, парню легко полсуток держать спину прямо и вытанцовывать пируэты между столами в восьми огромных залах? И возле каждого «особого» посетителя надо галантно склониться…

- По крайней мере, он больше не таскает подносы…

- Он не может. Вернее, не мог, пока не обратился ко мне. Вернее, не он, а его работодатель. Мистер Грандер пришёл в ужас от одной мысли, что потеряет такого актёра в своем блистательном театре, и заявил, что оплатит любое лечение.

- Эдди искренне заботится о своих людях! - вступилась я за бывшего возлюбленного.

- Верю, - успокоил меня МакЛарен. – Я тоже не чужд сентиментальности и потому не стал злоупотреблять его благородством. По крайней мере, теперь я могу рассчитывать на то, что Джим всегда найдёт для меня свободный столик если не здесь, то в «Короне» или «Дельфиньем гроте».

- Как выгодно, оказывается, быть врачом.

- Хорошим врачом, - уточнил он. – Я стараюсь быть именно таким.

Джим снова возник у стола и показал ему бутылку с бледной запыленной этикеткой. МакЛарен кивнул, и Джим налил ему в бокал вино. Даже через стол я уловила аромат хереса. Возле стола едва заметно скользнули тени официантов, и перед нами появились первые блюда. Когда мы снова остались одни, МакЛарен с интересом взглянул на меня.

- Чему ты так таинственно улыбаешься?

- Просто подумала, какую забавную парочку мы с тобой представляем.

- Ты полагаешь, что мы похожи на богатых идиотов, этаких снобов,