Переводные картинки - Марк Григорьевич Давыдов

из тех же линий, но только —

синий

повторялся (видимою частью)

560. и с внешней стороны…

561. «какой-то он царапистый, корёжный…», —

поежилась Вирве, —

«ну, что?..»

562. «Я думаю, что можно…

и даже будет очень интересно —

мы сделаем его цветным:

563. вот видишь? в чашечках довольно много места,

мы сделаем, чтоб каждый цветок не был пустым,

как раз заполним серединки,

564. ну, где они,

твои ужасно странные картинки?»

565. Вирве широко раскрыла глаза:

«А ты откуда знаешь?»

566. «Что?»

567. «ну, что они —

ужасно странные?..»

568. «Мне папа твой сказал…

так, говоришь, их бабушка прислала?

однако, где она их раскопала —

569. да, тут есть на что взглянуть…»

570. во-первых, очень странным был комплект,

подбор, то есть, сама номенклатура —

он был незаурядно бессистемен,

так, скажем,

друг за другом шли:

пизанская башня; пышнотелая фигура

«заварочной» бабы; просто огнями опоясанная темень

с зигзагом молнии вдали;

собачий кот (или кошачая собака?)

с печальными — за лохмами — глазами,

чуть ли не со слезами;

лесенка-стремянка в полупрофиль; воздушный шар;

забавный зверь в очках, чешуйчатый и вроде панголина;

потом, прости господи, отчетливая и большая вша

в старательной обводке микроскопа;

перечеркнутый солдатик на фоне схемы окопа;

картина,

где из гротового мрака

выплывал лебедь по серебряной воде;

вороненок в гнезде;

гроза ли? буря ли? — короче — непогода;

не очень внятное дерево — липа? вяз? —

было повторено четырежды — в четырех временах года;

еще были рисунки отдельно глаз,

внимательно-попарных друг ко другу;

часовая кукушка из породы рьяных —

но всё как бы с испугу;

ложка, лежащая на двух стаканах;

кое — какая утварь;

еще одна картина изображала утро

и поражала правдоподобием росы на листиках растений —

571. во всех изображеньях

отсутствовали тени

и ощущались едва уловимые искаженья,

572. как бы изъян печати.

573. но так казалось лишь вначале.

574. Чем больше их ложилось на листе,

освобождаясь

от мутноватых глянцевитых пленок,

575. тем чаще — взрослый и ребенок

смотрели друг на друга,

улыбаясь,

576. в какой-то изумленной немоте —

577. и, наконец, когда последняя легла

(с изображеньем птичьего полета)

Вирве достала откуда-то из угла

578. реечки — две длинных, покороче —

другие две,

гвоздочки, молоточек

и — готова работа —

579. приладили к стене,

отошли —

Крылка прошептал:

580. «Да, Вирве, это — карнавал…»

581. витраж — пылал

могучим светоносным перебором,

в котором

цвет тянулся к цвету

582. и находил его…

583. цвета прозрачнели, росли,

и становились детским хором,

и звуки плыли к лету

над темными туманами земли…

584. «Смотри, — прошептала Вирве, —

краски мерцают:

то нарастают, то — тают…»

585. «И все же здесь, как будто,

чего-то не хватает» —

586. задумчиво ответил Крылка, —

587. «скажи, а ты мне все дала?»

588. Веревочка перешуршала ворох…

«Мне кажется, что все…

ой, нет! смотри! еще тут есть пчела!..»

589. «и надпись: «ДЕБОРА»…

ну, вот он, как говорится, последний штрих,

сиречь — акцент!»

590. и Крылка ловко

последнюю картинку приладил в центр.

591. …у пчелы была прелестная женская головка,

обращенное к зрителю лицо

с добрейшими глубокими глазами

и на правом крылышке — кольцо…

592. непостижимым образом она

смягчила мир

витража

своим чуть ржавым

мерцающим дрожаньем,

593. она все примирила…

594. и тут шаги раздались за стеной,

дверь распахнулась,

вошли Хозяин с женой,

Кнырр

595. и — замерли.

596. «Вот это — сила…», —

только и нашел Хозяин слов.

597. Кнырр, не сводя с рисунка взора,

сделал несколько медленных шагов,

прошептал «дебора…»

и упал,

598. как будто в обморок упал…

15

599. «Ну, что ж, счастливого тебе пути,

дай бог тебе удачи,

все может статься — так или иначе —

не знаю, сумеешь ли найти,

что ищешь…

а я еще раз говорю тебе: „Удачи!..“

она, порою, больше значит,

чем все другое,

и больше всего нужна

разочарованным и мудрым…»

Конец первой части

Часть вторая

Елена — («лесенка»)

16

600. …и вот чудесным майским утром

601. он вдруг — еще заполненный прощаньем —

как бы очнулся

602. и —

603. нашел себя —

604. в огромном Городе

605. под брызгами мельчайшего дождя,

наполнившего шепчущим молчаньем

606. стремглавый воздух белые дворы

бегущие воздушные деревья…

607. струился люд на стрекозиных крыльях,

и радужные робкие шары

теснились от зрачка до горизонта.

608. случайно вынырнул беззвучный детский зонтик

и сразу следом — картавый выпуклый

ну, прямо, глянцевый стишок

отчетливые слоги, как леденцы рассыпал из кулька…