Жертва репрессий - Павел Александрович Трофимов

– Понимаете, дело в том, что со вчерашнего дня сотрудники компании стали по-другому ко мне относиться. Я почувствовал в них отчуждение и незаинтересованность в личных контактах.

– Ну, что я тут могу поделать? Обратись в кадровую службу. Там тебе помогут решить твои психологические проблемы.

– Но ведь это не мои внутриличностные «траблы» – тут что-то другое, какой-то заговор против меня.

– От меня-то ты чего хочешь?

– Хочу, чтобы Вы запретили всем работникам смотреть на меня как на мудака.

– Хе-хе. Ну, это личное дело каждого – на кого как смотреть и что про него думать. Вот признайся честно: неужели ты никогда за глаза не называл меня мудаком?

– Н-нет.

– Чувствую в твоём голосе смятение.

– Я не знаю о чём Вы. Да, я всегда… И чтоб такое… Нет, не можно такое…

Мне становится дурно. Похмелье даёт о себе знать. Дурнота подступает к горлу. Взгляд мутнеет. Вместо шефа я вижу перед собой огромного жирного трутня. Он прёт на меня, а я пытаюсь отступать. Упираюсь в стену. Трутень начинает щекотать меня лапками. От этого горло моё сводит спазм. Я задыхаюсь и бьюсь в конвульсиях. Спазм проходит, я судорожно глотаю воздух, открываю рот и кричу засевшее в голове:

– ВЫ – МУДАКЪ!!!

Сознание проясняется. Передо мной стоит шеф, немного опешивший и с ещё не сошедшей с лица ухмылкой. Я понимаю что сейчас наделал и твёрдо знаю: изменить что-либо уже невозможно. От бессилия оседаю на стул для посетителей.

«Это конец, мой прекрасный друг. Так ведь, да?». Шеф стоит обомлевший и пока не может прийти в себя. А за дверью я уже слышу, как шепчется секретарша с охранниками. За окном видны небоскребы Москва-сити. Мы в одном из них на тридцатом этаже. Как же красиво! И всюду кружатся пчёлы. Их миллионы. Я встаю и иду к ним. «Ну, всё: сейчас полечу». Открываю окно и ныряю…

Через месяц после трагической гибели Афанасия Петровича Ложкина в бизнес-центре, где он работал, стали происходить странные события. Вначале не выдержал напряжённой работы генеральный директор фирмы, в которой трудился Ложкин. Он умер от разрыва сердца. Говорят, в последнее время он был чем-то озабочен. Ему мерещились привидения, и он часто требовал от секретарши уколов успокоительного. Когда вскрыли сейф в поисках завещания, последнего не обнаружили. Там лежала только маленькая записка с более чем странной надписью: «Я – мудакъ».

Часто в коридорах огромного здания видели силуэт мужчины. Он что-то бормотал про себя. А когда к нему приближались, он начинал кривляться и кричать: «Мудакъ!». Кого-то он даже пытался задушить. Кажется, это был непосредственный начальник погибшего Ложкина.

Все связали появление призрака именно с гибелью Ложкина. В здание приглашали попов и экстрасенсов, но это не помогло. Несчастные случаи с клерками и менеджерами продолжались. Рассказы о Мудаке стали настоящей страшилкой для московского офисного планктона. На праздник Хэллоуин даже придумали специальный костюм Мудака. Возникла фирма, специализирующаяся на пошиве таких костюмов и распространении символики Мудака. Знак его выглядел так: «М<к>ъ». В Голливуде сняли про него фильм, а акулы порно-бизнеса сделали порно-римейк фильма.

В общем, можно сказать, что Мудакъ стал ходовым брендом и быстро вошёл в тренд, а тысячи таких же менеджеров, каким был при жизни его прототип, впаривали его направо и налево.