Жажда Жизни (СИ) - "Paulinet"

— Мистер Малфой, мистер Кребб, мистер Гойл, вы ознакомились с правилами, которые были высланы вашему старосте! — Малфой не выглядел слишком впечатленным этими словами. — Неужели вам ничего не говорят строки о том, что опоздания не допустимы!

— Простите, профессор. Нас задержал декан.

— Ради первого раза. — умоляюще пробасил Кребб. Амикус расслабился.

— Хорошо. Быстро проходите. А мы продолжим. Блетчли!

— Тут.

Он начал диктовать список имен, а студенты подавали голос. Наконец, Керроу дошел до…

— Грейнджер.

В ответ ему была пустота. Он удивленно поднял глаза, прошаривая ими комнату. Тео напрягся, все молчали.

— Грейнджер. — повторил он громче. Астория покачала головой.

— Ее нет профессор. — невинно сказала она. Амикус нахмурился сильнее.

— Где же она? — сладковатый голос прозвучал убаюкивающе мягко. Астория уже открыла рот, чтобы ответить, как Тео практически вскочил с места.

— Гермиона болеет, сэр. Ей очень плохо из-за мартовского цветения. У нее аллергия. — Малфой и Астория обернулись на него с одинаковой эмоцией. Тео чуть покраснел. — Их семейный целитель прописал ей постельный режим.

Амикус изогнул бровь, что-то пометил в журнале и отстал от фамилии Гермионы. Тео выдохнул.

— Рад вашей осведомленности, мистер Нотт. Не буду спрашивать об ее причинах. — Астория и Дафна одинаково пластмассово рассмеялись. — Гринграсс, Астория.

— Здесь.

Тео уткнулся в пергамент. Его спину прожигал взгляд сзади. Он с яростью подхватил перо и начал царапать число на пергаменте, практически продирая бумагу. Не стоило говорить, но промолчать он просто не мог. Все знали причину ее отсутствия, но никто не мог назвать ее уважительной. А он повел себя как влюбленный придурок, хотя сейчас все яснее понимал, что это правда. После того, как Гермиона не пришла на вечеринку, а его просто подняла на смех, он по-прежнему пытался ее защищать. Мерлин! Почему?

Тео просто не мог иначе.

— Нотт.

Тео обернулся. На его стол приземлилась записка, Малфой выглядел на редкость довольным, когда Тео разворачивал ее. Это был кусок страницы из книги, на которой разместилась детская частушка про неверную Королеву Элинор. Внизу виднелась приписка чернилами.

Королева Британии тяжко больна,

Дни и ночи ее сочтены.

И позвать исповедников просит она

Из родной, из французской страны.

Правда тяжко больна, Тео?

Он рассерженно обернулся, чтобы ответить, но не успел. Керроу опередил его.

— Мистер Малфой, перекидываться записками вам тоже разрешает декан? Встаньте. — Драко ухмыльнулся и, ничуть не расстроившись, поднялся. — Это грубое нарушение дисциплины, мистер Малфой. Извольте ответить по первой теме.

Астория сложила ладони трубочкой, готовая подсказывать. Драко не растерялся.

— Отрицательные последствия маггловского невежества видны на лицо. В шестнадцатом веке мой предок хотел жениться на их королеве, однако та была столь невежественна, что отказала ему. — Драко поднял бровь. — Это стоило ей возможности продолжить свой род. Проклятие, наложенное на Тюдоров…

— Мистер Малфой, достаточно. — шелковый голос Керроу прошелестел удовлетворенно. — Считаете ли вы целесообразным такие союзы между чистокровными волшебниками и… — голос Керроу задрожал от омерзения. — швалью.

Драко наклонил голову.

— Нет, сэр. Любые контакты с ними являются ошибкой. Они глупы и не способны оценить наше превосходство. О чем говорит опыт инквизиции.

Глаза Амикуса загорелись на этих словах, словно он подпитывался ими.

— Безусловно, мистер Малфой. Инквизиция это страшное оскорбление и демонстрация их ненависти к нам. — он хлопнул в ладоши. — Итак, дети, запишите. В конце урока вы сдадите эссе по теме занятия. Любой маггл по рождению ниже чистокровного волшебника, что доказывалось многолетними издевательствами над…

Перья уныло заскрипели. Тео не нравились эти слова, но опции не писать у него не было.

***

Студенты выбегали из класса. Уроки закончились, и все испытывали облегчение после лекции Керроу, прерываемой ответами слизеринцев. В коридорах стояли конвои из людей в темных одеждах. Никого кроме студентов Слизерина на этажах не было: всех остальных распределили учиться в цокольных подвалах под руководством тех же Пожирателей Смерти. Но с небольшим исключением — разрешалось применять физическую силу к ученикам и не обучать их ничему кроме бесполезных унижений вообще.

Тео быстрым шагом шел к следующему кабинету, когда его нагнали шаги Малфоя. Он испытывал страх к Драко. Тот рассматривал ситуацию, произошедшую на уроке как конфликт, но в их общении еще не случались прямые столкновения. У Драко были авторитет и влияние на Нотта, а сейчас все испортилось.

Признаться честно, Тео боялся. Он не считал себя трусом и не был робкого десятка, но почему-то именно Малфой давил на него своим присутствием. Тео напрягся. И остановился. Ну уж нет. Если у него есть претензия на Гермиону, значит, он должен выдержать и этот разговор.

— Драко. Ты что-то хотел? — Тео развернулся.

— Ты странно себя ведешь, друг. — Драко остановился.

Тео выбесила эта формулировка. Они не были друзьями. Друзья равноправны. А он чувствовал себя униженным в этом общении.

— Друг, я всего лишь защитил нашу сокурсницу от этого мерзавца. — Тео пожал плечами и постарался не отводить взгляд. Драко сощурился. Серебряные глаза с черными прожилками смотрели на него прожигающе.

— Вот как. — протянул Драко. — Сокурсницу. Сокурсницу, которая отказала тебе в свидании.

— Это не твое дело, Драко! Мы разберемся сами. — Тео сощурился. В глазах Драко считалось что-то странное.

— Мы? — протянул он. — У вас есть что-то общее? Я встретил Гермиону на вечеринке, прячущейся от тебя, я говорил об этом?

Если изначально диалог можно было назвать миролюбивым, то теперь Тео разозлился. Ему вспомнились слова Драко в раздевалке о том, что Гермиона не интересна ему, но тогда он просто проглотил идиотскую шутку про свадьбу. А сейчас внутри начало подниматься что-то более темное: Драко встретил ее. Тео думал, что Гермиона не пришла туда, проигнорировав приглашение, но неужели слова Драко правда?

Змея ревности зашевелилась внутри. Зашевелилась так сильно, что он уже не боялся пойти против.

— Не пытайся меня задеть! Гермионы там не было. — твердо сказал он.

Брови Драко изогнулись в игривой насмешке. Он скрестил мощные руки на груди.

— Правда, Тео? Мы чудесно обнялись с ней в боковой комнате. Не было скорее тебя.

Нотта захватила настоящая ревность: первый раз в жизни он испытывал такую живую ненависть к Драко. Проснулись все оскорбленные чувства, подавляемые годами. Тео был в ярости, хотелось наброситься на Драко. Он сжал кулаки.

— Астория, наверное, оценила.

Драко усмехнулся.

— Гермиона тоже.

Не было времени проверять факты, не было времени узнавать правда это или ложь, в нем кипело столько ревности, что ей можно было бы заполнить Черное озеро. Не долго думая, он выплюнул яростную фразу.

— Я поговорю с ней. Все-таки помолвленные леди должны соблюдать какие-то правила приличия.

Малфой сощурился и напрягся. От его расслабленной позы не осталось и следа.

— Помолвленные? — он переспросил это неуверенно. Тео уже не мог не врать дальше. Ему удалось утереть Малфоя.

— Отец попросил меня молчать об этом. — пожал он плечами. — Сам знаешь, чье согласие нужно.

Драко пристально смотрел в глаза. Его брови вздрогнули в изумлении.

— Ииии… ты молчал? Все это время.

— Мне нужно было точное подтверждение. — Тео трепетал внутри. Такой лжи в его жизни еще не случалось. Драко хмыкнул и провел рукой по волосам.

— Что же. Счастья молодым. Надеюсь, на свадьбу хоть пригласишь.

Он равнодушно прошел мимо. Тео выдохнул.

***

Темной ночью этого же дня он бежал в башню, чтобы отправить отцу письмо, исписанное торопливым почерком.

Папа,

я совершил сегодня огромную ошибку. Но ты сам знаешь, как сложно удержаться от проблем, когда влюблен (надеюсь, Габриэль в добром здравии). Сегодня я сказал Малфою, что помолвлен с Гермионой Грейнджер.