Фронтмен - Владимир Ераносян

Ни на веранде, ни в каминном зале, ни внизу на танцполе Оли не было. Я принял решение не задерживаться и отправился дальше. В «Рай»… Туда, как и в «Сохо» я заходил с ВИП-входа. Фейсконтрольщик Влад окольцевал меня «красным вездеходом», и я поднялся в клуб, рассчитывая увидеть здесь не только Олю, но и Каспера. Просто, в «Раю», вернее в концертном зале клуба по пятницам проводили «Камеди».

Оказалось, что «Камеди» в райском Илюзиуме проходил нерегулярно. Зато здесь я наткнулся на местного промоутера, бывшего военнослужащего Андреаса, обнял его по-братски и поздравил с тем, что он не голубой.

Значит, не гей все же может быть хорошим организатором, что само по себе отрадно. Все-таки военное училище — хорошая школа для воротилы индустрии развлечений. Это я знал по себе. «Райский» бизнес процветал. Цены в баре кусались, а столики все еще «толкали» за приличные деньги. Всюду шныряли мелкие сутенеры. Ну, а народ… А как все начиналось!

Андреаса его бывшие наставники, а теперь конкуренты, до сих пор считали выскочкой. Плевать, он был нетрезв и чекался с красотками, которым в свою очередь тоже было все равно, что новомодный клубный фронтмен начинал разносчиком флаеров у известных погорельцев.

Заведения подобного рода живут не долго. Три года — это большая удача. Затем их надо переносить. Иначе можно прогореть. Даже в буквальном смысле. И не всегда спустя время. Иногда сразу. Пожары в клубах — беда не только для МЧС.

— «Вся столица ждала открытия моего клуба. — сказал однажды, когда сгорело его первое серьезное заведение, Андреас, — Место, где должен был быть клуб, просто необыкновенное: центр столицы, на острове, рядом река, воздух хоть на хлеб намазывай — рядом шоколадная фабрика! Но кому-то все это мешало спокойно спать. Теперь, там где должны были сверкать огни, играть музыка и отдыхать самые красивые люди столицы — пепелище. Зрелище не для слабонервных — дымящиеся обломки остатков здания и надежд. Одна спичка и кто-то спит теперь спокойно. Даже в каменном веке тебя вызывали на бой, громко крикнув твое имя и смотря тебе в глаза. Я не считаю, что война началась, она начнется, когда клуб откроется. А он обязательно откроется ! И тогда бойтесь все, "страдающие бессонницей и играющие с огнем", ибо ваше имя будет выкрикнуто в первую очередь!»

Он сказал это, а спустя год открылся «Рай». Он был в доле. Через полтора года после его гневной речи сгорел «Дягилев». Газеты раструбили версию о поджоге — спасатели якобы обнаружили пустые канистры под сценой… Кто поджог? А может это пресловутый Пи Ар-ход? А может это месть за жесткий фэйс-контроль? А может это сделали конкуренты? А может, это и взаправду просто безалаберность, обычная в России халатность и привычная коррупция. Пожарники не могут потушить аппетиты? Андреасу было все равно. Почему? Потому что он этого не делал. Но он и не расстроился…

Но программы в «Дяге» все же были покруче…. Я саркастически оглядел оба зала и ложи, включая ту, где за гонорар в 150 баксов плавали ущербные русалки-топлесс, и, сделав неутешительный вывод о качестве публики, понял, что искать Олю здесь бесполезно. Хотя, пара классных подруг все же была, но вилась вокруг самого Андреаса. Я ему не завидовал. Нельзя завидовать Карлсону. Пусть радует малышей. При всем моем уважении к гетеросексуальности талантливого коллеги, мне пришлось ретироваться…

В давке «Оперы» мои глаза щупали танцовщиц «гоу-гоу» и выискивали блондинок в чулках с кружевами. Сценическая программа здесь явно не дотягивала до «дягилевских» прейскурантов. Убежденный в том, что Джаконда была трансвеститом, Синеша Лазаревич устраивал у себя мазохистские мастурбации с фриками-трансформерами и ностальгическими пионерскими ремиксами марширующих школьниц. А на открытие «Фэмели» он притащил коня. Я поймал себя на мысли, что каким бы умным я себя не считал — в клубах тупею моментально.

Под воздействием хауса и эклектики полуобнаженного месива, мой мозг определил поиски Оли в дело не первостепенное. К тому же я встретил знакомых девчонок — вице-мисс России Веру Красову и ее подругу Иру Земскову. Вошедшая в топ-файв «Мисс Вселенной» Вера показалась мне ничуть не хуже Оли, и тут я понял, что моя «майендорфская супруга» с таким же успехом может пройти и мимо меня. Мысль о том, что она могла меня забыть, ужаснула меня, и я попрощался с красотками, устремившись к выходу. Часы показывали четыре утра. И тут меня осенило — на after-парти надо ехать к Ташу…

На Голден стрит гремела дискотека в стиле 80-х. Ретро нынче в моде. Правильная тема с рисовой кашей и сырниками в меню, с чаем в совковых кружках, лимонадом собственного приготовления, незамысловатыми кроссвордами, жвачками из неприхотливого прошлого "Love is…" и ностальжи-видео-клипами Бобби Брауна притягивала уставших от пафоса клаберов. Но главное, что манило сотворивших себе кумиров помимо каши, так это присутствие паблик-персон из затухающего «Камеди» и взлетевшей в рейтингах "Нашей Раши"…

Администраторша спросила меня, не собираюсь ли я принять участие в турнире по сборке легендарного кубика Рубика. Я не без ухмылки ответил, что нахожусь здесь исключительно ради этого состязания. Девушка уже принялась меня регистрировать, но на выручку подоспел владелец клуба, а по совместительству совладелец «Камеди» Таш, который проводил меня в чиллаут.

Отведав сладкой каши и закусив ее сырником, мне не оставалось ничего другого, как запить все это лимонадом с мятой, но сырник встал поперек горла — я увидел вошедшего на веранду Каспера. А он увидел меня. Надо же — легок на помине. Наверное, меньше всего рассчитывал на встречу, которая может испортить ему настроение — ведь он как никто ценил свое время. Для меня Каспер, как впрочем и его старший партнер Адик, изначально являлся прочитанной книгой. Я был уверен, что в этой жизни он не смог бы ничем меня удивить. Однако я заблуждался.

То, что поведал мне Каспер после неловкого рукопожатия, сопряженного с опущенным взглядом, не просто удивило меня, буду откровенен, его слова подействовали на меня как красная тряпка на быка.

Его неловкость улетучилась мгновенно, когда он убедился, что я вполне сдержан, абсолютно адекватен и готов слушать. Скручивать собеседника в бараний рог не было никакого желания, ведь как пить дать, у него были способные учителя, более достойные обструкции. Причем здесь заблудший дьяволенок, сперва положено разбираться с «наставником-чертилой». Для запутавшихся — лишь наставление. У меня и мысли не было распускать в отношении худощавого Каспера с печальным взором добровольно подвешенного вниз головой опоссума свои натренированные в Вооруженных силах руки. Мой красноречивый собеседник интуитивно почувствовал мой миролюбивый настрой. Для человека, по щелчку ставшего безработным пешеходом, такое поведение являлось достижением, особенно если учесть, что покорители Москвы из глубинки, те, что вроде меня, звезд с неба не хватают. Просто не желают отдавать свое, горбом добытое.

Текст Каспера был как всегда великолепен. Дар талантливого оратора с каждым новым аргументом, с каждым подкрепляющим очередной довод жестом, чем далее, тем более проявлялся. Усмотрев в моем прищуренном взгляде лишь любопытство, и не уловив иной мотивации столь показного интереса, спич Каспера приобретал характер самоуверенной наглости. С его стороны это было непростительной ошибкой. Однажды, я уже испытал подобное разочарование в друге, когда в пору его нищеты мы и две пустоголовые красотки из «Доллса» отправились в караоке-клуб «Крик» на Страстном. Каспер тогда стал приподнимать свой нестабильный образ, употребив все свое несравненное красноречие для снижения моего рейтинга. Я сделал вид, что не заметил. Нашел перед кем выпендриваться. И вот сейчас… Все словно закрутилось по спирали. Нет, после того, что он сделал, а вернее, чего он не сделал, он имел наглость не оправдываться, а поучать. Он даже позволил себе параллельно болтать по телефону, по странному совпадению у него был «верту» той же модели, что у меня… Но все по порядку.

Спустя пару абзацев приведу его речь почти без купюр. Это был монолог в чистом виде, скорее даже брифинг члена Союза кинематографистов. Мои редкие реплики и риторические вопросы никак не могли прервать сию благочестивую тираду, от которой веяло самыми добрыми намерениями и откровенной ложью одновременно. Надо признать, что на сей раз его хваленое красноречие давало заметные сбои. Он все же нервничал, особенно в начале. Смешивать несовместимое у Каспера выходило не очень профессионально. Было к чему стремиться. В его окружении имелись друзья и даже один уже знакомый читателю олигарх, которые могли оправдать зло куда артистичнее.

Это точно, Каспер не был законченным подлецом. Но и порядочным человеком я бы его не назвал. Но, ведь и я не без греха. А где они, порядочные люди. Остались ли они в столице, куда устремляются честолюбивые мечтатели со всех уголков громадной страны, и где светлые мечты большинства из них разбиваются о мегабилдинги чужой недвижимости? Где рядом с неоновым входом в катран ползает на карачках искалеченный контрактник в голубом берете. Он выпрашивает подачку не у государства, а у вышедшего из подпольного игорного заведения вчерашнего сепаратиста, которого текущий политический момент возвел в ранг героя. Где мерилом успеха являются деньги, и всем плевать на их происхождение. Тебя не осудят, если ты стал подлецом. Как по-другому сделать карьеру? Тебя не поймут, если ты упустил шанс и не подсидел недавнего приятеля, не переполз по его спине к следующей ступеньке. И все же… Все тот же Шарль Пеги утверждал, что на свете полно порядочных людей. Их можно узнать по тому, как неуклюже они делают подлости. Лучше бы они их не делали. Иначе их не пришлось бы наказывать…