Мадам - Джанетт Энджелл

— Это Стюарт. А где доска для игры в «Эрудит»?

Моя подруга Джаннетт, работавшая в «Аванти» уже много лет спустя, любила говорить, что я устраивала у себя дома «салонные встречи», окружая себя умными и интересными людьми, это были светские приемы, проходившие почти каждую ночь. Если это и так, хотя мне кажется, что Джаннетт слегка преувеличивает, то традиция подобных званых вечеров пошла со второго дня работы «Аванти», когда мы сидели с Робертом и Стюартом и играли в «Эрудит». Я дождалась, пока мне отзвонится последняя из девочек, после чего отключила телефоны, открыла пиво, сделала кокаиновую дорожку, и мы ушли в отрыв.

Я разработала свою собственную систему: когда девочка приезжала к клиенту домой или в отель, она отзванивалась мне, а клиенту я объясняла, она звонит, чтобы я знала, что она нормально добралась («Персик так обо мне печется, ты знаешь»), но на самом деле я просто засекала время или давала девочке возможность сбежать от клиента, если она чувствовала себя неуютно.

Когда я оглядываюсь назад, это кажется мне забавным. А сейчас, чтобы обеспечить безопасность Сэма, я придумываю пароли.

— Пароль «Стойкий оловянный солдатик». Никогда, слышишь, никогда не иди ни с кем, даже с взрослыми, даже если они скажут, что это я их попросила тебя забрать. Понятно? Если они скажут, что это я их послала, спроси пароль, и если они не знают, беги со всех ног.

Думаю, нечто подобное я начала практиковать еще в те дни со своими девочками.

— Если тебя что-то напрягает, ты всегда можешь уйти. Когда повесишь трубку, то скажи клиенту, что мне только что звонила твоя сестра и она очень плохо себя чувствует. Извинись, попроси его перезвонить мне, объясни, что тебе надо бежать. И убирайся. А потом расскажешь мне, что тебе не понравилось. Просто доверяй своим инстинктам.

На самом деле я стала мамой задолго до рождения собственных детей. У меня ведь были клиенты и девочки, настолько же требовательные, как двухлетние малыши, а может, и больше. Это издержки профессии.

Почему я так говорю? Просто люди, так или иначе соприкасающиеся с этим миром в качестве работников секс-индустрии или клиентов, делают это не от хорошей жизни, у каждого из них что-то не в порядке. Наверное, я уже убедила вас, что у меня-то все в порядке, но, думаю, вы достаточно скоро поймете, что внешность обманчива. И проблема в том, что мне приходилось и приходится сталкиваться с этой проблемой.

У этих людей множество проблем, тяжкий груз, который им приходится волочь на своих плечах. Ну, сами посудите, вы не сможете постоянно выходить за рамки дозволенного без того, чтобы самому стать маргиналом.

В лучшем случае работа девочки по вызову может стать необходимым промежуточным этапом в достижении чего-то большего, пока вы твердо помните об этом «большем». Самые серьезные проблемы у тех, для кого проституция становится пожизненным приговором.

Но иногда проституцией заниматься очень даже неплохо, поверьте мне. Например, для матери-одиночки такая работа — это способ заработать денег на оплату жилья, и при этом проводить все дни с детьми. Женщине, которую бьет муж, проституция позволит получить финансовую независимость, необходимую для побега от жестокого обращения. Это может быть окончательной стадией превращения Гадкого Утенка в прекрасного лебедя, чтобы вчерашняя дурнушка могла доказать себе и миру, что она прекрасна и желанна. Но, причем очень большое «но», это счастливые сценарии, которые можно воплотить в жизнь, только научившись пользоваться своей профессией, а не позволяя ей пользоваться вами.

Но проституция — это соблазн, порой очень сильный, и очень просто забыть пароль, талисман, выход.

Очень просто начать думать, что это и есть Настоящая Жизнь.

Начнем с того, что в нашем мире крутятся деньги. Проституция считается самой высокооплачиваемой работой для женщин, и хотя это не всегда правда, но, если говорить о почасовой оплате, ставки здесь действительно одни из самых высоких. С моей точки зрения, нигде больше с моим образованием и навыками — или отсутствием таковых — я не могла бы зарабатывать такие деньги. То же можно сказать и о моих девочках.

Поэтому через некоторое время возникает соблазн. Вы смотрите на все остальные профессии, но там платят в десять раз меньше, чем вы зарабатываете сейчас, и уход из проституции становится действительно трудным решением. Вам нужно морально подготовиться, иначе вы никогда не сможете полностью порвать с проституцией. Люди, которые продолжают уходить и возвращаться, так и не могут по-настоящему уйти. Чем дальше вы цепляетесь, чем сложнее вам решиться, тем меньше шансов на успех.

Кроме того, проституция связана с наркотиками, всегда, поскольку наркотики пронизывают наш мир насквозь. Практически невозможно избежать знакомства с ними. Меняются названия, составы, но наркотики остаются.

Можно пойти куда угодно, но в те времена, когда в клубах и ресторанах Бостона разрешалось курить, возможностей было еще больше, и достать наркотики проще простого. Практически приходилось отбиваться от желающих их тебе продать.

Именно так Роберт тогда зарабатывал себе на жизнь. Он доставал кокаин и рассыпал его по малюсеньким мешочкам, затем тусовался по клубам, продавая наркоту. Когда время за полночь, посетители уже подшофе и свои запасы кончились, а веселиться все еще хочется, то Роберт мог загнуть любую цену, какую хотел, за то, что хотели они.

Все это шло вразрез с общественными нормами. Думаю, тот же процесс вы можете наблюдать и в среде подростков, тех, кто отвергает все нормальное и чувствует себя круче. Они становятся сатанистами или выбирают в качестве ориентира готику, либо исповедуют стиль грандж с его немытыми волосами и засаленными тряпками, и вскоре единственными, кто их понимает, остаются лишь их друзья, а остальной мир кажется им скучищей. Те же процессы происходят и со взрослыми. Или, может, правильнее сказать, с так называемыми взрослыми.

Но проходит какое-то время, и практически вся ваша жизнь протекает ночью. Вы зарабатываете кучу бабок и тратите до хрена, и все хотят с вами тусоваться, и в конце концов вы просто утрачиваете интерес к другой, дневной, стороне жизни. Купить дом? Завести детей? Ходить каждый день на работу? Нет уж, увольте. Это для тех, кто не так крут, как я.

На мой взгляд, это самое худшее. На самом деле мы ничуть не круче остальных, просто мы так думаем. Мы живем за счет потребности друг друга верить в эту крутость, словно вампиры, и в конце концов так же, как они, опустошенные и усталые, не можем смотреть на восходящее солнце.

Но когда вы живете такой жизнью… пока она длится… Господи, это просто сказка, мать вашу.