Мадам - Джанетт Энджелл

Короче, однажды, уже через много лет, Клаудия сказала мне, что на следующее утро, когда она, с трудом разлепляя глаза, ехала обратно на юг, чтобы вернуться в город, то посмотрела по сторонам и поняла, что вдоль этого шоссе можно купить все что угодно.

Именно это ощущение у меня возникает при мысли о разделе «Полуночники» в «Фениксе». Там вы могли найти все, чего ваша душа пожелает.

Я сочла раздел «Полуночники» самым развратным.

Отчасти моя наивность является следствием характера, отчасти — порождением моего прошлого. Я наивна, поскольку действительно верю, что люди по природе своей добры, и если им выпадает такая возможность, они совершают правильные поступки. И хотя я наблюдала, как совершаются и не слишком благовидные поступки, а порой и сама участвовала в их совершении, это не смогло поколебать моей уверенности.

Мой личный опыт… ну, личный опыт подсказывал мне совсем другое, но если бы я слушала его подсказки, то, скорее всего, стала бы такой же циничной, как многие из моих коллег по цеху.

Я выросла на юге, где все женщины — леди, широко распространены обращения «сэр» и «мэм», а когда кто-то спрашивает тебя, как дела, то он ждет от тебя развернутого ответа. Это полная противоположность брошенному на бегу «как ты?», которое обычно слышишь на северо-востоке. Я действительно верю, что в каждой белой уроженке юга живет частичка Скарлетт О'Хара, врожденная уверенность, что с помощью хороших манер можно решить практически любую проблему. И очень долгое время я ожидала, что окружающие будут вести себя прилично, просто потому что должны.

Увы, это не то воспитание, которое могло бы пригодиться мне в новой профессии. Но я выяснила, что оно помогает перебороть цинизм, являющийся неотъемлемой частью секс-индустрии, и со мной вполне приятно работать, по крайней мере мне так говорили. Возможно, я не всегда расточаю комплименты, но бывают дни, когда я настраиваю себя на то, чтобы быть приятной в общении.

Это значит, что я улыбаюсь и отношусь к сборщикам платы за проезд как к людям, очень любезно беседую с телефонистками, и, разумеется, я добра к собакам и маленьким детям. Или правильнее сказать, к детям и маленьким собакам? Кажется, я так никогда и не запомню верный порядок.

В любом случае Юг, помимо такой жизненной позиции и акцента, наградил меня еще кое-чем, от чего я до сих пор не могу полностью избавиться — богатством литературы, вышедшей из-под пера писателей-южан. Я обожаю читать и могу читать все, что попадется на глаза, начиная с надписи на коробке хлопьев и кончая инструкциями к видеомагнитофону, но голоса Юга громче других звучали в моем мире. Юдора Уэлти с ее ироническим чувством юмора, наверное, нравилась мне больше всех. Но мое мировоззрение формировалось под влиянием и других авторов — Уильям Фолкнер, Фланнери О'Коннор, описывающая правдивые эмоции и милосердие, которое проявляют несчастные люди в сложных ситуациях; рассказы Кейт Шопен, благодаря которым я научилась любить жанр рассказа (и на самом деле и писать рассказы тоже); едкие стихи черной поэтессы Фрэнсис Харпер. Все эти авторы внесли свежую струю в мою жизнь, их слова всегда приводили меня в восторг.

Наверное, настоящие леди побледнели бы при одной мысли о службе эскорта, но в конечном счете я никогда не позволяла себе лишнего. А ведь многие из моих любимых писателей — это те самые «настоящие леди», которые с удовольствием и изрядной долей фантазии использовали свою сексуальность, которые были одержимы своей работой и засиживались за полночь, описывая в своих произведениях, как вырваться из-под гнета белых (а для некоторых это был гнет патриархального общества). Они призывали своих читательниц пробудиться для нового мира, где женщины смогут быть хозяйками своей судьбы. Мне кажется, что в конце концов некоторые из них даже поаплодировали бы мне.

Возможно, именно под влиянием этих великих женщин я и приняла окончательное решение начать новое дело, выбрав нишу, специализацию, если хотите. И как только я сделала свой выбор, то очень четко услышала голоса этих леди, которые одобряли то, что я сделала.

Я решила сосредоточить внимание на мужчинах, которым нужно нечто большее, чем просто секс. Возможно, вы удивлены услышать такие слова от «мадам», но секс — это одеяло, под которым мы спим, если можно так сказать, и только сексом наша жизнь не ограничивается. Отнюдь, дело вообще не в сексе.

Самое главное — это власть, одиночество и то, что СМИ постоянно талдычат людям, что у них может быть Всё Это, а после этого обрушивает на них Настоящую Жизнь как какую-то злую шутку. Секс — это поле боя. Секс — это конференция, на которой можно все обсудить, решить и применить на практике. Мы преувеличиваем роль секса, поскольку сами делаем его более значимым, чем нужно. Европейцы это уже поняли. Ни один европеец не станет волноваться из-за того, что Биллу Клинтону сделала минет симпатичная практикантка. Их интересует только один вопрос — справляется ли он со своей работой? Европейцы избирают в парламент бывших порнозвезд, выступают за однополые браки и в основной своей массе прекрасно живут, занимаются сексом, ужинают в ресторанах, ходят в театры, сидят в кафе. И только мы, американцы, с нашим пуританским прошлым, от которого никак не можем избавиться, рассматриваем секс как некоторую крайность — всё или ничего.

Неудивительно, что все наши проблемы напрямую или косвенно связаны с нашей сексуальностью. Очень жаль, но это так. И бизнес, который ставит своей целью использовать подобные настроения в американском обществе, подчеркивает этот факт.

В конце концов я решила, что у меня будут работать девушки с высшим образованием или студентки, которые могли бы обсуждать литературу, политику, текущие события или поддержать разговор, а не просто блондинки. Я решила, что образованные девушки смогли бы привлечь желаемый круг клиентов — представителей среднего класса, которые хотят секса без особых изысков и поговорить.

И это не такая уж безумная идея, как может показаться. Это не значит, что я хотела устроить эскорт-службу для интеллектуалов, хотя были некоторые доводы «за» — в моем мозгу возникали картины, в которых действующие лица читали друг другу Анаис Нин или Энн Райс, раздеваясь, и надо признаться, мне они нравились.

Нет, я приняла решение прагматически. Мне хотелось привлечь таких клиентов, поскольку это было наименее рискованно.

Они не станут требовать ничего ужасного и не причинят боли девочкам. Они не станут угрожать мне разоблачением, поскольку большинство из них женаты (или, по крайней мере, шагают вверх по карьерной лестнице) и сами боятся разоблачения. Эти клиенты будут заказывать девочек так же, как еду навынос, и я планировала стать их любимым рестораном.