Урод рода человеческого - Светлана Гололобова

– Молчи, – прикрикнула Дарья, – пока я с тобой говорю. Ты станешь мне сообщать о Катерине и ее перемещениях. Также о других нерадивых слугах и обо всем вообще, что увидишь и услышишь в моем жилище. Иначе, – Дарья привстала и угрожающе посмотрела на экономку, – ты уйдешь из этого дома. То место, в которое ты отправишься, вряд ли покажется приглядным.

– Барыня Вы велите мне шпионить за всеми?

– Ты все правильно поняла. – Тон Дарьи не сбавлял оборотов.

– А если я откажусь?

– Повторяю еще раз, тогда ты уже не сможешь трудиться на своем насиженном месте.

Лицо экономии помрачнело. Она покачала головой и проговорила:

– Я все прекрасно поняла. Я согласна.

– Замечательно. Теперь ступай и продолжай заниматься своими любимыми обязанностями.

Елизавета осторожно встала и, повернувшись спиной к хозяйке, медленно поплелась к двери.

– Стой. – Остановила ее Дарья. – Я запамятовала еще кое, что… Еще тебе придется следить за хозяином по его возвращении и также мне обо всем говорить. Скажешь кому о нашем разговоре, али пожалуешься на меня барину, то сгною тебя в темнице.

Елизавета поняла всю серьезность настроя своей барыни и, склонив голову, вышла.

Когда экономка ушла, Дарья перевела дух. Скоро ее станут уважать. Она все изменит. Пусть ее не будут обожать, но бояться уж точно начнут. Довольная собой и, внезапно открывшейся в ней смелостью, Дарья вернулась в свои покои. Впереди предстояла упорная борьба с Катериной, с мужем, и всем злобным миром, неожиданно ворвавшимся в ее, еще недавно, безмятежную юность.

                                *****

На следующий день, Дарье предстояло стать свидетелем первого наказания, которое она назначила кухарке и ее помощнице. Барыня накинула на плечи теплую шаль и вышла во двор. Было зябко. От вчерашнего тепла не осталась и следа. Погода, как всегда непредсказуемая и неподвластная человеческим желаниям, в этот день резко сменила свою милость на гнев. Черные тучи закрыли солнце. Пошел первый мелкий снег. Дарья зажмурила глаза. Колкие снежинки больно вонзались в лицо и, словно тысячи шипов, ранили и царапали ее нежную тонкую кожу.

На внутреннем дворе у старого дуба стоял слуга-гайдук. Гайдуку по приказу барыни было поручено привести в исполнение ее вердикт. К дубу толстой веревкой была привязана двенадцатилетняя девочка – помощница кухарки. Без верхней одежды, в одной легкой сорочке и хлопчатом сарафане, она казалась совсем ребенком. Ее маленькие босые ножки, обутые в лапти, посинели от холода. Зубы стучали, а все тело, покрытое мурашками, трясло от озноба. Дарья с невозмутимым видом стояла рядом и молча, наблюдала за исполнением наказания. В доме ее родителей наказание дворовых и крестьян плетью и батогами считались обычным делом. Однако она, в отличие от старших сестер не любила смотреть за наказанием крепостных.

Гайдук развернул девочку спиной и занес над головой плеть. Он без усилий нанес слабый удар по спине девочки. Но и этого удара было достаточно, чтобы девочка вскрикнула от боли. Гайдук нанес второй удар, и девочка закричала еще сильнее. На ее больших чистых глазах появились слезы, но девочка не просила пощады. После нескольких ударов на ее спине проступили кроваво-красные рубцы, из которых сквозь сорочку засочилась кровь.

Вопль девочки больно отдавался в сердце Дарьи и от этого пронзительного, душераздирающего крика, оно разрывалось на куски. Дарья согнула руку в кулак и крепко стиснула зубы, чтобы ненароком не остановить, вынесенный ею накануне приговор. Дороги назад нет. Она приняла решение и должна его выполнить. При каждом очередном взмахе плетью, девочка зажмуривала глаза. На ее лице ее лице виднелся ужас. Глаза, опухшие от слез, потемнели и уже напоминали взгляд затравленного волчонка. Было в этом взгляде, что-то недетское. Дарья не могла понять что это. Этот взгляд испугал и одновременно утешил молодую помещицу. Она поняла – это был взгляд полного подчинения ее воле. Взгляд испуга и глубокого почтения. Да, именно, глубокого почтения и полного подчинения ее воли, Дарья хотела больше всего на свете. Именно это, могло дать ей частичку счастья в этом грубом мире.

Вокруг собралась толпа слуг. Они во все глаза наблюдали за происходящим. В их глазах был испуг. Не привыкшие к такому резкому обращению и, избалованные отсутствием хозяйского внимания, они не могли даже думать о том, что такая же кара может когда-либо настигнуть каждого из них. Слуги пребывали в полном смятении.

Дарья отвела взгляд от девочки и посмотрела вокруг на собравшихся.

– Так будет с каждым, кто осмелится мне перечить и не соблюдать мои порядки в этом доме. – Громко и спокойно произнесла она. – Отныне вы все будете в моем полном подчинении, и я буду следить за всем, что здесь происходит. Отныне каждый станет выполнять свою работу с усердием, прилежанием и добросовестностью. Небрежности я не потерплю. – С этими словами, Дарья развернулась и гордо пошла в сторону дома, оставив нерадивых слуг в абсолютной потерянности. При наказании поварихи она присутствовать не пожелала.

Глава 5.

Обман

Наступил вечер. Прошло три недели с момента наказания поварихи и ее помощницы. Каждый день Катерина продумывала, как войти в доверие молодой хозяйки. После того страшного дня, когда барыня наказала слуг, она уже не решалась напрямую выступить против нее. Интуиция подсказывала горничной, что нужно действовать очень осторожно и грамотно, чтобы не навредить себе и своему возлюбленному Егору. Побег из дома Салтыковых Катерина решила отложить на неопределенное время. Природное чутье подсказывало ей, что барыня не такая уж злостная и к ней можно найти подход. Она понимала, что злость Дарьи напускная и все ее действия шли от собственного испуга.

Катерина сидела на кровати в своей комнате и обдумывала каждую деталь своего плана. Хозяин должен вернуться через несколько недель и у нее не так много времени на завоевание доверия молодой барыни. Горничная решила, что стоит поторопиться с действиями. Она встала, подошла к зеркалу, припудрила лицо, взяла свечу и решительно вышла из комнаты.

Она направилась прямиком на кухню. Там, как всегда было тепло и приятно пахло всевозможными яствами.

Катерина глубоко вдохнула аромат свежеприготовленных булочек. Она провела в своей комнате весь день и только сейчас вспомнила, что у нее во рту не было ни крошки. Желудок предательски заурчал, требуя заполнить его.

Катерина подошла к столу, взяла сочное красное яблоко и, впившись в него своими белоснежными зубами, стала медленно жевать.

Молодые девушки-служанки суетились у плиты, наливая горячую воду в деревянные ведра.

– Барыню купать будете? – Поинтересовалась у них Катерина.

– Да. – Ответила одна из них. – Барыня все время мерзнет. Ей нездоровиться. Она требует горячую воду.

Катерина улыбнулась своей счастливой звезде. Повод для похода к барыне нашелся сам собой. Она отстранила девушку от ведра и с усмешкой произнесла:

– Я сама позабочусь о здоровье хозяйки. Я одна знаю методы врачевания. – С этими словами она взяла из рук девушки ведро.

– Не дури, Катерина. – Вскрикнула экономка, стоявшая в тот момент рядом с одной из служанок и наблюдавшая, как та чистит рыбу. – Все знают, что барыня тебя недолюбливает.

– Кто знает? Барыня крайне переменчива. – Катерина усмехнулась и пожала плечами. В ее словах звучал сарказм, но никто из присутствующих не понял ее намерений. – Вчера она меня недолюбливала, а сегодня полюбит.

– Барыня не желает тебя видеть и за такую вольность прикажет тебя выпороть. – Сказала Елизавета.

– Глупости. Никто еще ни разу меня не порол.

– Пользуешься благосклонностью барина? Так его же здесь нет. – Вновь заговорила Елизавета.

– Хоть и так и что из того? – Катерина с ехидной улыбкой откусила очередной кусок яблока.

– Что ты задумала? – Вдруг забеспокоилась Елизавета.

– Ничего. Совсем ничего. – Оправдалась Катерина и невозмутимо взглянула в глаза экономки. – Просто хочу помочь бедной барыне. Она все время пребывает в плохом настроении. Ей всегда холодно и одиноко. Надо же кому-то ее лечить и скрашивать ее одиночество. Вам всем все равно, что с ней станет, а вот мне она нравиться. Она сильная и смелая девушка. Она наведет порядок в нашем курятнике.

– Нет. Ты так просто не отвертишься. – Елизавета приблизилась к Катерине и раздраженно вырвала из ее рук яблоко. Ее глаза метали молнии. – Говори начисто, что ты намерена предпринять?

– Говорю же ничего. – Катерина взяла обратно свое яблоко и еще раз откусила кусочек. – Глупая ты, Лизавета. Старя и глупая женщина. Во всем тебе мерещится заговор и обман. Хотя ты и сама нечиста на руку… – Она замолчала.

– Да как ты смеешь. – Елизавета вспылила и нанесла оплеуху по лицу своей обидчицы.