Улыбка Амура - Ирина Леонидовна Касаткина

меня живот заболел, − ляпнула Настя первое, что пришло в голову, и тут же мысленно выругала себя. Вот идиотка, не могла ничего умнее придумать! Теперь он точно будет считать, что ей приспичило в туалет.

− Съела что-нибудь? А сейчас как?

− Нормально, Никита. Спасибо за беспокойство. − И не ожидая ответа, положила трубку. Она вдруг почувствовала себя бесконечно уставшей. Нет, все эти любовные приключения ее совсем не привлекают. Может, Натке они и нравятся, но только не ей, Насте. За сегодняшний вечер она сыта ими по горло − надолго хватит.

Телефон зазвонил снова. Не буду брать, решила Настя. Но он трезвонил, не переставая, пока ей это не надоело. Скрепя сердце, она снова подняла трубку. Оказалось, опять Никита.

− Настенька, может, лекарство какое нужно? Или врача?

И что на него нашло? − раздраженно подумала Настя. А может, Наташка права и Никита действительно спятил: решил в нее влюбиться? Только этого ей не хватало для полноты впечатлений!

− Не нужно никакого лекарства! − раздраженно отрезала она. − И вообще, Никита, чего это ты вдруг обо мне так печешься?

− Ну… просто по-соседски, − фальшивым голосом произнес Никита, − а что, нельзя?

− Ну, если только по-соседски. А то мне твоя сестричка кое-что нашептала. Вроде как ты ко мне неровно дышишь. Это что − серьезно?

− Немного есть. А ты против?

− Никита, да ты что? Мы же с тобой как брат и сестра, − сто лет друг друга знаем. Помнишь, как ты меня под мышкой таскал? Я и то помню.

− Но ведь я не брат. И потом − когда это было. Ты стала такая… совсем другая. Такая красивая! Наверно, ты права − влюбился.

− О нет! Никита, пожалуйста, не надо! Мы же с тобой так хорошо дружили, вспомни. Давай и дальше оставаться друзьями?

− Значит, ты мне даешь от ворот поворот? Другой есть?

− Да никого у меня нет, с чего ты взял? Просто, мне это не нужно, пойми! Может, я еще не доросла. Давай будем, как раньше, а?

−Ладно, забудь. Но подружке твоей! За ее длинный язык! Попомнит она у меня!

− Ой, только не трогай ее! А то она не будет со мной делиться. Никита, может, я потом? Может, я еще в тебя влюблюсь. Не сердись, ладно?

− Хорошо, раз ты просишь. Новый год дома будешь встречать?

− Конечно, как всегда. А ты?

− Честно, я думал, − вместе. Что, может, ты к нам придешь. Я бы Вадима позвал. А теперь − наверно, с ребятами соберемся у кого-нибудь. Заниматься когда начнете?

− Лично я − со второго, ну, может, с третьего января. А когда твоя сестренка соберется с духом, не знаю. Кстати, где она?

− Да я потерял ее потом из виду. Наверно, шляется с каким-нибудь очередным бой-френдом.

− Ладно, когда придет, пусть позвонит мне.

− Хорошо, передам.

Положив трубку, Настя некоторое время посидела на диване, бесцельно созерцая стену, потом пошла на кухню. Чувствуя на себе внимательный взгляд отца, с независимым видом разогрела блинчик, полила его сметаной и попыталась съесть. Но это получилось плохо: блинчик не лез в горло. Поэтому она долго смотрела в тарелку, ковыряя вилкой, и никак не могла приступить к еде.

Ей очень хотелось выговориться, поделиться с кем-нибудь своими переживаниями, поплакаться в жилетку. Но с кем? С папой? − да ни за что на свете! Рассказать об этом противном поцелуе у нее язык не повернется. Да еще неизвестно как он отреагирует, − не дай бог, пойдет выяснять с Борисом отношения. А маме вообще ни о чем нельзя заикаться: она ее из дому перестанет выпускать. Остается Наташка, больше не с кем.

Подруга позвонила в двенадцатом часу ночи и взволнованным шепотом завила, что Настя ей срочно нужна. Прямо сейчас и немедленно! Пришлось отпрашиваться у родителей. Отец выразительно посмотрел на часы, но промолчал, зато Галчонок расшумелась: мол, приличные люди в это время спать ложатся, а не по хаткам шляются!

− Но, мам, ведь уже каникулы, завтра в школу не идти, − возразила Настя. − Я же не куда-нибудь, а к соседям. Понимаешь, Наташе надо срочно мне что-то рассказать.

− Воображаю! − желчно воскликнула мать. Но Настя не услышала продолжения: она уже звонила в соседскую дверь. Открывшая Наташка схватила подругу за руку и, приложив палец к губам, потащила на кухню.

− Ш-ш-ш! − зашипела она. − Предки уже легли. Ой, Настюха, что со мной было! До сих пор не верю, что уцелела. Вот влипла, так влипла!

− Ну, выкладывай.

− Понимаешь, там, на дискотеке один парень сразу стал ко мне клеиться. Показалось, такой классный! Усики такие и взгляд, − аж до пупа пробирает! Тоже из казачьей гимназии, только он уже в одиннадцатом. В общем, пошла я с ним. Ты же смылась с этим своим … как его? Борисом. И Никита куда-то делся.

− Ну, пошла − и дальше что?

− Ой, что было! Он оказался таким идиотом! Сначала стал уговаривать пойти к нему домой: мол, там хорошая компашка собирается, и диски крутые есть. А когда я отказалась, − сказала, что поздно и родители будут ругаться… Так он, представляешь, говорит, давай будем… это… Ой, я не могу вслух произнести!

− Это самое?

− Да, только еще хуже! Мол, пойдем, тут есть одно место. Я ему говорю: − «Ты что, дурак? За кого ты меня принимаешь?» А он: − «Зря я что ли с тобой время теряю? Кончай ломаться!» Ужас! И давай пальто на мне расстегивать.

− Допрыгалась! Как же ты от него избавилась?

− Просто повезло. Наши мимо шли с дискотеки. Я сразу заорала: мол, подождите, я с вами. И он отстал. Только заругался вслед. Ой, как я домой неслась! На полусогнутых! До сих пор все внутри трясется.

− Так тебе и надо! Будешь знать! − Настя хотела добавить, что не надо черт знает с кем связываться, но, вспомнив о своем приключении, прикусила язык. Однако чуткая подруга сразу заметила ее заминку.

− А ты чего примолкла? Давай выкладывай. Борис с тобой ушел? Как у вас с ним? А Никита куда делся? Я видела, как ты с ним танцевала.

И Настя все рассказала. И про противный поцелуй, и про разговор с Никитой. И про его обещание разобраться с болтливой сестренкой. Но Наташка только отмахнулась.

− Вот напугал! Ничего он мне не сделает. Сам просил