Реставратор - Аманда Стивенс

— Нет, это полезная информация. Продолжайте.

Он не выразил нетерпения на моё разглагольствование, и я это оценила.

— Только в начале девятнадцатого века искусство резки по камню стало более эфемерным и символическим, открытым для множества интерпретаций, как с символами, которые вы видите на этом надгробном камне.

— Значит, вы говорите мне, что значения этих символов в глазах смотрящего, — глубокомысленно произнёс он.

— Возможно. — Я бросила гальку обратно в корзину. — Может, зайдёте на минутку? Если хотите больше узнать о символах на могильных камнях, у меня есть несколько книг, которые вы могли бы найти полезными.

Вероятно, не самая лучшая идея пригласить его зайти, но он нуждался в моей помощи, и в настоящее время его призраки благополучно убрались за завесу.

Я провела его в дом с бокового сада, через кухню и в мой кабинет. Солнечный свет, текущий через высокие окна, был мягким и жёлтым и мерцал пылью.

Выбрав несколько книг из коллекции, я повернулась вручить их Девлину. Его взгляд был прикован к ряду фотографий на стене.

Он подошёл рассмотреть их.

— Это ваши работы?

— Да.

Его любопытство странно меня нервировало. Не считая нескольких снимков, которые я разместила в блоге, никто и никогда не видел моих фотографий.

— Вы дважды использовали плёнку и так интересно наложили старинные кладбища на городские пейзажи. Видна определённая тема и точка зрения. И скрытое сообщение, как я подозреваю.

Я подошла к Девлину.

— Не совсем. Как и в искусстве резки по камню сообщение находится в глазах смотрящего.

Девлин ещё немного изучил снимки.

— Я нахожу их… одинокими. Красивыми, но слишком одинокими. Мне от них неуютно. — Он перевёл взгляд на меня. — Простите. Я не хотел вас обидеть.

— Я и не восприняла это как оскорбление. Рада, что мои работы нашли в вас отклик.

Его взгляд задержался на моём лице, словно что-то искал.

— Вам нравятся кладбища?

— Они — моё средство к существованию, — ответила я, пожав плечами.

— Мне кажется нечто большее. — Он перевёл внимание на снимки. — Фотографии пропитаны чувством одиночества, но оно исходит не от могил, а от города. От людей. Эти снимки обнажают душу автора, на мой взгляд.

Я подавила дрожь. Его наблюдение заставило меня почувствовать себя беззащитной и уязвимой.

— Я бы не стала копать так глубоко. Мне нравится играть с интересными композициями и различными методами. В снимках нет никакого глубинного смысла.

— Не соглашусь. Но, возможно, этот разговор лучше всего отложить для другого раза.

Глава 7

— Вот. — Я вручила Девлину книги. — Может, просмотрите их, пока я схожу помыть руки?

Я оставила его на краю кушетки за чтением одного из томов, а сама быстро прошла в прихожую.

В ванной вымыла руки и лицо, переделала «конский хвост» и надела чистую футболку. Специально в зеркало не смотрела. Я склонна быть отчасти чересчур строгой к себе, хотя знаю о своей привлекательности. Таких, как я, называют милашками. Светлые волосы, голубые глаза, здоровый цвет лица и пышные губы. Худая, но мышцы сильные и тугие после стольких лет работы на кладбищах. Я наслаждаюсь своей долей восхищённых взглядов, но никогда не считала себя экзотичной или знойной, какой, к примеру, была женщина, преследовавшая Девлина. И отчего это меня беспокоит, хотя не должно ни капельки волновать?

Я отсутствовала не больше десяти минут, но когда вернулась в кабинет, то обнаружила Девлина на кушетке крепко спящим. Одна из книг покоилась на его груди, другая лежала на полу рядом.

Это стало неожиданным поворотом событий.

Я подошла к нему и рассмотрела. На лоб Девлина упал локон тёмных волос, и я подавила желание убрать его.

Я ни за что не должна касаться Девлина, поэтому позвала его по имени, но он не проснулся.

Он так крепко заснул, что я даже немного побоялась будить его. В конце концов, он вооружённый детектив полиции.

Я оказалась в затруднительном положении и спрашивала себя, не дать ли ему просто поспать. Скорее всего, он полностью вымотан, к тому же выглядит таким умиротворённым, когда спит. Это странно. Для меня.

Используя ситуацию в своих интересах, я решила полюбоваться Девлином всласть. У него оказался шрам под губой, который я раньше не заметила. Маленький, но зазубренный, как будто что-то очень острое прокололо кожу. Нож, возможно. Мысль об этом вызвала дрожь.

Взгляд опустился к шее, где в горловой впадине лежал серебряный медальон. Когда я наклонилась лучше его разглядеть, произошла ещё одна странность. У меня внезапно перехватило дыхание. Только это было не сосущее чувство под ложечкой, вызванное волнением или страхом, а паралич, сродни тому, что бывает, когда из лёгких выбили весь воздух.

Я отшатнулась и приложила руку к груди. Стоп.

Девлин пробормотал что-то во сне, и я попятилась ещё дальше и врезалась в стол. Ноги подкосились, и я рухнула на стул. Взгляд вернулся к Девлину, и я нервно убрала прядь за ухо. Что только что произошло?

Я пыталась не слишком остро реагировать, но давление в груди было очень неприятным. Такого раньше никогда не случалось.

Наконец дыхание выровнялось, и я решила, что это просто расшалились нервы или сверхбогатое воображение сыграло со мной злую шутку. Уводя внимание от Девлина, я включила ноутбук, чтобы проверить ответы на прошлонедельную запись в блоге: «Кладбищенский детектив: в поисках мёртвых». Статья оказалась вещей. Теперь я немного побаиваюсь своей следующей темы: «Секс на кладбище: кладбищенское табу».

Я бросила на Девлина ещё один взгляд: крепко спит.

Прошёл час, прежде чем он наконец-то пошевелился. Девлин открыл глаза и растерянно осмотрелся, не понимая, где находится. Увидев меня, он резко сел, свесил ноги с кушетки и потёр лицо руками.

— Сколько я проспал?

— Час, плюс-минус пять минут.

— Чёрт. — Он посмотрел на часы и провёл ладонью по спутанным волосам. — Простите. Я никогда так не поступаю. Не знаю, что на меня нашло.

Я пожала плечами.

— Это очень приятное место, такое солнечное. Меня саму всегда клонит в сон на этой кушетке.

— Меня не просто склонило в сон, а полностью вырубило. Я не спал так крепко с тех пор… — Он осёкся, нахмурил брови и отвёл взгляд.

Интересно, что он хотел сказать.

— У вас была ночная смена. Вы, наверное, очень устали.

— Дело не во мне, а в этом месте. — Он покачал головой, как будто пытаясь стряхнуть остатки сна. — Здесь так спокойно.

Его взгляд встретился с моим, и у меня по коже пробежали мурашки.

— Я не чувствовал такое умиротворения долгие годы, — добавил он.

Возможно, дело в моём воображении, но он действительно выглядел по-другому, сидя на той кушетке в солнечном свете. Тёмные пятна под глазами исчезли, Девлин казался отдохнувшим и безмятежным. Помолодевшим, сказала бы я.

В отличие от него я всё ещё чувствовала слабость в коленях, и хотя давление в груди уменьшилось, в животе образовалась неприятная пустота, вызывая полную летаргию, которая была мне чужда. Пока мы сидели и смотрели друг на друга с разных концов комнаты, меня озарила внезапная догадка, что Девлин каким-то образом высосал мою энергию, пока спал.

Конечно, это невозможно. Он не призрак. В тот момент я никогда не видела никого более живого.

— С вами всё хорошо? Вы побледнели, — сказал он.

Я сглотнула.

— Правда?

— Может, всё дело в свете. — Он поднял книги и встал. — Не возражаете, если я одолжу их на нескольких дней? Они будут в целости и сохранности.

— Нет, не возражаю. — Я тоже встала на дрожащих ногах. — Вы можете хотя бы приблизительно сказать, когда я смогу вернуться на кладбище?

— Завтра днём мы проведём ещё один осмотр. Мне бы хотелось, чтобы вы тоже на нём присутствовали, если можете.

Правила моего отца вспышкой пронеслись в мыслях.

— Разве я не буду мешаться?

— Совсем наоборот. Вы больше знакомы с местностью, чем любой из нас. Если что-нибудь окажется не на месте, кто лучше это определит, чем вы?

— Я не уверена, что буду свободна, — пробормотала я.

— Если дело в деньгах…

— Нет. Дело в моём графике.

— В час дня, если сможете. На осмотр может уйти несколько часов, поэтому советую планировать ваш день соответственно.

Я проводила его тем же путём, а затем быстро прошла через весь дом и чуть отодвинула занавеску на одном из окон, чтобы понаблюдать, как он уезжает.

Стоило Девлину появиться, как его внешность снова меня поразила. Его походка уже казалась тяжелее, и я не смогла не задуматься о его призраках. Представила их, невидимых в солнечном свете, как они идут по бокам от Девлина, по одной в каждой руке, связанные с ним навек.

Видела я их или нет, призраки всегда были с ним, превращая Девлина в самого опасного человека в Чарльстоне для таких, как я.