Черные шляпы - Патрик Калхэйн

Но потом Уайатта предупредили, что Айк, Стилвелл и, возможно, еще несколько Ковбоев следили за каждым поездом, проходящим через Тусон. Они разъезжали на автомобилях с ружьями в руках и искали Эрпов и всех, кто был с ними связан. Поэтому он и Док решили сначала отправиться в Тусон вместе с едущими на похороны.

Когда они подъехали к станции, уже спустились сумерки. Было достаточно темно, и город выглядел, как бесформенное пятно. Синеющие тени протянулись по пустыне от гор, пурпурными силуэтами возвышавшихся на фоне угасающего пламени заката.

На станции их ждала толпа. Люди встречались, прощались, и эти остолопы либо не пришли, либо и не собирались даже взглянуть на приехавших с Эрпом, о приезде которого, похоже, знала вся округа. Чертов мальчишка-газетчик орал на всю станцию:

— Ад грядет! Читайте об этом здесь!

Уайатт и Док охраняли раненого Вирджила, когда он со своей женой Элли, а также их брат Джеймс и его жена Бесси, равно как и «жена» Уайатта Мэтти вышли из вагона и пошли в станционный буфет, чтобы поесть.

Когда они шли по платформе, Док дернул Уайатта за рукав.

— Вижу, — первым сказал Уайатт.

Фрэнк Стилвелл, человек, который, по словам свидетелей, застрелил Моргана выстрелом в спину и едва не попал в Уайатта в перестрелке, завязавшейся в бильярдной, стоял на платформе. На нем была длинная темная ветровка, едва скрывавшая спрятанное под ней ружье, его приветливое овальное лицо было прикрыто коричневым сомбреро, а улыбка сильно контрастировала с хмурым выражением, которое придавали его лицу длинные свисающие черные усы. Позади него прятался Айк Клэнтон, одетый точно так же и тоже с ружьем, правда, он, по сравнению с пестро одетыми Ковбоями, как обычно, выглядел простым неряхой.

— А они видят нас, — сказал Док, когда двое убийц скрылись в толпе.

Ни Док, ни Уайатт есть не стали. Когда они проводили семью обратно к ожидавшему их вагону, Уайатт заметил на соседнем пути в шести метрах от них несколько платформ. В свете газовых станционных фонарей на них что-то блестело.

Что-то металлическое.

Когда они сели в поезд, Уайатт помог брату усесться в удобное кресло. Жена Вирджила села рядом, у нее на поясе висела его кобура с шестизарядником — абсурд с точки зрения возможной ее помощи в тех обстоятельствах, в которых они оказались. Эрпы были отличной мишенью на фоне хорошо освещенных окон вагона…

Уайатт положил ладонь на плечо Вирджила, то, которое избежало ранения.

— Увидимся.

Вирджил напряженно посмотрел на него.

— Увидимся. Если ты побережешь себя.

Уайатт кивнул, потом глянул на Дока, стоявшего в проходе позади него, показывая, что ему надо остаться с людьми и охранять их, а затем, взяв в руку двустволку, пошел в конец вагона и спустился между путями с другой стороны от платформы.

Было уже начало восьмого, тьма опустилась на станцию, газовые фонари и огни поезда освещали лишь небольшие неясные фрагменты мрачного вокзального пейзажа, заполненного дымом и паром. Скрытая облаками луна прибавляла не слишком много света, но Уайатт снова увидел металлический отблеск винтовочных (или ружейных) стволов на платформе, где два человека лежали ничком, в засаде.

Уайатт побежал, и его сапоги захрустели по шлаку. Это насторожило сидевших в засаде болванов, они подняли глаза и увидели его с ружьем в руке, с развевающимся по ветру темным плащом. Мгновенно спрыгнув с платформы, они даже забыли схватить в руки ружья.

Айк Клэнтон спрыгнул первым и быстро исчез среди стоящих платформ, но Стилвелл споткнулся, и, когда Уайатт настиг его, овальное лицо убийцы, уже не скрываемое потерянным в спешке сомбреро, было искажено ужасом, причем ужас этот не был вызван наставленными на него стволами ружья.

— Морги? — спросил Стилвелл. — Морги?

Этот ублюдок принял Уайатта за призрак убитого им человека!

— Нет, — ответил Уайатт. — И ты не увидишься с ним там, куда сейчас отправишься.

Стилвелл вскочил на ноги, и его безумные глаза оказались в нескольких дюймах от лица Уайатта. Он схватил ружье за ствол и в отчаянии попытался отвести его в сторону, вместо того чтобы просто выдернуть свой шестизарядник из кобуры, висящей на его бедре…

…и Уайатт спустил оба курка, прижав стволы вплотную к Ковбою, так, что звук выстрелов оказался приглушенным, а рубашка на Стилвелле загорелась.

Стилвелл слегка подпрыгнул, чуть оторвавшись от земли, и рухнул навзничь бесформенной грудой. Горевшее вокруг ран пламя быстро погасло.

Внезапно рядом с Уайаттом оказался Док, и никелированный револьвер игрока выстрелил четырежды, послав четыре пули вниз, точно в лежащего на земле мертвеца.

Уайатт удивленно посмотрел на друга. Док пожал плечами. На его лице была ужасающая улыбка.

— Не мог позволить оставить всю потеху тебе, — сказал Док. — Тем более — расплату.

Они принялись искать Айка, но этот записной трус, как обычно, улизнул. Вскоре поезд отправился, а Уайатт и Док расхаживали вдоль вагона по обе его стороны. Перед тем как поезд выехал со станции, Уайатт посмотрел в окно на мрачное лицо Вирджила, поднял указательный палец и сказал одними губами:

— Один, за Морги.

Оставались и другие.

Индейцу Чарли, который стоял на стреме, когда убили Моргана, Уайатт дал больше шансов, чем их было у брата. Он сосчитал «раз, два, три», прежде чем выпустить первую, вторую и третью пули в ублюдка, который получил двадцать пять долларов за то, чтобы Стилвеллу, убийце Морги, никто не помешал.

Ну и, конечно, Кудрявый Билл, перестрелка в Айрон Спрингс, вместе с другими Ковбоями, которые сыграли в ящик заодно с ним. Наконец, Джонни Ринго, которого убрали он и Док, хотя мало кто знал, как им это удалось. С официальной точки зрения это было самоубийство.

…Уайатт запахнул занавеску, отгородившись от окутанной паром станции, и откинулся на полку. По природе своей он не был слишком задумчивым человеком и не сразу понял, отчего это воспоминания нахлынули на него таким потоком. Наконец, он решил, что всему виной Кейт Элдер, вновь появившаяся в его жизни с известием о существовании Дока Холидэя-младшего, еще — перспектива встречи с Бэтом Мастерсоном и дорога через Аризону, где он, как Фрэнк Стилвелл тогда, в Тусоне, вполне мог увидеть одного-двух призраков.

После этого он снова крепко заснул.

Остаток поездки принес и другие воспоминания, когда на «Лимитэд» он проезжал мимо Тринидада в Нью-Мексико, где Бэт когда-то был шерифом, и Уайатту пришлось попросить его хитростью вытащить Дока в Денвер, позвонив по телефону и потребовав экстрадиции, чтобы сделать ему алиби по поводу убийства в Тумстоуне. Еще Додж-сити в Канзасе, сделавший Уайатта известным, а возможно, и наоборот.

Но большую часть времени он дремал, сидя на своем месте, в промежутке между роскошными трапезами, или полночи играл в покер с крутыми мужиками, которые были готовы с удовольствием облегчить свои бумажники в обмен на право посидеть за картами с настоящим американским героем — Уайаттом Эрпом.

И кто он такой, чтобы лишить этих сукиных детей подобного удовольствия?

Глава 4

Остановка на несколько часов в Чикаго, куда он прибыл на вокзал на улице Ласаль и откуда надо было идти пешком на станцию Дерборн, чтобы сесть на «Твентиз Сенчури», означала, что в Нью-Йорк Уайатт попал только к вечеру пятницы.

Держа в руке саквояж из крокодиловой кожи, он шел по платформе к главному залу вокзала, похожему на красивую пещеру, отделанную изнутри полированным мрамором. Дневное солнце бросало внутрь свои лучи, подобно мечам в волшебном сундуке, сквозь окна, более высокие, чем дома, которые привык видеть Уайатт. Вокзал Грэнд-сентрал построили всего шесть или семь лет назад на месте старого вокзала, но эти грандиозные ворота в Нью-Йорк с самого начала выглядели так, будто они едва ли не старше египетских пирамид.

Толпа внутри была изрядная, как простые путешественники, так и люди, ездящие по делам. Среди них мелькали красные кепки темнокожих портье, снующих посреди толчеи.

Как это странно — оказаться на вокзале, где не пахнет дымом и углем, а поезда куда-то спрятаны, как бедные родственники. Огромный купол потолка был окрашен в темно-синий цвет ночного неба, на котором, как и следовало ожидать, были звезды. Замедлив шаг, Уайатт задрал голову, вглядываясь в эти искусственные созвездия, и ему показалось, что их изобразили не совсем правильно. Может, их нарисовали зеркально?

Пожав плечами, он пошел вдоль округлой центральной информационной кабины, мимо билетных касс и вверх по пологому подъему, выводящему на улицу. Мимо витрин ресторанов, баров, парикмахерских, аптек и всего остального. По дороге его полдюжины раз толкнули, не извинившись, но, по крайней мере, никто не пытался залезть ему в карман, так что это была в своем роде тоже вежливость.