Возлюбленный мой - Дж. Уорд

Дерьмо. Ей тоже надо расположиться поудобнее. Она пришла сюда сражаться, но как часто бывает во время войны, ей приходилось ждать, пока появится враг.

– Сюрприз.

Она развернулась так быстро, что чуть не потеряла равновесие: единственное, что спасло ее от падения, это противовес в виде кинжала, который она подняла высоко вверх, за плечо, приготовившись немедленно использовать его по назначению.

***

– Жаль, что мы не смогли вместе принять душ.

Когда Блэй поперхнулся кофе, который приготовил для них обоих, Сэкстон спокойно сделал глоток из своей чашки. Было очевидно, что парень специально смущает Блэя и наслаждается его реакцией.

– Мне на самом деле нравится тебя удивлять.

В яблочко. Прямое попадание. И, конечно же, эти проклятые глупые рыжие гены не позволяли скрыть румянец смущения.

Проще спрятать автомобиль в кармане. Настолько все было ясно.

– И, ты знаешь, защита окружающей среды очень важна. Сохранение воды и все такое. Переходи на все натуральное... или ходи голым, как в первобытные времена.

Сэкстон, одетый в шелковый халат, развалился на атласных подушках своей кровати, в то время как Блэй присел на край матраса, прижав весом красиво сложенное дополнительное одеяло. Свечи делали обстановку фантастической, сияние их огней размывало линии и границы.

И Сэкстон был таким красивым. Он растянулся на постельном белье цвета темного шоколада, его светлые волосы вились густыми, хоть и неуложенными, но очень аккуратными волнами. С полуприкрытыми глазами и оголенной грудью, он выглядел готовым, жаждущим... и, судя по аромату, способным дать то, в чем так нуждался Блэй.

По крайней мере, в глубине души. Внешность же твердила о прямо противоположном: лицо в ушибах, губы припухли, но не от чувственности, а от тяжелого удара, и он двигался так осторожно, словно все тело было покрыто синяками.

И это плохие новости. Повреждения должны были исцелиться спустя двенадцать часов после нападения. Он же аристократ, в конце концов, и кровь его была очень сильной.

– Ох, Блэйлок, какова бы ни была причина твоего визита,  – Сэкстон покачал головой. – Я все равно до сих пор не понимаю, зачем ты пришел.

– Я не мог не прийти.

– Ты настоящий герой, так ведь?

– Нет ничего героического в том, чтобы просто посидеть с кем-нибудь.

– Не стоит себя недооценивать, – сказал Сэкстон хрипло.

От чего Блэй удивился. Парень весь день был такой невозмутимый в своей саркастичной манере, но ведь он подвергся нападению. Причем жестокому.

– Ты в порядке? – спросил Блэй мягко. – Я серьезно.

Сэкстон уставился на свой кофе.

– Иногда мне трудно постичь всю глубину человеческой гуманности, правда. И не только человеческой.

– Я так сожалею. О том, что случилось прошлой ночью.

– Но это привело тебя в мою постель, не так ли? – Сэкстон улыбнулся так широко, как мог, учитывая, что большую часть рта перекосило. – Не совсем таким образом, каким я планировал... но ты такой красивый в сиянии свечей. У тебя тело воина, но лицо интеллектуала. Это сочетание... опьяняет.

Блэй залпом выпил то, что оставалось в чашке, и чуть не подавился. И, скорее всего, дело было не в выпитом, а в том, что он услышал.

– Тебе налить еще кофе?

– Не сейчас, спасибо. Он прекрасно приготовлен, что, кстати, кажется мне еще одним удивительным несоответствием.

Сэкстон опустил чашку и блюдце на прикроватный столик из позолоченной бронзы и со стоном сменил позу. Стараясь не смотреть на парня, Блэй поставил чашку на одеяло перед собой и осмотрелся. Наверху все было обставлено в викторианском стиле, тяжелая мебель из красного дерева, восточные ковры, роскошные цвета – все это он увидел во время своей экскурсии по кухне. Но эта традиционность заканчивалась у порога в подвал. Здесь  все напоминало будуар во французском стиле – мраморные столики на изогнутых ножках, комоды с зеркалами и вышитые ковры. Много атласа и... черно-белые графитовые изображения прекрасного мужчины, лежащего почти в такой же позе, что и Сэкстон.

Только без халата.

– Тебе нравятся мои гравюры? – протянул Сэкстон.

Блэю пришлось восхититься.

– Прекрасные линии.

– Иногда я пользуюсь ими, как предлогом, врать не буду.

Внезапно в голове Блэя возник образ обнаженного мужчины: он занимается любовью на этой самой кровати, его плоть прижимается к плоти другого.

Незаметно взглянув на часы, Блэй понял, что ему предстоит пробыть здесь еще семь часов, и он не был уверен, хочет ли, чтобы они тянулись бесконечно или же пролетели, как один миг.

Сэкстон закрыл глаза, и, вздрогнув,  вздохнул.

– Когда в последний раз ты кормился? – спросил Блэй.

Тот поднял тяжелые веки, и его серый взгляд ярко вспыхнул.

– Хочешь выступить добровольцем?

– Я имел в виду от женщины.

Сэкстон скривился, меняя позу на подушках.

– Довольно давно. Но я в порядке.

– Твое лицо напоминает шахматную доску.

– Ты говоришь прелестнейшие вещи.

– Я серьезно, Сэкстон. Ты не показываешь, что творится у тебя под халатом, но, судя по состоянию твоего лица, у тебя полно серьезных ушибов.

Ответом ему послужило лишь протяжное «ммм».

– И кто из нас полон противоречий?

Последовала длинная пауза.

– Я найду ту, которая тебя покормит.

– У тебя с собой карманная женщина?

– Не возражаешь, если я снова воспользуюсь твоим телефоном?

– Пользуйся на здоровье.

Блэй встал и пошел в ванную, предпочитая немного уединиться, потому что понятия не имел, сработает ли задуманный им вариант.

– Ты можешь воспользоваться тем, что здесь, – крикнул Сэкстон, когда он закрыл дверь.

Блэй вернулся десять минут спустя.

– Не знал, что eHarmony[92] работает так быстро, – прошептал Сэкстон, его глаза оставались закрытыми.

– У меня там связи.

– Охотно верю.

– Нас заберут отсюда с наступлением темноты.

Сэкстон с трудом открыл глаза.

– Кто? И куда?

– Мы о тебе позаботимся.

Сэкстон набрал воздух и хрипло выдохнул.

– Снова спешишь на помощь, Блэйлок?

– Считай это принуждением. – На этой ноте, он подошел к софе и лег. Набросив на ноги роскошные меха, он задул свечу рядом с собой и устроился поудобнее.

– Блэйлок?

Боже, этот голос. Такой низкий и тихий в тусклом свете свечи.

– Да.

– Ты заставляешь меня чувствовать себя негостеприимным хозяином. – Тут его дыхание сбилось. – Это кресло не место для твоего сна.

– Я в порядке.

Последовало молчание. –  Ты не изменишь ему, если просто ляжешь в мою постель. Я не в состоянии воспользоваться твоей добродетелью, и даже если бы мог, то слишком уважаю тебя, чтобы ставить в неловкое положение. Кроме того, мне нужно твое тепло – я никак не могу согреться.