Тигриный лог (СИ) - Юлия Чеснокова

— Прости…

— Ничего, — Лео обошел меня и снял полотенце с крючка рядом с узкой кроватью. Протянув его мне, он тихо вымолвил: — Тебе надо выговориться?

— Нет, мне нужно присутствие кого-то, кто всё обо мне знает. Даже не так. Мне нужен друг, — уточнила я, понимая теперь, что в сестры напрашиваться — дурацкая затея. Я приняла полотенце и принялась вытирать лицо и сушить волосы. — Я не могу сейчас остаться в одиночестве. Мне страшно.

— Из-за грозы? — невинно предположил Лео. — Если ты боишься её, то оставайся, — я не успела сказать, к счастью, что обожаю это погодное явление, поэтому привратник, чутко среагировавший на слово "друг", отзывчиво предложил мне всё, что мог. Я удовлетворенно кивнула. Выходить и лезть вверх по тому бедламу, что творится снаружи, желания не было. Пусть поутихнет, а то, чего доброго, я сверну себе шею. — Тебе надо переодеться, а то заболеешь.

Я посмотрела на Лео, на котором отпечаталась намокшим узором моя хватка, как второй пояс на длинном ночном халате. Сама я была без единого сухого сантиметра, и теперь, избавившаяся от внутренних отрицательных страстей, я ощутила холод. Домик не обзавелся отоплением или обогревателем, так что с холодами тут определенно станет невыносимо. Да и сейчас уже сделалось не слишком комфортно.

— А тут есть сменная одежда? — я посмотрела на шкаф и прикроватную тумбочку. Многометрового гардероба спрятать негде. Лео подошел к шкафу и достал из него свою форму привратника.

— Только это, — он положил вещи на постель. Ага, а вот переодеться-то негде. Комната всего одна, без разделителей и ширм. Если я долго буду думать, то Лео, чего доброго, попрется на улицу, дабы не смущать. Но я же уже оголялась при нем, чего я рисуюсь? Стиснув зубы, я принялась развязывать пояс и раздеваться. Молодой человек опустил глаза — это единственное, что он мог сделать.

— Спасибо, — я надела его рубашку и она оказалась настолько велика, что я утонула в ней, как китайский фонарь в ночном небе. Хакама уже и натягивать не стоит. — Спасибо, что позволил остаться. — Лео кивнул, приняв благодарность и не поворачиваясь. Он сел на кровать, сцепив перед собой руки и уставившись на них. Я приблизилась и, посомневавшись, опустилась рядом. Глядя на него, будучи вблизи, я осушила свои слезы. Но терзающее желание сделать его счастливым меня не оставило. — Можно я возьму тебя за руку? — Лео выпрямился, уставившись на меня. Посмотрел на свою ладонь, повертел её перед собой. Наверное, прикидывал, что в этом нет надобности, искал оправдание для этого. Не знаю, что он там решил, но в результате протянул её мне. Я схватила её, скрестив пальцы, свои и его. Моя ладонь была намного меньше его. — Ты такой большой… это здорово.

— Почему? — напряг брови Лео.

— Ну, это говорит о силе, о том, что ты сможешь защитить. Да и вообще, девчонки любят высоких и крупных ребят. Это красиво, им это нравится, — парень приподнял наши держащиеся руки и стал разглядывать их. Мне хотелось хвалить его, убеждать, что он самый лучший, что он самый нужный, необходимый, замечательный. — И вообще, фигура у тебя — идеальная! — произнесла я то, что пришло в голову. — Хотя кубики я не видела так хорошо, как кубики Чимина. Может, в них и уступаешь, — пошутила я, зардевшись. Что я несу? Как обычно, пытаясь разрядить обстановку, напрягаю её сильнее. Лео опустил взгляд к своему животу. Он-то смотрел на него, а я невольно бросила взор ниже. Там тоже было кое-что, о чем я у него ничего не знала. Но вряд ли попытки узнать воспримутся с радостью парнем, у которого было такое детство. Я опять вспомнила обо всем и помрачнела. Лео замер, недвижимый, словно я его на цепь посадила, а не за руку взяла. И она грозила ударить током, если он шевельнется. — Это как бы был намек, что ты мог бы показать мне свои кубики, — не к месту уточнила я. Молодой человек, расправив плечи, опять уставился на меня.

— Тебе нравится смотреть на такое? — О-о, опять эта тонкая грань, за которую он хочет меня выпихнуть, чтобы предать анафеме.

— Нет-нет! — заверила я. — Мне… мне нравится смотреть на тебя, — я вспыхнула, сказав правду. Он стянул губы в узел, задумавшись. Моя рука стала покрываться мурашками. Если бы он её не держал, я бы тронула его плечо, провела по спине. Почему меня так тянет к нему прижаться и обнять? Что за параноидальные тенденции?

— Это неправильно, — заключив что-то там для себя, выдал он.

— Пусть так. Но в этом нет ничего плохого, — твердо поставила я точку. — Люди рождаются голыми, и в их наготе нет греха, иначе природа бы сочинила нас уже со штанами. Тебе неприятно было, когда я разделась? — пошла я напролом. Участившееся дыхание выдало усиленную работу мозга Лео. Пропустив часть ответа, он выдал:

— … но это неправильно.

— Что я раздевалась перед тобой? Или что?

— Что я видел это, ты же не какая-нибудь… — Лео запнулся. Я поняла, о ком он, о чем он. Но он не знал, что я теперь читаю между строк. Как он был мил в этой растерянности! Как он забегал глазами, ища подходящее оправдание!

— Я спрашивала о твоих ощущениях, — прекратила я его метания. — Я тебе неприятна? — То, что он меня не боится, мы разобрались. Но мне очень нужно знать, как он ко мне относится. Я хочу, чтобы он признал во мне не просто какую-то девчонку, а приятную, потому что… потому что я влюбляюсь в него?! Мои глаза ошалело взглянули на него. Я… влюблена… в Лео?! Разве можно? Разве позволительно? Барабанная дробь… и очень уместно было бы, чтоб в этот момент он третий раз изрек "это неправильно!". Похоже, я относилась к нему примерно так же, как Ви ко мне, только вдруг… или не вдруг? Вроде что-то такое уже теплилось во мне, иначе, почему так больно стало от его боли? Почему я неслась, сломя голову, в ночи, сюда? Лео покачал головой. Это означало, что я ему не противна. — Тогда… тогда… — теперь гипервентиляция пошла у меня. Стыд. Срам. Но я скажу это. Кто-то же должен это сделать в его жизни! Он выйдет через месяц из Тигриного и окажется перед лицом неизвестности. Я должна, должна! — Тогда поцелуй меня, пожалуйста, — не вырвав руки, Лео так дернулся, что дернул и меня. Он непонимающе вглядывался в меня. — Пожалуйста, не думай, что это как-то… плохо, неправильно. Я… я не просто так этого хочу. И да, я хочу этого, — призналась я нам обоим.

— Я… — еле выговорил Лео, ослабив пальцы и осторожно забрав руку. — Я… ты… — Не стал бы он заикой по моей вине! — Ты сказала, что мы друзья… как ты… зачем? Как мы можем…

— Ты никогда не целовался до этого, я знаю, — я положила ладонь ему на плечо. О-о, это ощущение, даже сквозь ткань… черт возьми, у меня сумасшествие, прогрессирующие.

— Д-дело не в том, — залился краской Лео. Его лицо водилось из стороны в сторону, как в преддверии припадка. — Я… я тебя старше на семь лет… я тебя должен беречь. Хенсок… он доверяет мне, а я… а мы… а ты…