Змей подколодный - Елена Никольская

"А если не добровольно, значит, меня сейчас заколдуют, и подпишу всё равно как миленькая. Плавали, знаем! Вот и колдуй тогда, а то — замки испепелять! Так я тебе и поверила!"

— Не хочу я ничего подписывать, — сказала ведьма, вылезла из-за стола и зашвырнула ручку далеко в снег.

— Вы-то в уме, барышня? — спросил враг и поднялся тоже. — Я ведь не шучу. Сейчас развалю эту железяку, и сдохнет твой Кролик. Не жалко?

— Ничуточки, — сказала ведьма. Ещё бы она себе приговоров добровольно не подписывала. Колдуй, урод, работай!

— И себя не жалко? — спросил враг.

— Нет, не жалко! Зато вам потом ТАКОЕ будет! Всё равно узнают!

— Так может, тебя сначала? А, несговорчивая моя?

Он бросил папку на стол, опрокинув банку с оливками, и положил руку ведьме на плечо.

— Давайте его, — бесстрашно сказала ведьма и показала на замок. — Хоть гляну напоследок, как замки рушатся.

Перчатка стала неимоверно тяжёлой, а плечо обожгло холодом — через пуховик, через свитер… "Началось, — поняла Ольга и стиснула зубы. — Но уж рыдать я не стану! Нипочём не стану!" И она подняла глаза, готовая встретить гипноз лицом к лицу.

Враг вдруг отодвинул ведьму в сторону.

— Ничего себе, — озадаченно сказал он. — Ах, мать твою! — Он схватил свою папку и стянул перчатки. — Ках цешсмей-цирсш*!.. — прошипел он сквозь зубы, соединил пальцы — и пропал!

Знакомые красные сполохи заиграли около стола, ведьма ахнула, выдохнула и кинулась спасителю на шею — чуть с ног не сбила.

— Всё, всё уже, — сказал Олег Витальевич, усаживая её на стул. — Отпустите меня, сударыня. Вы мне голову оторвёте, право слово! Оля! Оленька, успокойтесь!..

За его спиной поспешно опускался в озеро железный замок. Корона на шпиле разомкнула зубья, сверкнул напоследок тюльпан, и надо льдом зависла на секунду очень чёткая тень.

Тень мальчика, сунувшего руки в карманы.

— Олег Витальевич… — шёпотом сказала ведьма.

— Да здесь я, — сказал куратор, опускаясь перед стулом на корточки.

— Давайте выпьем водки, — шёпотом сказала ведьма и разревелась.

В мире гимназии шёл дождь.

Дождь начался в полдень. Он не был холодным, не был сильным, но обещал идти вечно. Старый волжский знакомец, визитка ноября — исключительно нудный тип.

Ведьма была ему рада.

Дождь оказался вездесущ, он легко проходил сквозь густые сосновые ветки. Ведьма сидела под сосной, обхватив коленки, и джинсы на коленках дождь промочил насквозь. Дождь капал на голову, ведьма подставляла ему лицо, не закрывая глаз. Она так и не умылась, дождь размазывал следы слёз — неласково, буднично, ничуть не стараясь утешить. Тоскливый, мелкий и нескончаемый, дождь был утешением сам по себе — благодаря ему снега и льды убрались из головы напрочь. Но только они.

Вместе с дождём ведьму заливал ужас — ужас наступившей, наконец, определённости. Игры воображения более не требовалось: теперь ведьма точно знала, куда именно вляпался Алексей Николаевич Гаранин, маленький и пушистый Белый Кролик.

С Белым Кроликом отныне всё было ясно: он сидел в мрачных комнатах железного замка и учился магии. Не вызывала никаких сомнений и биография его маньяка-учителя. Враг и вправду был преподавателем гимназии — когда-то. Уволился не по-хорошему, но вкуса к профессии не потерял, на чём и свихнулся. И, разумеется, одного ученика ему было мало. Не те масштабы.

Конечно, ведьма могла никогда не покидать пределов гимназии — вряд ли враг осмелился бы вытащить её из-под носа гимназийских магов. Но маньяк есть маньяк — психанёт и сделает то, что обещал: свернёт Белому Кролику шею. И ничего при этом не потеряет — хитрое ли дело украсть кого-нибудь ещё? Да раз плюнуть! Не иначе и Лёшка к нему попал именно так — перехваченный на полдороге из какой-нибудь ванной…

Словом, положение было аховое: либо помирать вслед за Белым Кроликом, либо подаваться в ученицы.

Представлять себя живущей во вражеском замке оказалось просто невыносимо. Уж куда там вышивке по льду! Гимназийские розги мёдом покажутся… Не прельщало даже обещанное обучение магии: большое спасибо, лучше поступить в магический вуз через четыре года! После знакомства — даже шапочного — с выпускниками гимназии перспектива поступления и карьеры уже не казалась далёкой и несбыточной.

А вот помереть можно с песней: прямо сейчас пойти к преподам и ВСЁ рассказать. Моральное удовлетворение она получит точно! Месть гимназийских магов будет страшной — да за один Хэллоуин на куски разорвут!

Ах, посмотреть бы! Ведьма блаженно вздохнула и принялась перебирать возможные способы расправы. Выдумывать-то ничего не нужно — сценаристы триллеров уже всё понаписали! "Хотя некоторые модификации не помешают!" — решила ведьма и размечталась.

Надо полагать, что враг пожалел бы об утренней беседе, доведись ему хоть мельком коснуться этих сладких мечтаний. Мечтания вполне тянули на диплом палача — сколь угодно крутой и взрослый маг содрогнулся бы, заглянув в глаза сидевшей в гимназийском саду девочки. Продрогшей девочки, и промокшей, и очень маленькой среди необъятных сосен — но по лицу её бродила улыбка. Нежная улыбка ведьмы, роняющей в огонь пряные травы и лепестки роз. Пахло хорошим вином и вкусной едою, ведьма близилась к пику экстаза: в очаге корчился насаженный на вертел инквизитор…

А дождь всё шёл и шёл; в городе, на условленном месте, мок под ним ведьмин любимый — ждал, удивлялся… Дождь не был помехой свиданию, на то и существуют на свете кафешки и кинотеатры. Но Андрей заметил бы её состояние сразу — а врать ему ведьма совсем не хотела.

При мысли об Андрее грёзы о жестокой мести обернулись пшиком.

Ведьма ни в коем случае не желала тащить за собой в могилу ни Андрея Карцева, ни Лёшу Гаранина. И потом, вполне может статься, что, заполучив её в ученицы, враг оставит Андрея в покое! Значит, и думать тут не о чем. Ладно! Она этому уроду устроит райскую жизнь! Он ещё пожалеет!

Наверное.

Ведьма прикусила губу и полезла в карман за очередной сигаретой. Где же она читала про магические контракты? Не у Кинга точно… Может быть, Дяченки?.. Пойти в библиотеку в книжках порыться? Ведь должен быть какой-то способ избежать этого кошмара!

"Подпишешь мне одну бумажку, и начнём"…

Ведьма шмыгнула носом, закурила и поднесла сигарету к глазам, дабы глаза заслезились от дыма. Реветь она больше не могла, а чертовски хотелось.

— Хоть бы подстелили что-нибудь, Заворская, — сказали над головой. Ведьма вскинула глаза на своего куратора и не удержала досады:

— Вы как привидение!

— Сигареты ваши позвольте-ка, — сказал Олег Витальевич утомленным голосом. Прятаться он и не думал — подошёл, шурша травой и задевая зонтом сосновые ветки.