Восторг - Дж. Уорд

Будто мужчина забрал на себя все ранения с плоти Матиаса.

Дрожащей рукой Мэлс потянулась к его лицу, но он отодвинулся назад, уклоняясь от контакта.

– Это была правда, – пробормотала она. – Матиас не подделал свои ранения и исцеление.

– Будь спокойна, – сказал мужчина изменившимся голосом, который, казалось, прозвучал в ее голове, а не в ушах. – Тебе не нужно волноваться о них. Они в безопасности.

В это мгновение, своим сердцем она поняла, кем он был.

И кем был Джим Херон.

Она увидела правду в зеркале в «Мариот», и она видела ее сейчас.

– Ты – ангел, – благоговейно прошептала она.

Ее слова, казалось, разорвали связь, и он резко отстранился.

– Нет, просто встречный на твоем жизненном пути.

Чепуха, подумала она.

Мужчина резко вышел из машины, хлопнул водительской дверью и, закрыв гаражную дверь… исчез в мгновение ока.

Мэлс, извернувшись, посмотрела через плечо, за машину, пока дверные панели с треском опускались.

Выпрыгнув наружу, она позвала его по имени. Но…

– Ты все еще здесь… я это чувствую.

Никто не ответил. Никто не появился…

– Мэлс?

Мэлс развернулась. Там, в дверном проеме на кухню темным силуэтом на фоне света стояла ее мама.

Мэлс подбежала к ней, путаясь в собственных ногах, почти теряя равновесие. А потом прижалась к женщине.

– Мэлс? Что случилось? Тебя трясет… о Боже, Мэлс…

– Мне жаль… мне жаль…

Мама подняла ее с пола.

– Мэлс? О чем тебе жаль? Что случилось…

Полились слезы, без остановки, все вышло наружу – все годы стойкости разлетелись на осколки словно зеркало, тысячи трещин задрожали, а потом окончательно раскололись.

Мама была рядом, держала ее.

И, только подумать… она всегда думала, что из них двоих была самой сильной?

Глава 55

– Больноже, сукин ты сын!

Джим практически лишился разума, когда посмотрел вниз, на своего бывшего босса, который – сюрприз! – был жив и умудрялся пинаться. Одна, всего одна мысль посетила его голову: – Только не говори, что нас ждет третий раунд.

Матиас сел и потер тыльную сторону своего котелка, затем стрельнул злобно взглядом.

– Ты уронил меня на голову.

– Ты мертв!

– О, и это оправдание? – Парень встал и смахнул гравий с филейной части штанов. – П.с. я выяснил, кто ты такой.

Джим захлопал по своим карманам.

– Человек, нуждающийся в сигарете. Вот кто.

– Ты – ангел.

– Да? – Джим нашел свою пачку Мальборро, и его подмывало достать все десять оставшихся, затолкать себе в рот и прикурить разом. – Я смахиваю на ангела?

– Я встречался с твоим Создателем.

Джим замер с «Биком» на полпути ко рту.

– Да, все верно. – Матиас выглядел слегка самодовольно. – Кстати, он передавал привет… и что ему нравятся сэндвичи с индейкой. Не знаешь, что бы это могло значить?

– Что, прости?

Матиас пожал плечами.

– Без понятия. Но я видел его… и мне показалось, что ты ему нравишься. Он рассказал мне про твою игру. Кстати, удачи тебе в ней…

Джим выставил свою ладонь на обозрение… прямо перед физиономией Матиаса.

– Стой. Что ты, черт возьми, делаешь здесь?

Матиас сделал небольшой круг, будто подбирал слова, а, может, он проигрывал разговор в своей памяти.

– Ну, вот в чем дело: не то, чтобы я не доверяю тебе… но она – моя девочка. Я должен защитить ее. Это – единственный способ.

– В каком плане единственный?

Матиас постучал по груди кулаком.

– Я снова вернулся в седло, мой друг. Ну, не совсем в седло…

– Бессмыслица какая-то…

– Просто свободная воля. Я поднялся туда. – Он посмотрел на небеса и нахмурился, будто сомневался в том, что произошло с ним. – Там был огромный замок… со рвом. У укрепленных дверей меня ждал англичанин, на дальнем конце дорожки из древесины. На самом деле я видел его раньше… в «Мариот»? А потом он гулял с собакой. Так или иначе, кажется, я понял без чужих слов, что мне нужно лишь пересечь мост над водой, и я обрету там вечность.

На этом месте слова иссякли, брови Матиаса низко опустились, его глаза не отрывались от земли.

– Ииииии? – выдохнул Джим.

– Я не смог этого сделать. Я знал, что если пересеку реку, то назад пути не будет… в плане, я не мог поверить тому, где оказался. Это было шикарно, но… не для меня.

– Дай угадаю. Ты попросился в Ад?

– Вовсе нет. Создатель пришел ко мне, и мы поговорили. В итоге, я просто предложил одну версию места пребывания взамен другой. Для меня? Рай – рядом с этой женщиной, и я хочу провести остаток своей жизни, пытаясь доказать ей это… хотя, в этом нет никаких гарантий… ну, черт, столько всего поставлено. Но я ясно дал понять, что хочу попытаться.

– Это не может быть правдой.

– Что я могу сказать? Создатель – фанат свободной воли… может потому, что если люди будут принимать правильные решения, это подтвердит ценность сотворенного Им? Не знаю.

Джим встал прямо перед физиономией парня, странная ярость двигала им.

– Это чушь собачья… если у тебя был выбор, почему все остальные не могут остаться с теми, кого любят?

Как его мама.

Как его Сисси, ради всего святого?

Блин, он слишком, черт возьми, устал, что его постоянно имеют в этой игре.

– Люди возвращаются из мертвых, – сказал Матиас. – Такое происходит постоянно.

– Не со всеми. – Не с его погибшими. Это – такая чушь.

– Мне повезло. Слушай, если у тебя проблемы с этим, поговори с Ним.

Джим начал выписывать круги, курил, ругался… увлекся так, что почти дал пинка телу мертвого оперативника просто от нечего делать.

– Джим? – медленно позвал Матиас. – Что происходит в твоей голове, дружище?

В этот момент решение само пришло к нему, что-то, что Найджел сказал в самом начале раунда, вернулось к нему, пустило корни, выросло в план, который был настолько еретическим, что дал Джиму передышку даже в его гневе. Но потом он вспомнил, что Матиас рассказал ему об Аде… и посмотрел на лицо мужчины, его живое, дышащее, будто-в-него-никогда-не-стреляли лицо.

Взрыв жестокости внутри Джима был очень знакомым, та же сила заставила его трахнуть Девину, то самое пламя, которое порой берет верх и делает его беспощадным, то самое дерьмо, которое привело его к первым убийствам… мужчин, которые забрали жизнь его матери.

Это – дьявол внутри него, подумал Джим, эта вспыхнувшая ярость… она перерастет в холодную целеустремленность, которая изменит формат игры.

Но, будь все проклято, как Матиас и сказал, некоторые вещи приходиться делать самому.