Восторг - Дж. Уорд

Боже, луна, красивая, сияющая луна со своим чистым белым светом, озарявшим эту драматическую сцену…

Гравийная дорожка поднялась и схватила его. Когда он приземлился, его зрение стало неестественно чистым, поэтому он увидел то, что произошло дальше: Джим выхватил свой сороковой, выждал мгновение, второе… а когда стрелок высунул голову, осматривая бойню, Херон спустил курок и устранил убийцу, попадая в голову, заваливая его на спину.

Такой меткий выстрел под силу только профессионалу.

И значит, сейчас Мэлс была в безопасности.

Лежа спиной на земле, Матиас повернул голову к своей женщине. Она боролась против какой-то хватки на ней, ее руки широко вытянулись, будто она пыталась добраться до него.

Сразу после крика Джима «Чисто!», она вырвалась из того, что ее там удерживало, и подползла к нему.

Матиас почувствовал, как она берет его за руку, и посмотрел на ее лицо, Мэлс была красивее луны.

Он улыбнулся ей, а потом увидел слезы.

– Нет, – простонал он. – Нет, ты в порядке…

– Вызовите скорую, – прокричала она.

Слишком поздно, но он был признателен за предложение.

Забавно, разве он не должен чувствовать боль? Он умирал; он знал это потому, что становилось труднее дышать.

Но не было агонии, даже легкого дискомфорта. Вместо этого он чувствовал головокружение, в мозгу звенело.

На грани смерти он чувствовал себя абсолютно живым.

Он сжал ее руку.

– Я люблю тебя…

– Даже не смей думать об этом, – крикнула она.

– Это то… что я чувствую…

– Нет, я про «умирать». Ты не умрешь на моих руках. – Она вскинула голову. – Вызови девять-один-один!

– Мэлс… Мэлс, взгляни на меня. – Когда она посмотрела, Матиас улыбнулся несмотря на то, что знал, где в конечном итоге окажется. – Просто… позволь смотреть на тебя… ты такая красивая…

– Будь ты проклят, Матиас…

– Да. – Он проклят. – Послушай меня… нет, просто послушай. Я хочу, чтобы ты пристегивала ремень… пристегивай его… пообещай мне…

– Пошел ты, ты останешься со мной и заставишь меня делать это.

– Пристегивай… его…

– Не покидай меня, – простонала она. – Не сейчас, не когда… я полностью сбита с толку…

– Пристегивай его.

Эти два слова оказались последними, и Мэлс – была последним, что он увидел: внезапное удушье взяло верх, клетки тела голодали по тому, что они уже не получат, хаос закупорил его мозг, украл у него последние мгновения с Мэлс.

А потом все кончилось.

Зрение померкло, тело замерло, чувство обоняния и вкуса исчезли.

Но у него остался слух.

Голос Мэлс обволакивал его:

– Останься со мной…

Боже, он хотел, на самом деле хотел.

Но это не в его власти.

***

Когда оперативник рухнул на лесной настил как мясная туша, Джим опустил пистолет, готовый пнуть себя под свой же зад. Они с Эдрианом так сильно увязли в развернувшейся перед ними драме, что не обратили внимания на убийцу, крадущегося по лесу.

Но, с другой стороны, если бы они вмешались… Блин, кто бы мог подумать, что Матиас примет на себя чужую пулю?

– Эдриан, дуй туда! – прошипел Джим.

Эд исчез с кивком. Секунды спустя с периферии донеслось ангельское «все чисто».

– Вызови девять-один-один! – сказала Мэлс, сидя на корточках, держа руку Матиаса.

Вот оно, настоящее перепутье, подумал Джим. И Матиас прошел его.

Они выиграли…

Мэлс подскочила и зло посмотрела на него.

– Нам нужна скорая…

Столб света вспорол облака, сияя в стократ ярче луны: это возвращение Матиаса, лучи струились с небес подобно водопаду, заслоняя тело там, где он лежал.

Мгновение Джим просто наблюдал за происходящим, сияющее тело Матиаса затянуло в водоворот, освобожденный от оков плоти, он направился в Бастион Душ.

Он сделал это.

Ублюдок сделал это.

В минуту, когда Матиас выбрал чью-то жизнь взамен своей, когда он бросил свое тело перед пулей – пусть Джима и не зацепило бы – наступило перепутье, свободная воля… и победа.

– Он умирает! – голос Мэлс рывком привлек его внимание. – Он…

– Мертв, – мрачно сказал Джим, подняв руку, прощаясь со старым… другом, решил он.

– Нет, не мертв!

Снова сосредотачиваясь, Джим подошел к женщине и сел на корточки.

– Сожалею, но он ушел.

Женщина выбросила руку и схватила Джима за футболку, лицо обрело тигриное выражение, зубы обнажены, глаза сверкали.

– Он не мертв.

Она отпустила руку и потянулась за собственным телефоном…

Джим выхватил вещицу из ее рук.

– Он ушел… мне очень жаль, но он больше не с нами. И тебе нужно выбираться отсюда…

– Ты что несешь! Отдай мой телефон!

– Мэлс…

Она бросилась на него, и он позволил ей, позволил выпустить силу и гнев, когда она накинулась на него с кулаками. В конечном итоге, он успокоил ее, развернув и прижав спиной к себе, просто чтобы она не выцарапала ему глаза.

Наконец, затихнув, она тяжело дышала и плакала.

– Он ушел, – хрипло сказал Джим. – И мне, правда, жаль. Мне очень жаль тебя. Но ты должна выслушать меня. Ты должна уехать… ты не хочешь участвовать в этом. Он сказал, что именно передал тебе… поэтому я знаю, ты понимаешь, когда я говорю, что это небезопасно для тебя – ввязываться в то, что сейчас произойдет. Езжай домой и продолжай обрабатывать информацию… так ты будешь в безопасности. Как только ты все раскроешь, и история всплывет наружу, организация рухнет. Но до этого времени, все как обычно, и значит, ты в опасности. Езжай домой. Делай свою работу… и делай быстро.

Женщина повисла на его руках, расслабившись в его хватке, ее голова наклонилась в сторону тела Матиаса.

– Ты знаешь, что я прав, – мягко сказал Джим. – И я хорошо позабочусь о нем. Обещаю.

Внезапно Эдриан вышел из-за деревьев.

– Ты не поверишь, на кого я только что наткнулся. Найджел.

Джим нахмурился.

– Я не почувствовал его.

– Я тоже. Но он был здесь.

«Чтобы удержать Девину в стороне?» – задумался он. Или, может, он – настоящая причина, из-за которой ни Джим, ни Эдриан не почуяли приближение киллера?

– Он ушел?

– Ага. Ничего не сказав. Просто махнул рукой и испарился.

Окей, цели и причины его босса не особо важны в настоящий момент.

– Эд, я хочу, чтобы ты отвез ее домой.

– Без проблем.

– Мэлс? – Джим повернул ее. – Ты должнаехать. Это небезопасно для тебя. Езжай и сделай все, что сможешь.

– Он не может умереть…