Вся Агата Кристи в трех томах. Том 1. Весь Эркюль Пуаро - Агата Кристи

ни единого пациента. Доктор Бернар — немолодой высокий широкоплечий мужчина — слегка сутулился. Взгляд у него был рассеянный, немного отсутствующий. Впрочем, впечатление он производил вполне приятное.

Представившись, Пуаро сообщил о цели нашего визита, добавив, что администрация «Нозерн юнион» твердо намерена и впредь как можно тщательнее расследовать таинственные случаи вроде этого.

— Конечно, конечно, — рассеянно проговорил доктор Бернар. — Поскольку покойный был человеком весьма состоятельным, жизнь его, я полагаю, тоже была застрахована на весьма приличную сумму.

— Так вы считаете, что покойный был состоятельным человеком, доктор?

Доктор слегка опешил:

— А разве нет? Насколько я знаю, у него имелось две машины. Да и Марсдон-Мэнор — довольно большое имение. Чтобы содержать его, нужны приличные деньги. Хотя, помнится, купил он его довольно дешево.

— Насколько я понимаю, в последнее время с деньгами у него было туго, — перебил Пуаро. Прищурившись, он внимательно разглядывал доктора.

Тот, словно в ответ, печально покачал головой:

— Да что вы говорите? Вот как, значит… Жаль, очень жаль. Счастье, значит, что он успел застраховать свою жизнь. Жене его, можно сказать, повезло. Прелестная женщина, просто очаровательная. И совсем молодая, бедняжка! Несчастная девочка — она буквально раздавлена. Сплошной комок нервов. Да и неудивительно — ведь она пережила такое горе! Конечно, я старался помочь ей по мере сил, но потрясение было слишком тяжелым, джентльмены!

— Вы часто навещали мистера Мальтраверса?

— Мой дорогой сэр, если честно, то никогда.

— Как?!

— Насколько я понял, мистер Мальтраверс был ревностным последователем учения «Христианская наука»…[162] Точно не знаю, но что-то вроде этого.

— Понятно. Но ведь вы обследовали тело.

— Само собой. Меня вызвал один из младших садовников.

— И причина смерти была ясна?

— Абсолютно. Ни малейших сомнений, джентльмены. Кровь на губах была, но немного, значит, кровотечение было внутренним.

— Когда вы пришли, он лежал в том же положении, как и в момент смерти?

— Да, до тела не дотрагивались. Его нашли на самом краю небольшой рощицы. Возле него лежало небольшое охотничье ружье. Скорее всего, отправился пострелять грачей. Тут все и случилось. Кровотечение, надо полагать, произошло неожиданно. Вероятнее всего, острый приступ гастрита.

— А застрелить его случайно не могли?

— Мой дорогой сэр! — Доктор был явно шокирован.

— Прошу прощения, — смиренно извинился Пуаро, — но если меня не подводит память, то совсем недавно мы расследовали один случай… убийство, а доктор выдал свидетельство о смерти от разрыва сердца. И это когда у покойника в голове была дырка от пули величиной со сливу! Хорошо, местный констебль не постеснялся — обратил на это внимание горе-врача!

— Уверяю вас, на теле мистера Мальтраверса не было никаких следов от пули, — проворчал доктор Бернар, обиженно поджав губы. — А теперь, джентльмены, если у вас все…

Мы поняли намек:

— Нет, нет. Тысяча извинений за причиненное неудобство, и большое спасибо вам, доктор, что любезно согласились ответить на наши вопросы. А кстати, вы не собираетесь проводить вскрытие?

— Конечно, нет, — возмущенно нахохлился доктор. Мне показалось, что его вот-вот хватит удар. — Случай совершенно ясный. В таких обстоятельствах не вижу никаких оснований ранить чувства близких и родных покойного.

Повернувшись к нам спиной, доктор шумно захлопнул дверь перед самым нашим носом.

— Ну, что вы думаете о докторе Бернаре, Гастингс? — осведомился Пуаро, пока мы с ним неторопливо шагали по дороге в направлении Марсдон-Мэнор.

— Напыщенный старый осел.

— Именно так! Ваше тонкое понимание человеческих характеров, друг мой, всегда приводит меня в восторг! Как верно, как точно подмечено! Да вы знаток человеческих душ, Гастингс! — Я подозрительно покосился на него, но Пуаро, похоже, и не думал подтрунивать надо мной. Лицо его было совершенно серьезно. Подмигнув мне, он игриво добавил: — Естественно, не в тех случаях, когда речь идет о прелестной женщине! — И я заметил, что в глазах его сверкнул насмешливый огонек.

Я смерил его ледяным взглядом и гордо промолчал.

Добравшись до Марсдон-Мэнор, мы постучали. Дверь открыла средних лет горничная. Пуаро передал ей свою визитную карточку и рекомендательное письмо из «Нозерн юнион» для миссис Мальтраверс. Прошло минут десять, когда дверь снова отворилась, и тоненькая женская фигурка в черных шелках робко переступила порог.

— Мсье Пуаро? — дрожащим голосом пролепетала она.

— Мадам! — Пуаро галантно вскочил и торопливо поспешил к ней. — Тысяча извинений, мадам! Я в отчаянии! Не могу найти слов, чтобы передать, как мне неловко тревожить вас в подобных печальных обстоятельствах… Но что делать? Увы, необходимость… суровый долг, так сказать.

Миссис Мальтраверс позволила ему усадить ее в кресло. Глаза ее покраснели и опухли от слез, но даже это не могло испортить ее красоты. На вид она была совсем молода, лет двадцати семи — двадцати восьми, и прелестна, как видение: огромные синие глаза и очаровательный капризный ротик.

— Это, наверное, как-то связано со страховкой покойного мужа, не так ли? Но неужели так уж необходимо беспокоить меня именно сейчас, так скоро после?..

— Мужайтесь, дорогая мадам! Мужайтесь! Видите ли, ваш покойный супруг застраховал свою жизнь на довольно крупную сумму, а в таких случаях компания непременно проводит свое собственное расследование, дабы не оставалось никаких неясностей. Просто чтобы уточнить некоторые детали. Вы можете смело рассчитывать на то, что я сделаю все возможное, чтобы избавить вас от ненужных волнений! А теперь прошу меня извинить, но не расскажете ли вы мне вкратце, что произошло в Марсдон-Мэнор в тот печальный день — в прошлую среду?

— Я как раз переодевалась к чаю, когда постучала горничная… Один из садовников прибежал и сказал… сказал, что только что обнаружил…

Голос ее предательски дрогнул, и она замолчала. Пуаро сочувственно сжал ее руку:

— Понимаю. Что ж, этого достаточно. А утром в этот день вы видели своего мужа?

— Только перед ленчем. Я ходила в деревню, на почту, купить марки, а он отправился в лес поохотиться.

— Пострелять грачей, да?

— Да, по-моему. Он обычно брал с собой охотничье ружье. Я слышала выстрелы, когда шла по дороге.

— А где сейчас это ружье?

— Думаю, в холле.

Она вышла из комнаты и через несколько минут вернулась с охотничьим ружьем. Вдова протянула его Пуаро. Он внимательно осмотрел его.

— Насколько я понимаю, из него стреляли дважды, — произнес он и вернул ей ружье. — А теперь, мадам, могу ли я видеть… — Он тактично замялся.

— Горничная проводит вас, — печально склонив голову, прошептала она.

Вызванная звонком горничная повела Пуаро наверх. Я предпочел остаться возле этой прелестной, раздавленной горем женщины. Воцарилось неловкое молчание. Я не знал, как поступить: то ли молча изображать сострадание, то ли попытаться заговорить с ней. В конце концов я произнес несколько