«За други своя…». Хрестоматия православного воина. Книга о воинской нравственности - Е. Ю. Голубева

Повернул коня и рядом со мной, впереди сотни, поехал, напевая псалмы и изредка обращаясь к казакам с краткими ободрительными словами. Мы подвигались все ближе и ближе к поселку. Вот раздался выстрел, со свистом пронеслась граната и разорвалась за сотней, подняв столб воды и черной грязи. За ней другая, третья… Начался обстрел. Мы шли в колонне. Рассыпаться нельзя было. Везде – мокрая, вязкая степь. Кабаев ехал шагом и пел псалмы, и удивительно спокойно шли сзади казаки… А гранаты рвались, рвались со всех сторон. Наконец, мы вышли из обстрела и на несколько минут остановились за прикрытием увала. Кабаев не остался с нами. Он, еще раз сказав нам, чтобы мы не боялись и, пообещав приехать к нам на позицию, шагом поехал в степь.

Выбрав позицию, мы окопались и потом оставили в окопах только караул, отошли к коноводам. Занимаемая нами позиция оказалась единственным удобным подходом к поселку, и красные знали это, а потому, решив нас выбить отсюда, направили всю силу своего огня на наше расположение. После недолгой пристрелки они нащупали нас, и огонь их начал приносить нам ущерб. Уже появились раненые, вывезти которых мы не решались, так как единственная дорога была под сильным пулеметным огнем, и они должны были оставаться под обстрелом.

Подошедшая к полю боя дивизия рассыпалась и стояла вдали, наблюдая за разрывами шрапнелей над нашей сотней. Несколько раз от нее отделялись сотни и старались прорваться к нам, чтобы, накопившись здесь, начать наступление, но каждый раз, как они подходили к дороге, ведущей к нам, их встречали пулеметы и они, неся потери, отходили обратно. Положение наше становилось хуже и хуже. Притихли казаки, и каждый только ждал, что вот-вот придет и его черед, и ему придется лежать раненому тут же, и ждать новой раны.

– Кабаев едет! – услышал я чей-то голос, полный радости.

И действительно, на белом коне, в белом кителе, шагом он ехал по тому месту, которое не могли пройти сотни. Вокруг него, под ногами его лошади, взлетали небольшие кусочки грязи – это пулеметные пули срывали кочки дороги. В это время вся фигура его была удивительно величественна в своем спокойствии и пренебрежении к смерти.

Он медленно подъехал к сотне, слез с коня, осмотрел, не ранен ли он, и отдал его подбежавшему казаку. Казаки сами сняли шапки, а он благословил их, сняв с груди крест и икону, поставил их перед сотней и стал молиться, громко читая молитвы. Все молились с ним, забыв о том, что над головой со свистом и визгом рвутся шрапнели. Спустился к окопам и под свист пуль и взрыв гранат, начал и там свою молитву. Вернулся, перекрестил нас, сел на коня и шагом уехал. Вскоре обстрел стал затихать, а потом и совсем прекратился. С темнотой мы отошли в ближайший поселок и далеко заполночь утомленные казаки вспоминали переживание этого дня и все говорили о Кабаеве. Но, странно, ни один не удивлялся его храбрости и только изредка кто-нибудь говорил:

– Ему что, его убить не может, потому он с крестом ходит! Такова была моя первая встреча с этим героем, о котором я так много слышал.

Второй раз я его видел летом. Я, раненный, ехал по Уралу на санитарной барже. Вечером, когда я сидел с другими больными на палубе, к нам подошел на двух костылях старик, в халате, с непокрытой головой, перевязанной черной лентой. Я узнал Кабаева. Он подошел и сел рядом. Обе ноги его были забинтованы. Я заинтересовался, как он был ранен, и он мне рассказал, как он шел в цепи, наступающей на занятый большевиками Уральск, как около него убили казака, и как он выругал красных – «у, проклятые!» – и сейчас же был ранен в ногу. Но он продолжал идти. Убило второго казака около него, и ему стало страшно; как только почувствовал он страх, так упал раненый в другую ногу.

– Никогда не ругайся, сынок, и не бойся в бою, а иди с молитвою, и Господь сохранит тебя, – закончил он свой рассказ.

(Восточный фронт адмирала Колчака, с. 538–543)

Листовка духовенства 4-й Уфимской стрелковой генерала Корнилова дивизии (май 1919 г.)

Духовенство белой России осознавало, что людям с «засорившейся» совестью, как писал о революционных солдатах о. Георгий Шавельский, в борьбе за душу народа смогут твердо противостать только бойцы, укрепляющие свои силы не отвлеченными рассуждениями о демократических свободах, а полагающие основания своего подвига в вере и верности Отечеству.

ДОРОГОЙ БРАТ СТРЕЛОК!

Ты часто видишь на груди твоего брата георгиевский крестик – это знак твоего отличия, возлагаемый на грудь воина за его особые отличия.

Посмотри, кто изображен в середине этого креста – это св. великомученик Георгий, поражающий копьем страшного змея….

Помни же брат, что св. Георгий был таким же воином, как и ты, что горячая вера в Бога и несомненная надежда на Господа Сил увенчивали его славными победными лаврами и сохраняли его от лютых врагов и страшных мучений.

Веруй и ты, брат, в Бога, молись Ему и призывай Заступницу всех к помощи. Склоняй небеса молитвами своими. Будь христолюбивым воином. Знай, что ты на правом пути, что ты ведешь войну с врагами веры своей, с гонителями Церкви православной, с страшными осквернителями святынь твоих, с людьми, гордо вызвавшими самого Господа-Творца в бой, с людьми, некогда предавшими Господа Христа за 30 сребренников, а теперь прельстивших наших братьев, русских, большим жалованьем, с людьми, приверженцами апокалипсического красного дракона – слугами Антихриста.

Но ты, брат, русский стрелок, будь тверд. Не за деньги идешь ты по тернистому и кровавому пути гражданской войны, не земного рая ты ищешь в конце ее, а мирного и честного труда, плоды которого ты снова будешь собирать в свои житницы, а не отдавать их кучке нерусских людей, отвыкших от тяжелых забот о насущном хлебе и издавших целые книги законов о том, как лучше разделить чужое добро. Не помощник им в этом деле св. Георгий, не с крестом в груди, а с кровавой масонской звездой и с злобой в сердце – эти люди продолжают разрушать вековые порядки и святыни нашей Родины.

Брат, брат, но ведь ты любишь своего Господа. Ведь горит еще в тебе вера в Него, а раз так, то ты вполне должен осознавать, что для тебя значит Бог, Вера и Отечество.

Иди же, иди на защиту Веры и Родины своей. Защищай смело и безбоязненно. Пусть образ и подвиги св. Георгия воодушевляют тебя