Зов Тайрьяры - Наталия Московских

Так, пока ломались привычные устои, и пятый мэтр строил планы на свое триумфальное возвращение в Орден, наша дорога в Вару продолжалась.

На пятый день дилижанс остановился, возница открыл дверь и указал нам всем на выход.

- Как обещал. Здесь проходит основной тракт. Дальше вы идете своей дорогой, а я своей.

Никто не стал возражать.

Измученный тошнотой Роанар выбрался из дилижанса первым. За ним последовал Ольциг. Я вышел следом и подал руку Филисити. Она сияющим взглядом посмотрела на меня и на этот раз от помощи не отказалась.

Мои друзья по очереди поблагодарили возницу. Он пропустил их слова мимо ушей, смотря только на меня. Мне стало неуютно под этим взглядом, и я, учтиво кивнув Цартену, поспешил на тракт.

Все время, пока мы оставались в поле зрения возницы, он продолжал наблюдать за нами.

***

Никогда прежде мне не приходилось бывать в Варском лесу. Я представлял себе, что он мало чем может отличаться от Хальды. Но, декс меня забери, как я ошибался! Дух этого места чувствовался повсюду едва ли не сильнее, чем заклятие, сковавшее Лэс-Кэрр-Громшор. Вековые деревья тянулись ветвями в небо, древние толстые корни выглядывали из-под земли, слышался постоянный шелест листвы. Кроны плотно смыкались над головами, даря спасительную прохладу после жарких дней, проведенных в Альгране. Здесь было холодно и влажно, солнечный свет пробивался едва-едва, и к нему тянулись мелкие вездесущие насекомые.

Кругом слышались шорохи, звучал птичий пересвист, треск веток.

Казалось бы, ничего особенного по сравнению с Хальдой, но я завороженно глядел по сторонам, с трудом не ахая от такой красоты. Вара дышала жизнью, была пронизана древностью и величием. Отовсюду исходили эманации природной магии, первозданной и дикой.

Филисити вела нас по основному тракту несколько часов, а затем вдруг свернула в глухую чащу, и нам пришлось продираться сквозь густые заросли. Роанар все еще неважно себя чувствовал, однако, стиснув зубы, терпел неудобства. Ольциг не выдержал первым.

- Вот шли же по нормальной дороге! А теперь что? Ты хоть знаешь, как идти? - обратился он к девушке, которая взяла довольно быстрый темп, и, чтобы угнаться за ней, приходилось прикладывать немало усилий.

- Я провела в этом лесу детство, dassa, - весело отозвалась Филисити, - доверься мне.

- Слышали бы это мэтры Ордена, - буркнул монах себе под нос, - иду по Варскому лесу в сопровождении ведьмы и еще доверять ей должен.

Девушка, кажется, давно перестала обижаться на едкие замечания Ольцига. Все прекрасно знали, что он давно относится к Филисити с соответствующим доверием, однако иногда на него находили ортодоксальные принципы, и он отпускал колкости, дабы это показать.

Я обернулся и кивнул.

- Да если бы твои мэтры сейчас видели твою одежду, они не поверили бы, что ты их ученик.

Глаза монаха обиженно вспыхнули, он качнул головой и с вызовом поднял подбородок. Сейчас, когда волосы его снова удивительным образом растрепались, он выглядел весьма комично в своих дорогих одеждах и с прической, как у взъерошенного кота.

- Я так выгляжу из соображений практичности, - важно отозвался он, - душой я по-прежнему верен Ордену и чист в своей вере. Это бы не смутило мэтров. А вот то, что я следую за ведьмой в штанах, которая владеет магией крови, это да...

Я, прищурившись, глянул на dassa и погрозил ему пальцем.

- Помнишь, что я тебе насчет вежливости говорил? - спросил я.

- Ладно, согласен. Пожалуй, я немного погорячился. Прости, Филисити, - протянул он, прикрывая глаза и примирительно поднимая руки.

Девушка лишь пожала плечами. Когда Цартен Анрок отправился своей дорогой, а мы вошли в такой знакомый ей Варский лес, Филисити повеселела, и недовольные окрики dassa совершенно перестали задевать ее.

Не получив должной реакции на свои извинения, юноша состроил рожицу и хмуро продолжил двигаться дальше.

- Меня интересует один вопрос, - запыхавшись, заговорил Роанар, когда мы прошли еще час в таком темпе, - как мы будем передвигаться в темноте? Здесь и при свете дня-то с трудом что-то можно увидеть.

Как будто в доказательство, арбалетчик запнулся о торчащую из земли корягу и, охнув, неуклюже шлепнулся вниз, подняв вокруг себя ворох старой листвы. Мы остановились.

- Нужно сбавить темп, - серьезно сказал я, обращаясь к Филисити, когда помогал арбалетчику подняться на ноги.

Его камзол, которым он был так горд и доволен в Альгране, успел несколько раз зацепиться за торчащие отовсюду ветки, и теперь выглядел поношенным или, как минимум, побывавшим в неплохой стачке.

- Прости, Рон, - виновато произнесла девушка, помогая ему отряхнуть запачканную одежду, - мы возьмем темп помедленнее, хорошо?

Ольциг скептически прищурился, глядя на нас троих, и сложил руки на груди.

- Кстати, барон ведь прав. Как ты предполагаешь двигаться через эту чащобу в темноте?

Девушка адресовала мне заговорщицкий взгляд.

- Если поторопимся, дойдем до участка, где листва деревьев Вары светится красивым голубым светом. Днем почти не заметно, но ночью это зрелище непередаваемо красивое. И идти там будет легко.

Мы с Роанаром сдержанно переглянулись, и оба, не сговариваясь помотали головами.

- Хватило нам голубого свечения, - хмыкнул я, - одно такое чуть уже не забрало нас на той стороне. Сейчас я бы этой красоты с радостью избежал.

Филисити виновато потупилась и пожала плечами.

- Ох, я не подумала...

- Ладно, брось. Это была неудачная шутка, - улыбнулся я, - на самом деле, просто нужно устроить привал прямо сейчас. И это не из-за голубого свечения, а просто потому, что мы в дороге мало ели, а впереди еще два дня пути. Трактиров здесь не предвидится, поэтому стоит немного отдохнуть и отправиться на охоту. Переждем ночь здесь, а утром двинемся дальше.

Ольциг согласно кивнул.

- Поддерживаю. Если до Таира идти два дня, то вполне можно вообще устраивать привал через каждые два часа. Мы ведь укладываемся в отведенный нам срок.

Филисити снисходительно улыбнулась dassa, прислонившись к дереву. Мы с ней все думали, когда рассказывать монаху о том, каков наш следующий пункт назначения. Похоже, девушка решила отплатить заносчивому мэтру за "ведьму" равноценной монетой прямо сейчас и не скрывала своего наслаждения:

- Два дня идти не до Таира, Ольциг, а до поселения лесных колдунов.

Глаза Ольцига стали больше напоминать блюдца. Я даже не знал, что можно так широко их распахнуть. Рот монаха раскрылся, руки повисли плетьми, и он застыл в этой нелепой позе, глядя на нас со всем возможным недоумением, которое только сумел изобразить.