Колокола обречённых. Ч.1: Очищение молитвой - Pferd im Mantel

— Зверья?! — перебил его Фёдор. — Хорошее зверьё в наших краях — убыри, исчезники, шмыги! Надо бы знать — нежить это голимая!

— Это-то мы уж после узнали — как троих охотников а лишились. И Христос как ходил видели! Так и поняли тогда, что а Конец Света настаёт! Вы Его видели, нет? Вчера вот ночью, и до этого?!

— «Христос»! — передразнил его отец Феофан. — Надобно объяснить тебе, что не Христос это вовсе никакой. Бесовская сила, прости Господи, играет! Души он собирает в мёртвых местах!

— Да что Вы батюшка! — воскликнул Михаил. — А мы уверенные а до сих пор, что Христос это. А это точно, как Вы говорите?

— Точнее не бывает. — отрубил диакон. — Догнать-то небось пытались Его?

— Пытались, а как же! Да только не смогли, а двое наших так и сгинули а восвояси.

— «По плодам их узнаете их!» — не для вас ли написано? — вопросил Феофан. — Вижу, что верующих крепко нет среди вас.

— Да нет же! Все веруем!

— Подожди, подожди. — остановил начинающийся богословский диспут Фёдор. — Давайте момент зафиксируем. Вот ты говоришь: мы. Мы — это сколько вас?

— Семнадцать осталось… — понуро прошептал Михаил.

— И то удивительно. При таких-то познаниях. И что — так в поезде и живёте?

— Ну да. Думали в склады перебираться, а там жить нельзя. Ни отопления, ни воды а нет. Склады старые совсем, их и найти сложно, в лесу. Видимо, забыли про них давно.

— Не бывает такого. — ответил Политыч. — Чтоб забыли.

— Ну ладно, вас семнадцать, живёте в поезде. Жрёте что? — поставил вопрос Иван.

— В лесу р. родник а отыскали — и зимой не замерзает.

— Родники — они такие! — ухмыльнулся Политыч.

— Консервы, одежду, патроны — со складов носим. Картошку вот а сажаем… Летом — грибы, ягоды..

— Чё, прямо так вот? — удивился Парат. — Грибы, ягоды, убыри, исчезники?

— Так нежить ведь два года как а делась к. куда-то.

— Да ну! — Парат выжал из себя идиотскую ухмылку. — А куда? — не знаешь?! Может, на Село к нам? К людям, так сказать, поближе?

— Не знаю. — обиделся на его тон и нахохлился Михаил.

— Ладно, Парат, сбавь обороты. — приструнил Валеру Срамнов. — А греетесь-то как, Миш? Зимы теперь лютые — бррр!

— Так дрова рубим и централка а в поезде до сих пор работает.

— Централка?!

— Ну, а центральное отопление.

— А на чём?!

— Так дизель же! Тут интересно вышло у нас: а за пару недель до того, как война а началась, «ЧэЭску» нашу, электровоз, у нас сняли. И, кстати, на других составах а в нашем депо — один за другим электровозы снимали… Я ещё подумал а т…тогда: к чему бы это? Так вместо «ЧэЭски» нашей нам в состав «саркофаг» поставили — «ТЭПку» семидесятый, а древний, как… ну, не суть. Видите как? — а ведь Октябрьская-то — а электрефицирована вся. Мужики наши тогда ещё смеялись — а чего не пп. па. паравоз?! А оказывается — а были причины. Догадывались они, там, — ткнул указательным пальцем вверх Миша, стараясь объяснить кто и где догадывался. — а скорее всего — а знали. Я так теперь думаю.

— Подожди-ка. — прервал его Фёдор. — Чё-то я совсем запутался в терминах твоих железнодорожных. То есть, получается — это тепловоз, что ли? Дизельный?!

— Так я и говорю!

— Ладно! И что — прожорливый он, тепловоз ваш?

— Да ни приведи Господи! «Саркофаг» — он а аппетитом всегда славился! — сел на любимого конька Михаил. — Их же стали выпускать на смену «шестидесяткам», а они…

— Постой, постой. Вижу — человек ты знающий, с локомотивами не понаслышке…

— А то! Всю жизнь, а по читай — на дороге, машинистом! — с гордостью сказал Миша.

— Машинистом, говоришь? — переспросил Политыч. — Тады и поведай нам: како ты из машинистов в проводники-то угодил?

— Так два инфаркта, а один за… за другим! — растопырил пальцы на ладонях тот.

— А по тебе и не скажешь! — хохотнул Иван. — Шустрый больно.

— Дак и вы все на больных а не похожи. — обиженно пробубнил Михаил.

— Это-то всё понятно… — протянул, почёсывая щетину Срамнов. — Только меня вот что беспокоит: незря я тебя про расход спрашивал. Отвечай как на духу, земеля — откуда солярка?! Семь лет минуло!

— Так солярка! — усмехнулся Миша, видимо, сетуя на несообразительность своих дознавателей. — Я ж вам а говорю: целый состав за нами встал. Там и солярка. А сорок восемь цистерн. В основном а солярка, а в голове — бензин. Только он…

— СТОП!!! — заорал Срамнов. — Стоп… Значит, мужики, вы поняли, что он нам только что сказал?!

— Поняли, поняли! — прищурился и закурил Политыч. — Чё уж не понять: кажись, догадываюсь, чем назавтра заниматься придётся.

Люди загалдели. Фёдор крикнул:

— Алё! Харэ ликовать! Так! Карту… Есть карта области у кого с собой?

— Ну, у меня. — Паратов достал из внутреннего кармана потрёпанную карту, свёрнутую и упакованную в целлофановый файл.

— Давай!

Разложив на столике карту, все присутствующие склонились на ней. Дыма резко прибавилось — когда люди нервничают, они курят. Фёдор водил по ней попавшимся под руку шурупом, стараясь поконкретнее определить их местоположение.

— Так, Миша, ангел ты наш. Смотри — мы сейчас где-то здесь. Покажи нам — где ваш поезд.

Михаил принял из рук Срамнова шуруп, и почесав бороду, ткнул им в карту:

— Вот здесь.

— Километров двадцать отсюда… — сделал вывод Степан Политыч.

— Ясно. — выговорил Фёдор и откинулся к стене. — Значит так. Завтра — а точнее, как ливень сойдёт, делимся на две группы. Добро церковное твоё, Феофан, из вездехода по грузовикам рассовываем. Берём ГТСку и кунг этот и идём к поезду. Старшим — я, со мной: Миша — это понятно, Политыч, Аслан, Папа, Сева, Парат и человека три охранника, посноровистее. Ты, Ваня — Старшим в колонне. Ставите лагерь, копаетесь с техникой, ждёте нас. Семнадцать вас осталось, Миш? — будем забирать вас на Село. Один пёс — тут вас надолго не хватит. Соберёте своё, и… Люди на Селе сейчас на вес золота — лишними не будете: поселим, обостроим, работу, довольствие дадим. Посмотрим, какой подъезд к железной дороге… Мне кажется — рано радоваться: ещё надо подумать как это топливо оттуда вывозить. И где хранить: у нас его никогда не было столько, чтобы вопрос вставал. Сейчас май — всё лето впереди, и затариться надо по-максимуму. А вот как — это уже вопрос. Короче — заберём людей и осмотрим подъезд. А тебе, Волчок, предстоит особая миссия в ближайшее время: искать бензовозы и ставить их на ход.

Наполеоновские рассуждения Фёдора прервал Сеня Карнаухов — мужик из группы Паратова. С круглыми глазами он распахнул настежь двери кунга, не считаясь с приличиями — старшие заседают, и, невзирая на струи ливня, выдохнув, тыкнул пальцем в сторону тёмного города: