Колокола обречённых. Ч.1: Очищение молитвой - Pferd im Mantel

Сзади в отдалении зарычали моторы грузовиков, колонна пришла в движение. Федя, развернув ГТСку, подогнал её к остальному транспорту.

— Вань, и ты, отец Феофан — пакуйте Мммишу и в кунг. Да накиньте на него что-нибудь — вот хоть дерюгу. — распорядился, глуша мотор Срамнов. — И ты, Степан Политыч, тоже с нами пошли. Побеседуем с новоявленным. Блин, это когда ж мы последний раз выживальщика подбирали, а?

— Дык, уж года с два как, ежели верно припоминаю. — почесал в бороде старик.

— Да, сенсация, мужики. — покачал головой Срамнов. — Аслан за старшего, мы пошли. Сейчас, кроме нас, Парат, Волчок и Маша подтянутся — опросим бедолагу, чтоб регламент не нарушать.

Рейдеры уже поставили четыре грузовика в каре и теперь, под струями ливня, пронизывающими аж до костей, натягивали предусмотрительно сшитый парусиновый тент. Из кузовов вытаскивались доски, ящики, паллеты, дрова — всё, что может гореть и на что можно присесть — ночь не обещала быть тихой и ласковой. Двое техов волокли переносную печуру, сваренную из старой бочки — ужин никто не отменял. Несмотря на несносную погоду звенел смех, мужики по-доброму переругивались, подначивали друг друга — все были под впечатлением от удачного рейда. Вот только, правда, который ещё не был закончен…

В кунге было тепло и уютно — мужики протопили буржуйку, вскипятили котелок воды. Иван бросил на столик пачку чая — того самого, со слоном.

— Гуляй, босота! — кривляясь, изобразил он халдейский приглашающий жест рукой в полупоклоне, пропуская Фёдора и диакона на лучшие, ближайшие к печке места.

Пока разливали по банкам кипяток да заваривали крепкий чай, явились Парат с Машей, а за ними, грубо матерясь, в тепло кунга влез взъерошенный, промокший Волчок.

— Опа. — выпучил он глаза, замерев при входе. — Я его знаю, мужики?

— Блин, закрывай двери за собой, Саня! — приподнялся в раздражении с места мешающий ложкой сахар в своей банке с чаем Срамнов. — Не май месяц ведь! Садись и знакомься: это — Мммиша. Щемился, но был отловлен Калиной при обносе церкви, прости Господи.

— Фёдор! Ну можно без сарказма о святом?! — всплеснул руками Феофан. — И так во грехе тонем кромешном!

— Ладно, ладно, отче. Так вот. — продолжал Фёдор. — У нас чрезвычайная ситуация: найден выживший. На такой случай имеем протокол необходимых действий, так?

Все присутствующие закивали.

— Он гласит: если найден выживший в результате действий рейдерской или поисковой группы, мы должны учинить допрос. Ну, или опрос, если корректнее — нам он не враг ведь? Не враг же ты нам, Миш?

Мужик нервно закивал головой, бегая глазами по присутствующим.

— Не враг, хорошо. — продолжил, прихлёбывая чай из банки Срамнов. — А для этого, если в составе группы — как это у нас тут и есть — присутствует духовный и старшие по подразделениям, собрать таковых для участия в опросе, дабы, в случае дальнейшего трагического развития событий в рейде, важная информация не утерялась, а стала достоянием Сельской админиситрации. Всё, вы все здесь, кто должен быть, имеется кворум. Возражения, замечания, предложения? Нет? Хорошо. Как Старший рейдерской группы опрос буду вести я. По ходу его развития прошу впитывать и запоминать. Всплывающие и уточняющие вопросы задаются с моего разрешения, через поднятие руки. Все довольны? Приступим.

Фёдор, похрустев суставами пальцев, начал:

— Итак, Михаил. Немного вступительной информации для тебя. Мы — поисковая группа из села Кушалино, где компактно сконцентрировались около полутора тысяч выживших. Это недалеко отсюда. Вокруг Села, как мы знаем, больше общин нет. Меня зовут Фёдор Срамнов, я Старший в этой рейдерской группе.

Затем по очереди Фёдор представил и остальных присутствующих, кратко останавливаясь на роли и роде занятий каждого. Михаил, почуствовавший отсутствие прямой угрозы со стороны этих людей, понемногу перестал трястись и, глядя на Срамнова исподлобья, внимательно слушал.

— Возможно, тебя, Михаил, ввело в заблуждение то, чем мы занимались в Лихославле? — Фёдор решил сразу исключить все сомнения в душе пойманного мужика, но тот бродил своим взором от одного присутствующего к другому, и было видно, что сосредоточиться ему нелегко. — Михаил! Ты меня слушаешь?

— Дд-да. — вздрогнул тот, когда Фёдор обратился к нему, теряя терпение. — Я-я понял, да. В-вы верно подумали — яаа испугался. Я под-думал, что вы — те. В ммасках, людоеды.

— Что ещё за «те»? — удивлённо вылупил глаза Паратов.

— Спокойно, Валера! — оборвал его, вытянув ладонь Срамнов. — Всему своё время. Тут интересно. Но мы договорились — пока просто послушай.

— Хорошо, хорошо! — поднял руки Парат. — Продолжай, мужик!

— Давай я объясню тебе попросту. — Срамнов присел напротив Миши и положил руки на стол. — Вот смотри. Я рассказал тебе кто мы и откуда, так? Ну, смотри дальше. Сам знаешь какая ерунда семь лет вокруг творится. Наверняка вкурсе: как всё святое, церковное на всю эту нежить действует, так?

Мужик нервно закивал башкой, с радостью соглашаясь — на его лице даже расплылось что-то, здорово напоминающее глупую улыбку.

— Ну вот и у нас в селе церковь тоже есть. Видишь, с нами батюшка, отец Феофан — старший диакон в нашем храме. А настоятель наш — отец Паисий — благословил нас забрать из мёртвого города предметы святого обихода. Вот мы и грузили, когда Степан Политыч тебя заметил. Страшно, что я тебе объяснил?

— Нннет. Всё правильно. — согласился мужик.

— Ну а раз так, то и ты нам расскажи о себе. Кто сам, как живёшь. Чем живёшь. Всё это очень важно для нас. А ребята наши пока ужин варганят — что Бог послал, не взыщи уж.

Мужик снова начал нервно дёргать свою бороду, но Маша положила ему руку на плечо и наклонившись, посмотрела ему в глаза. Мужик, глянув в её глаза в свою очередь, резко вскочил, грубо оттолкнув девушку руками, но равновесие удержать не смог — между столом и лавочкой не Красная Площадь. Размахивая руками, он повалился на сидевшего рядом Ивана. Тот, матюгнувшись, схватил его за шиворот и посадил на место, рядом.

— Э, земеля! Ты чё — рехнулся?!

— Ммм-мёртвая она! — выкатив глаза, указал пальцем на Машу мужик. — Я знаю! Мёртвая!

— Э, земеля, да ты точно не в ладах с башкой. — покачал головой, дивясь на эту сцену Иван. — Какая она тебе, на, мёртвая?! Наша Маша живее всех живых, дурень!

— Мммёртвая! — продолжал тыкать пальцем в сторону Марии Михаил. — Эттто я вам точно говорю! Ппусть уйдёт! При ней я… я ничего говорить не-не буду!

Маша сделала знак руками, что сдаётся и открыла дверь кунга. В натопленное помещение сразу ворвались шум ливня и сырость.