Иголки да булавки - Ворон Эн

— Да, ждет, — Денис встал с кресла и направился к выходу. — Кабинет я привел в порядок, можно и потрудиться. — Дойдя до двери он обернулся. — Не обижай ее, она хороший человек, — серьезно сказал он, а потом с долей игривости добавил: — И, между прочим, красивая девушка.

— Я знаю, — сухо ответил Платон, не отрывая глаз от бумаг.

Глава 23

— Как прикажете теперь с ними работать? — спросила Марина свое отражение.

Зеркальная копия смотрела грустно и устало, на бледном лице проступили признаки бессонной ночи.

— Я не смогу ходить вечно с непроницаемым лицом, как столичный фрукт, и не смогу улыбаться, как Денис. Не такая я толстокожая.

Марина вздохнула, а потом нахмурилась.

— Глупости! — заявила она себе. — Я смогу!

Она надела самый строгий из своих костюмов — черный, собрала волосы в деловой пучок, по губам прошлась лишь блеском, пусть рот выглядит тонкой суровой складкой.

На утреннее совещание Марина решила сама не ходить, только если ее позовут. Время обычного начала планерки прошло, а Марине так никто и не позвонил.

— Сегодня не идешь? — уточнила заместитель Анна.

— Теперь Платон Андреевич решает вопросы без совещаний, — ответила Марина.

Прошло некоторое время, и новый руководитель позвонил сам.

— Доброе утро, со мной связалась председатель профсоюза работников машиностроения. Помните, я представлял вас на выставке? Она очень интересуется нашим спецкомплектом для беременных. В дополнение к базовому мне нужны еще два варианта. До конца дня. А по базовому разработайте еще и упрощенную модификацию для снижения стоимости.

— Хорошо, — сухо ответила Марина и повесила трубку, не давая собеседнику шанса сказать что-нибудь еще.

Однако новое рабочее задание ее порадовало, оно не давало вязнуть в трясине самокопаний и сожалений.

Несколько раз Марине на мобильный телефон звонил Денис, она ни разу не ответила. Когда он позвонил на стационарный, едва узнав заговорившего по голосу, Марина положила трубку. Тогда настойчивый Денис прислал ей сообщение: «Мне нужно с тобой поговорить. Буду ждать в начале обеда на другой стороне улицы, рядом с киоском с кофе». Марина послала в ответ краткое «нет». Она чувствовала, что еще не готова спокойно выслушивать оправдания и объяснения. Она кинется обвинять, чем покажет, насколько ей больно, а это унизительно.

Марина с головой ушла в работу, находя там спасение от душевных мук.

Обеденный перерыв наступил неожиданно быстро, сотрудницы конструкторского отдела засобирались по магазинам.

— Добрый день! — раздался бодрый мужской голос и попытался развеять тягостную атмосферу кабинета. — Вы уже уходите? А я хотел узнать, все ли у вас в порядке. У нас уже несколько случаев неполадок с электронной почтой. Как у вас с ней?

— Все хорошо, — пожали плечами сотрудницы конструкторского отдела, им хотелось быстрее уйти по личным делам, а не заниматься проверкой чего-либо.

— Замечательно, — обрадовался Денис. — Я вас задерживать не буду. Если жалоб нет — значит, нет.

Довольные сотрудницы поспешили на выход.

— А как у вас, Марина Всеволодовна, с электронной почтой? В целом с работой компьютера? Нареканий нет? Давайте я все же проверю.

Марина понимала, что Денис задумал дождаться, пока все уйдут, и остаться с ней наедине. Но не сбегать же ей из собственного кабинета. Она освободила ему место за компьютером. Денис принялся усердно делать вид, что что-то проверяет. Представление продолжалось до тех пор, пока все сотрудницы Марины не ушли. Марина пересела за свободный стол и ожидала окончания процедур, рассматривая новые образцы ткани, присланные поставщиком.

— Я должен перед тобой извиниться, — проговорил Денис.

— Свое отношение к твоему поступку я уже выразила, — холодно ответила Марина. — Простить тебя я никогда не смогу.

— Понятно, — помрачнел Денис. — Я не хотел ничего плохого. Предполагался только легкий флирт и все.

Марина делала вид, что очень внимательно изучает образцы тканей в альбоме поставщика.

— Да, я сплоховал, — продолжил Денис покаянную речь. — Не ожидал, что так все развернется в первую же встречу.

«Теперь вместе с Платоном они будут считать меня легкомысленной! — высказала себе Марина. — Конечно, как такой доверишь управление?!»

— Как ты мог на такое согласиться? — сдерживая эмоции, бросила Марина.

— Мне очень нужны были деньги, — признался Денис. — Я попал в сложную аварию, средства, что были, ушли на ремонт мотоцикла. Еще и в долги влез. Потом конец обучения подошел, время экзаменов, а я не заплатил за последний год. Мне поставили условие, что не допустят до сдачи, пока не оплачу. На решение вопроса давалось всего несколько дней. Я хватался за что угодно, только бы нужную сумму наскрести. Тут Сорский и позвонил, сказал, что у него по старой памяти есть для меня работка.

Марина резко повернулась к рассказчику:

— Ты был знаком с Сорским до того, как устроился к нам работать?

— Да. Он же до того, как уехать в столицу, часто к нам в «Тополиную рощу» заезжал, отдыхал, делишки свои проворачивал. Он меня кое к чему привлекал, за деньги. Нет, ты не думай, ничего предосудительного, небольшие услуги.

— Неужели? — с горечью усмехнулась Марина. — Ты был так убедителен, когда за мной увивался, что это совсем не походило на дебют. Значит, это Сорский свел тебя с Платоном нашим Андреевичем?

— Да, сказал, что он заказчик, у него определенные условия, что я с такой работой справлюсь. А Платон… Андреевич еще и на перспективную постоянную работу устроить пообещал.

«Какая же гнида Сорский! — с отвращением думала Марина. — Наверное, еще и рассказал, как легче меня подцепить, что именно мне нравится… Сволочь! Хотя не только он! Оба! Нет, трое!»

— Я и тебя с Сорским в «Тополиной роще» видел несколько раз, — продолжал Денис. — Ты-то меня, наверное, не помнишь. Разумеется, я же обычный официант. А ты еще тогда показалась мне очень привлекательной, но пока с тобой рядом находился Сорский, шансов не было ни у кого и никаких. И в тот раз, когда мы познакомились, способ Платон придумал, мне бы подобное и в голову не пришло. Да и не решился бы я, ты тогда такой строгой и деловой выглядела. Так что я не врал, когда говорил, что ты мне нравишься.

— Если я тебе нравлюсь, — в голосе Марины сквозила горечь, хотя она и старалась выглядеть равнодушной, — и ты не хотел ничего плохого, почему не признался раньше, что тебя подло наняли за деньги за мной увиваться?

— Договоренность соблюдал. И я ведь не делал ничего плохого. Мы же с тобой приятно проводили время, общались, а после той ночи у реки я ничего подобного себе больше не позволял. Трудно было, но я же выдержал. И таблеток перед ночью в