След костяных кораблей - Р. Дж. Баркер

не страдал из-за преступления матери. – Фарис продолжала смотреть перед собой, и казалось, будто речь шла о погоде. – Я прошу именно такого наказания.

– Миас, – сказал Джорон, чувствуя, как дрожит его голос. – Пожалуйста…

– Хранитель палубы, – прервала его Фарис, она обратилась к нему так, словно речь шла о незначительной проблеме, возникшей на палубе. – Я нарушила закон Дарнов и знала, какую цену придется заплатить. – Фарис вздохнула, но не теряла спокойствия, и Джорон не мог не восхититься силой ее воли. – «Дитя приливов» – корабль мертвых, приговор мне давно вынесен. Только день казни не определен. Я благодарна за то, что вы мне дали. Но все правильно. Это необходимо для корабля.

Наступило молчание.

Джорон знал, что Фарис не хотела, чтобы он ее защищал. Как и Миас, она выросла на законе Дарнов и правил моря, они стали ее частью.

– Необходимо для корабля, – повторила Миас и сделала паузу, а ее слова повисли в воздухе. – И все же, – она сделала глубокий вдох и откинулась на спинку стула, – так ли это? Действительно ли корабль выиграет от твоей смерти?

– Я не хочу становиться исключением, – сказала Фарис.

– Мы сражаемся с Дарнами, – проговорила Миас и открыла книгу законов. – Но Джорон считает, что мы бездумно укрепляем их правление, когда следуем установленным ими законам. – Миас подняла голову. – Они сделали это со мной. – Она указала на потрепанную повязку, закрывавшую глаз. – Неужели они заслуживают чести? – Потом она положила изуродованную руку на первую страницу книги законов Дарнов и вырвала ее. – Ты сознательно нарушила законы корабля, – продолжала Миас, – и заслуживаешь наказания, потому что дисциплина необходима. Корабль не может без нее существовать.

Но наказание не должно быть настолько жестоким, я не Старуха и не собираюсь отнимать твою жизнь только за то, что ты участвовала в создании новой. – Она выдохнула. – Ты и отец будете лишены всех званий и списаны на берег, но ты останешься на борту до рождения ребенка. Таким будет ваше наказание. – Она повернулась к Джорону, и он едва заметно кивнул, пытаясь сдержать улыбку и скрыть наполнившую его радость. – А теперь, Фарис, назови имя отца ребенка, чтобы мы с этим покончили.

– Нет, – сказала Фарис.

– Фарис, ты должна, – вмешался Джорон.

– Я не стану его называть, – заявила Фарис.

– Фарис, пожалуйста, – проговорила Миас.

– Я понимаю, что вы пытаетесь сделать, – сказала она, и ее начало покидать спокойствие. – Вы думаете, что совершаете добрый поступок. Но команда его не примет, супруга корабля. – Фарис вытерла набежавшую слезу. – Я стану отверженной. Такое решение противоречит законам моря, меня будут ненавидеть и считать неудачницей, а я этого не перенесу.

– Мы все знаем, что отцом является Гавит, подтверди это, Фарис, и мы закончим.

– Нет, – повторила Фарис, расправляя плечи. – Я не стану.

– Если ты не выполнишь прямого приказа, – вмешался Джорон, – ты не оставишь супруге корабля выбора. Дисциплину нельзя нарушать.

– Я знаю, – ответила Фарис и опустила голову. – Я знаю. Она должна вынести мне приговор. Должна.

Никто не шевелился.

Все молчали.

Их опутала паутина, сплетенная поколениями надежд, традиций и суеверий. «Быть может, мы с Миас глупцы, – подумал Джорон. – Быть может, мы летали по морям, мечтая о лучшем мире, который никому не нужен?» Его размышления прервал шум, донесшийся с палубы. Послышались громкие крики и топот ног. Через мгновение в дверь громко постучали.

– Супруга корабля! – Голос Эйлерина. – Вы должны немедленно подняться на палубу, супруга корабля!

Все мысли Джорона о мире, в котором они жили, о мечтах и надеждах Миас, а также о том, возможно ли такое, – исчезли, и его тело наполнилось энергией, искавшей выхода.

Он поспешил за Миас из каюты, они поднялись на сланец «Дитя приливов» и стали свидетелями трагедии, а не действия. Шум и крики были вызваны не появлением кораблей на горизонте и не атакой, а из-за матери палубы, Серьезного Муффаза. Ему следовало находиться у каюты Миас, когда она выносила приговор Фарис.

Но его там не было.

Серьезный Муффаз стоял на корме «Дитя приливов».

– Слушайте все! Слушайте меня! – орал он во всю силу своих легких.

– Что происходит, Серьезный Муффаз? – вскричала Миас, шагая по палубе, и толпа детей палубы расступалась перед ней.

– Я здесь, супруга корабля, чтобы все узнали, что я сделал со смотрящей палубы Фарис! – громко ответил он.

– Ты? – переспросила Миас, и на ее лице появилось такое же недоумение, какое испытал Джорон. – Ты ее любовник?

Серьезный Муффаз покачал крупной головой.

– Нет, – сказал он. – Я никогда не был ее любовником, но она носит моего ребенка! – Джорон увидел стоявшего в толпе Гавита, который не сводил глаз с Серьезного Муффаза. – Все знают, почему я оказался на этом корабле? – Он переводил взгляд с одного дитя палубы на другого, и в его глазах горел дикий огонь. – Я убил жену. Совершил преступление против Старухи! Но я не успокоился и пошел на еще одно ужасное деяние. Я изнасиловал Фарис. – Джорон посмотрел на Фарис. Она стояла в дальней части толпы, и на ее губах формировалось слово «нет», а глаза наполнились слезами. – Здесь произошло только одно преступление, и вся вина лежит на мне, – заявил Серьезный Муффаз.

Мгновение Миас выглядела сбитой с толку.

– Есть ли тому свидетели? – спросила она, глядя в толпу. – Фарис, это правда?

Все на сланце знали, что Серьезный Муффаз солгал. Фарис открыла рот, чтобы ответить, но Серьезный Муффаз снова заговорил.

– Если хотя бы один человек назовет меня лжецом, я встречу его с клинком в руке, и Старуха решит, кто из нас говорит правду, – он сказал это спокойно и уверенно, но в его голосе затаилась смертельная угроза.

На миг Джорон лишился дара речи. Очевидно, Серьезный Муффаз слышал, о чем они говорили в каюте Миас. Он все понял и решил спасти женщину, которую взял под свое крыло.

Джорон выругался, но тут вперед шагнул Гавит, словно хотел бросить вызов матери палубы, но дети палубы моментально отреагировали и схватили его. Один сжал его плечи, другой стал что-то шептать на ухо.

Серьезный Муффаз смотрел на толпу детей палубы.

– Я совершил преступление, – снова закричал он. – И понесу за него наказание. Фарис должна жить, она не сделала ничего плохого.

Миас в сопровождении Джорона подошла к матери палубы и заговорила так тихо, что только Джорон услышал ее слова.

– Серьезный Муффаз, – сказала она, – ты пытаешься ей помочь. Здесь нет твоей вины, и ты не получишь прощения за свои преступления у огня Старухи. Ей наплевать на отвагу и жертвы. Она не прощает.

Серьезный Муффаз печально улыбнулся.

– Да, – сказал он, – я знаю. Я прожил жизнь, супруга