Обратный отсчет: Распад - Токацин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Она держала его ладонь двумя руками, и её пальцы рядом с его выглядели очень тонкими и, вероятно, слабыми. Сармат думал, что даже не почувствует прикосновений, но Джой сжала его руку с неожиданной силой, растирая грубую кожу и разгоняя кровь.
— Даже тут — сплошные мускулы, — с видимым усилием проговорила самка. — Вы, наверное, можете навязать на ограде узелков. Эти наручники… они ведь для вида, верно? Если вы захотите, вы просто встанете и уйдёте?
Сармат настороженно сощурился — он уже успел забыть, насколько наблюдательны иногда люди. «Скажет Макнайту?» — задумался он на секунду. «Нет, навряд ли.»
— Для вида, — согласился он, глядя, как Джой разминает его пальцы. Её кожа была невероятно гладкой для существа, прожившего не один десяток лет.
— У меня внутри два чипа, — сказал сармат. — Чтобы не пытался бежать. Боятся, что смогу…
Он криво ухмыльнулся. Джой ответила на его усмешку и легонько похлопала по ладони.
— И снова захватите крейсер и поведёте на штурм Чикаго?.. Я слышала, там до сих пор сохранилась цитадель Маркуса. Её не разрушают, — расчистили место вокруг и водят туда детишек. Как закончится контракт, непременно туда выберусь. Чикаго того стоит…
Она взяла кисть сармата двумя руками, ощупывая пальцами «стык» — место, где сходились две половины «клешни», две одинаковые пары пальцев.
— Как всё-таки странно это выглядит, — заметила она, с двух сторон надавив на «стык». — Рука из двух частей. Вы даже ложку держите по-другому. Тот, кто придумал это, был очень странным…
Она отпустила его правую руку и взяла левую. Гедимин не сопротивлялся — ощущения и впрямь были приятными, и даже фантомный «ожог» перестал ныть.
— У сарматов, получается, обе руки правые? — Джой, растирая его ладонь, заглянула ему в глаза. — Наверное, поэтому вы такие хорошие механики.
Гедимин хмыкнул.
— У кого как, — сказал он. — У некоторых… я не уверен, что это вообще руки.
Джой хихикнула.
— С людьми то же самое, мистер Джед, — кивнула она. — Ну что, вам стало легче? Даже взгляд изменился…
Ощущения были странными — вроде бы ток крови ускорился, но вместе с тем сармату стало неожиданно спокойно. Он бы даже лёг, если бы рядом не сидела самка чужого биологического вида. «Соберись,» — приказал он себе. «Макнайт скоро вернётся.»
Что-то маячило на границе поля зрения — какой-то силуэт, ничем не выделяющийся, но почему-то застывший на месте и за прошедшую пару минут ни разу не шевельнувшийся. «Кто-то смотрит на корабли. Или на животных,» — сказал себе сармат. «Если бы Макнайт вернулся, он бы стоять не стал.»
Прошло ещё три минуты, но силуэт не шелохнулся, — и Гедимин, насторожившись, повернул к нему голову. У ближайшего ангара, наполовину в его тени, стоял Харольд и смотрел, не мигая, на сармата, а на его лице перекатывались желваки.
— Сейчас пойдёт жаловаться, — пробормотал Гедимин, недобро щурясь на полукровку. Тот, поняв, что его заметили, нервно вздрогнул и подался назад, окончательно уходя в тень ангара.
— Кто? — Джой проследила за его взглядом и удивлённо хмыкнула. — Кто там был, мистер Джед?
— Одна паршивая мартышка, — буркнул Гедимин. — Сейчас позовёт «копов». Я пойду, пора пристёгиваться.
Джой разочарованно вздохнула.
— Нигде нет покоя, да? Ничего, мы ещё договоримся, чтобы вас отпустили в «Сюаньхуа». Там некому будет за вами подсматривать.
Сармат встал у ограды, заведя руки за спину, и привычным движением укоротил магнитные «цепи». Самка поднялась со скамейки, но не ушла, — она так и наблюдала за ним, пока рядом не послышались тяжёлые шаги Макнайта. За пределами тюремного ангара незачем было топать и громыхать обшивкой, но, похоже, охранники по-другому уже не могли, — Гедимин моментально отличал их от патрульных по одной походке.
— Мисс Флоренс? — Макнайт смерил самку угрюмым взглядом. — Ну и чего вам тут надо?
— Я пока что живу в Кларке, — отозвалась Джой. — И могу быть везде. Зачем вы пристёгиваете его так туго? Нам опять отправить жалобу за издевательства над заключённым?
Макнайт фыркнул.
— Мне без разницы. Как его ни пристёгивай, кто-нибудь да прикопается. Шагай давай, теск! Тоже мне, невинно замученный…
Сармат незаметно сцепил пальцы вместе. Сегодня они были непривычно тёплыми — не то от работы и горячего натрия, не то от ускорившегося тока крови. Макнайт ещё долго что-то бубнил, подталкивая его в плечо, — Гедимин даже не стал спрашивать, что опять не так. «Харольд,» — вертелось в голове, пока сармат шёл к тюремному ангару. «Дошёл до бара? Так быстро? Или Макнайт уже возвращался?.. Кажется, сулис шёл в другую сторону. Решил не жаловаться? Странно…»
22 января 24 года. Луна, кратер Пири, город Кларк
— Опять на весь день? — недовольно сдвинул брови Мэллоу, глядя, как конвоир выводит Гедимина из камеры. Макнайт снова был не в духе — а значит, до космодрома предстояло идти с руками, сведёнными за спиной и намертво прицепленными друг к другу. В последние недели конвоиры даже в скафандр сармата не вдевали — волокли броню на себе до места работы и там уже, под присмотром космофлотчиков, Гедимин влезал в спецодежду. Сармат думал, что его и до корабля вели бы «голым», если бы не вакуум на космодроме.
— Это называется «работа», — буркнул Макнайт. — Вон, твой сосед работает, и нет времени болтать. И тебе пора бы!
Дальберга в камере действительно не было — ушёл ещё в двенадцать, когда объявили сбор работников. Теперь, когда нелепый запрет был убран, на работы уходило пол-ангара. «И обходятся как-то без наручников,» — думал Гедимин, пытаясь повернуть руки так, чтобы расслабить сведённые мышцы. «Вот это Линкен называл „сидеть на цепи“? Интересно, куда его таскали. Так и не спросил, а теперь уже некого…»
…Гравитационные батуты на космодроме были запитаны отдельными кабелями, но энергию
