Оккультные войны НКВД и СС - Антон Первушин

16 мая 1937 был арестован Глеб Бокий. В этот день его вызвал к себе нарком внутренних дел Николай Ежов. Шеф потребовал от него компрометирующие материалы на некоторых членов ЦК и высокопоставленных коммунистов, которые Бокий собирал с 1921 года по личному распоряжению Ленина (так называемая "Черная книга"). При этом Ежов продемонстрировал Бокию, что это не его собственная инициатива, а "приказ товарища Сталина". Бокий на это вспылил: "А что мне Сталин?! Меня Ленин на это место поставил!" Эти слова стоили ему очень дорого - домой он уже не вернулся.

Уже на первых двух допросах 17 и 18 мая Глеб Иванович "покаялся" следователям - заместителю наркома внутренних дел, комиссару государственной безопасности Вольскому и старшему лейтенанту Али Кутебарову - в своих прегрешениях. Сообщил об организованной в 1925 году вместе с Барченко масонской ложе.

НКВД отреагировал на показания Бокия серией арестов.

Один за другим с небольшими интервалами под стражу были взяты Александр Барченко (22 мая) и другие бывшие члены ЕТБ в Ленинграде и в Москве.

Обвинительная формула Барченко звучала совершенно стандартно: "создание масонской контрреволюционной террористической организации "Единое трудовое братство" и шпионаж в пользу Англии".

Что касается Александра Кондиайна, то его обвинили в том, что он являлся участником "контрреволюционной фашистско-масонской шпионской организации и одним из руководителей Ленинградского отделения Ордена Розенкрейцеров, связанного с заграничным центром масонской организации "Шамбала".

Для обвинения Барченко и его "сообщников" руководство НКВД разработало следующую легенду. На территории одного из восточных протекторатов Англии - какого именно, в деле не указывалось, - существует некий религиозно-политический центр "Шамбала-Дюнхор". Этот центр имеет широко разветвленную сеть филиалов или ячеек во многих азиатских странах, а также в самом СССР. Его основная задача состоит в том, чтобы подчинить своему влиянию высшее советское руководство, заставить его проводить угодную центру (вернее, Англии) политику. С этой целью Барченко и участники созданного им "филиала" восточного центра пытались получить доступ к советским руководящим работникам. В то же время организация "Шамбала-Дюнхор", являясь шпионско-террористической, активно занималась сбором секретных сведений и подготовкой терактов.

Что касается обвинения в терроризме, то следствию удалось "раскрыть" план покушения на товарища Сталина во время его летнего отдыха на Западном Кавказе, якобы разработанный Шварцем совместно с Кондиайном. По одному из вариантов этого плана, террористы собирались обстрелять лодку вождя, когда он будет кататься на озере Рица. Кроме этого, боевая организация имела особую "пиротехническую лабораторию" для изготовления взрывчатых веществ, которая помещалась на даче Евгения Гопиуса под Москвой.

Все члены "Единого трудового братства" были расстреляны.

Александр Барченко, последний снимок перед расстрелом

Материалы исследований Барченко длительное время хранились в кабинете Бокия (в том числе - диссертация Александра Васильевича под названием "Введение в методику экспериментальных воздействий объемного энергополя"). Однако незадолго до арестов, проведенных летом 1937 года среди сотрудников спецотдела, Евгений Гопиус вывез к себе на квартиру ящики, в которых находились папки из лаборатории нейроэнергетики. Но и он не избежал расстрела, а документы пропали после того, как в доме Гопиуса был проведен обыск.

Вскоре ленинградское НКВД ликвидировало Тибетско-монгольскую миссию, получившую ярлык "контрреволюционной организации". Представитель Далай-ламы Агван Доржиев отбыл в Закавказье, но и там его не оставили в покое. 13 ноября 1937 года его арестовали местные чекисты и препроводили в Верхнеудинск (Улан-Удэ). Уже после первого допроса "с пристрастием" Доржиев оказался в тюремном лазарете, где и скончался 29 января 1938 года.

Пострадал и член Центральной азиатской экспедиции Константин Рябинин. Его арестовали еще в 1930 году по обвинению в шпионаже. Из лагерей он вышел только через семнадцать лет, после чего был сослан в родной Муром, где и проживал в жалкой лачуге на улице Лакина, лишенный всех гражданских прав, вплоть до своей смерти в 1955 году.

Одним только Рерихам удалось в очередной раз избежать репрессий. Но только потому, что после провала экспедиции они предпочли остаться за границей. В 1929 году Николай Рерих учредил Институт гималайских исследований, по официальной формулировке - "для обработки результатов экспедиции и дальнейших изысканий". Находился институт Рериха в поселении Нагар (долина Кулу, западные Гималаи). Со временем институт стал постоянной его резиденцией. Елена Рерих тоже не сидела без дела, она разрабатывала новую философскую систему под претенциозным названием "Живая этика".

Николай Рерих умер в 1947 году, в возрасте семидесяти трех лет. Елена Рерих оставила этот мир несколько позже - в 1955 году. Ей было семьдесят шесть лет.

***

Современные последователи Николая Рериха обладают удивительной слепотой. Сияние их кумира затмевает очевидные вещи. Вот только один пример этому.

Не так давно мне на глаза попался журнал "Ариаварта", в котором его главный редактор В. А. Росов написал следующее:

"…при разрушении старых догм первыми появляются интеллектуальные мародеры. Только в этом году уже изданы две книги, выставляющие Рерихов в ложном свете, - Олега Шишкина "Битва за Гималаи. НКВД: магия и шпионаж" и Антона Первушина "Оккультные тайны НКВД и СС". Первая делает Н. К. Рериха агентом советских спецслужб, осуществляющим свою Центральноазиатскую экспедицию "под руководством" террориста Я. Блюмкина. Вторая отводит Рериху роль не ограниченного властью сатрапа, стремящегося "единолично решать судьбы мира". И то и другое - ложь, от начала до конца". Далее Росов обещает рассказать читателю подлинную историю Центральноазиатской экспедиции, основанную "исключительно на документальной основе, на использовании архивных материалов, извлеченных из собраний США, Индии и России".

Тут замечу, что и я, рассказывая о Центральноазиатской экспедиции, опирался прежде всего на воспоминания ее участников - то есть самих Рерихов и врача Константина Рябинина. Однако господин Росов, разумеется, обладает куда большим объемом материала, чем я, а потому его информация заслуживает куда большего доверия. И что же мы видим в очерке Росова? Вот только несколько цитат.

"…Назревала необходимость реформирования буддизма в Азии, и Н. К. Рерих намеревался учредить "Орден Будды Всепобеждающего", договориться с Далай-ламой о самостоятельной параллельной ветви западных буддистов. Это был завершающий шаг, перед тем как приступить к грандиозному строительству в пустынной гобийской Азии. Создание независимого государства, названного условно "Новая Страна", - таков Великий, или Мировой, План Рерихов, задуманный для того, чтобы перекроить карту Восточной Сибири и Дальнего Востока…"

"…Вполне очевидно, что Н. К. Рерих отводил себе роль мирового лидера. Да и все ближайшие сотрудники так и называли его - "наш Великий Вождь"…"

"…Подготовка почвы для лидерства началась активно в самом конце 20-х годов, особенно после того, как буддийская миссия в Лхасу оказалась неудавшейся. Рерих объективно завоевывал симпатии людей, бросив в массы девиз "Мир через культуру" и выдвинув идею Пакта и Знамени Мира о защите культурных ценностей. В 1931 году в Брюгге прошла Международная конференция, которая сделала Пакт Рериха достоянием широкой общественности и политиков. Королевские дворы Бельгии, Дании, Югославии, Норвегии ответили Рериху посланиями, и некоторые даже наградили его своими национальными орденами. "Мировое значение Н. К. достигло наивысших границ, - сообщала 3. Г. Фосдик на Дальний Восток В. К. Рериху, - он возведен повсюду как вождь мировой культуры"…"

"…И все-таки, кто этот Вождь, кого "напутствуют" Учителя?.. Несомненно, этот Вождь - сам Рерих. Завершая первый этап экспедиции в Северную Маньчжурию, в Баргу и Хинганские горы, он находился на вершине славы и почитания. 29 сентября 1934 года нью-йоркский Музей Рериха извещал свой филиал в Париже:

"Так триумфально и торжественно шествует великий Мировой План нашего вождя"…"

Меня с детства учили скромности, а в юности еще и вбили отвращение к любым формам тоталитарного мышления, и теперь если я вижу, что человек, не моргнув глазом, принимает в свой адрес столь цветистые эпитеты, как "Великий Вождь", "вождь мировой культуры", то я подозреваю, что речь идет о *"сатрапе, стремящемся единолично решать судьбы мира".*

Я ничего не имею против Николая Рериха как художника. Однако с тем же успехом я ничего не имею против художника Адольфа Шикльгрубера, работавшего под псевдонимом Гитлер. Принадлежность к миру искусства еще ничего не говорит о человеке. О человеке говорят его идеи и его дела. Николай Рерих сделал многое, и *среди его дел есть попытка взорвать Среднюю Азию изнутри, бросить ее в горнило многолетней войны во имя сумасбродного плана по созданию иллюзорного государства.* К счастью и для народов Средней Азии, и для самих Рерихов, этот план не был реализован - иначе сегодня имя Николая Константиновича вызывало бы негативные эмоции, и мы забывали бы о всех прочих делах и идеях, потому что за большой кровью не видно сияния даже самого выдающегося таланта.