Оккультные войны НКВД и СС - Антон Первушин

Еще через несколько шагов вперед чувство негодования усилилось, а головная боль стала распирающей. Преодолевая эти ощущения, я прошел вперед еще около 10 метров. Головная боль стала такой, что я еле терпел ее. Я остановился, выключил фонарик и в полной темноте постарался сосредоточиться, пытаясь освободиться от неунимавшейся головной боли. Я заставил себя вспомнить, как в одном из походов по Саянским горам за 200 километров до человеческого жилья сломал мениски и порвал связки в коленном суставе; тогда я тоже периодически останавливался и, сосредоточившись, напрягал свою волю так, чтобы бороться с нестерпимой болью.

Однако если тогда на Саянах волевое усилие помогало, то здесь, в пещере, оно не принесло каких-либо результатов. Головная боль пульсирующими волнами накатывала с определенной периодичностью, казалось, что голова вот-вот лопнет. Но наиболее тяжело переносимым оказалась даже не головная боль, а чувство непонятного негодования. В глубине души я понимал, что это наведенное чувство негодования. Я не мог понять, по поводу чего я негодую. Было такое ощущение, что душа твоя негодует и хочет вернуться наружу. Вскоре я понял, что я негодую оттого, что иду туда - в глубь таинственной сомати-пещеры: наведенному воздействию подверглись именно те части моей души, которые отвечали за чувство, противоположное удовлетворению, - негодование.

Я включил фонарик и, собрав последние остатки воли, сделал еще несколько шагов вперед. Наступила резкая слабость, дико болела голова, негодующая душа не давала покоя. Я понял, что дальше идти нельзя, в противном случае наступит смерть. Я направил свет фонарика вперед. Руку, протянутую вместе с фонариком вперед, я перестал почему-то ощущать. Глаза застилал пот, невесть откуда взявшийся в пещерном холоде.

Луч фонарика тускло осветил конец лаза и большой пещерный зал за ним. Превозмогая боль и полный душевный разброд, я стал смотреть вперед. Как не хватало света! "Ах вот почему Особые люди порекомендовали мне взять с собой тусклый фонарик!" - подумал я.

Тусклый луч фонарика осветил какие-то камни и несколько темных выступов над полом. Что это? Уж не фигуры ли сидящих в сомати людей? Да, это вроде фигуры людей. В свете тусклого фонарика они показались мне громадными.

Больше я ничего не могу сказать. Я повернулся и, с трудом двигая ногами, пошел обратно…"

Итак, очередная попытка проникнуть в Шамбалу не удалась. Как, впрочем, и ожидалось. Иначе ее новому искателю, Эрнсту Мулдашеву, пришлось бы ответить на слишком много вопросов. А так взятки с него гладки - хозяева Шамбалы не допустили к тайнам и таинствам, тема закрыта.

Однако вопросы все равно появляются. И в первую очередь сомнения вызывают те методы, которые Мулдашев почему-то упорно именует "научными". Например, его экспедиция попыталась замерить величину… "тантрических сил" (?!). "Группе удалось невозможное, - сообщает профессор, - то, что не смог сделать пока никто из европейских ученых!" Особый человек провел их за первую дверь в сомати-пещеру и позволил провести возле второй - запретной для всех смертных - двери измерения тантрических сил, которые начинают действовать за ней.

К сожалению, Мулдашев не уточняет, какими приборами измерялись тантрические силы. А затем и вовсе меняет "показания", сообщая читателям "Аргументов и фактов":

"Видимо, тонкие энергии столь многообразны, что для экранирования и управления ими использовались самые различные каменные конструкции. К сожалению, современная наука только-только начала осознавать факт существования таких энергий, пока еще нет серьезных приборов для их изучения".

Вся профессура мира отдыхает!

***

Не совсем понятно, зачем офтальмологу с мировым именем портить себе репутацию, возрождая сегодня предание о Шамбале, да еще и в такой фантасмагорической форме. Вряд ли он бедствует и вряд ли гонорар за книгу или статью для Мулдашева - единственное средство к существованию. Возможно, за этим стоит болезненное желание прославиться, стать знаменитым не только среди коллег и пациентов, но и среди широких масс народонаселения. Только зачем дурачить эти самые "широкие массы", выдавая за научный труд (или за "научную гипотезу") халтурную оккультную подделку, девальвирующую саму тему изучения истории Тибета и предания о Шамбале как части мировой культуры?

Впрочем, меня во всем этом беспокоит другое. Научные круги почему-то совершенно игнорируют Мулдашева. А он, между прочим, бравирует этим, заявляя буквально следующее:

"…Наши исследования по происхождению человечества стоят как бы особняком и не задевают лично кого-то из ученых, опровергая его данные. Ученый превращается в консерватора тогда, когда от успехов в его научной карьере у него начинает кружиться голова и он начинает считать достигнутое им в науке абсолютной истиной (а таковой, как известно, не бывает). Все попытки других ученых развить, дополнить или опровергнуть его данные он встречает в штыки, потому что ему кажется, что в этом случае его жизнь будет прожита зря, а ведь очень хочется остаться навечно гегемоном от науки. Такому консерватору невдомек, что наука - это динамичный процесс постижения нового в бесконечном информационном поле знаний, а его исследования тоже были полезны, дав толчок другим изысканиям".

По-моему, это вызов. Пора дать ответ профессору Мулдашеву и оценку его труду "по происхождению человечества". Оставаться в стороне от дискуссии более невозможно. Иначе это заведет нас очень далеко.

И разговоры о том, что "мы выше этого бреда", здесь неуместны. Теории, подобные той, которую популяризирует Эрнст Мулдашев, калечат людей, искажая их восприятие реальности, погружая их разум в сон, который, как известно, порождает чудовищ. В конце концов не постеснялся же великий Менделеев созвать комиссию для изучения спиритических явлений, чтобы разобраться с этим вопросом раз и навсегда. Неужели нынешние российские ученые считают, что они выше не только Мулдашева, но и Менделеева?..

Глава 9. Битвы за реликвии

Остановившись в пустыне , складывай из камней стрелу, чтоб, внезапно проснувшись, тотчас узнать по ней, в каком направлении двигаться. Демоны по ночам в пустыне терзают путника. Внемлющий их речам может легко заблудиться: шаг в сторону - и кранты. Призраки, духи, демоны - дома в пустыне. Ты сам убедишься в этом, песком шурша, когда от тебя останется тоже одна душа.

Иосиф Бродский, "Назидание".

Гитлер и копье Лонгина

Ценные культовые предметы, называемые реликвиями, имеют особое значение для эзотериков и оккультистов. По сути, это те же "предметы силы", которыми пользовались шаманы прошлого (бубен, посох, маятник, маска, перьевой веер, магическая стрела, кристалл и тому подобное), однако за многие и долгие столетия реликвии обросли таким количеством легенд, преданий, священных текстов, что превратились в независимые от исходного назначения и совершенно виртуальные объекты, каждый из которых может порождать и порождает свою собственную субкультуру.

Одной из важнейшей реликвий, оказавшей несомненное влияние на оккультную историю XX века, является копье Лонгина, еще называемое копьем Судьбы.

Это легендарное копье принадлежало центуриону Гаю Кассию (Лонгину), участвовавшему в процедуре распятия Иисуса Христа в качестве представителя проконсула Понтия Пилата. Именно этим копьем Гай Кассий нанес Иисусу "удар милосердия", прервав тем самым его мучения.

Мы находим упоминание о копье в Евангелии от Иоанна:

"Один из воинов копьем пронзил Ему ребра, и тотчас истекла кровь и вода".

Считается также, что в момент, когда Гай Кассий нанес свой знаменитый "удар милосердия", у него излечилась катаракта. Прозревший Лонгин стал христианином и был почитаем как герой и святой.

Согласно легенде, история этого копья уходит в далекую древность. Оно было выковано по приказу Финееса, одного из первосвященников иудейских, рассчитывавшего получить талисман силы для своего народа. Впоследствии реликвия побывала и в руках Иисуса Навина, когда тот штурмовал Иерихон; и в руках царя Ирода, когда он отдал приказ об истреблении иудейских младенцев.

Существует несколько копий копья. Одна из них (или, по крайней мере, часть копья - древко) хранилось в Ватикане, но римско-католическая церковь не слишком склонна сильно верить в его подлинность.

Копье Финееса-Лонгина, представляющее наибольший интерес, было привезено в Париж Людовиком Святым, возвращавшимся из крестового похода. Многочисленные историки проследили его историю вплоть до X века.

Мавриций, командующий фиванским легионом и замученный тираном Максимианом за отказ поклоняться языческим римским богам, испустил свой последний вздох, сжимая в руках это копье.