Время жить. Сопряжение миров - Мила и Виктор Тарнавские
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Возле «Падающей Звезды» никогда не было многолюдно. Обычно об этом памятнике вспоминали только в дни скорбных годовщин. Но сегодня всю площадку перед пьедесталом покрывал колыхающийся огненный ковер из горящих свечей.
Надо было и нам добыть их где-нибудь по дороге, возникла у меня неловкая мысль. Но тут же я заметил поблизости… автомат, торгующий свечками, к которому выстроилась небольшая очередь.
Иногда здешняя рациональность начинает действовать на нервы.
Взяв три свечи, укрепленные в полукруглых подставках, я зажег их с помощью электрического разрядника, встроенного в корпус автомата, и поставил рядом с остальными у подножия памятника. На душе было тяжело. Смерть – вообще поганая штука, а тут еще и возникало неприятное ощущение, что ее коса просвистела где-то совсем рядом.
Константин, мой альтер-эго, немного знал погибшего командира «Индианаполиса» Тима Гарднера. Он был одним из инструкторов, когда наш экипаж в прошлом году проводил подготовку в Штатах. Чужой памятью я вызвал образ неунывающего веселого парня всего на несколько лет старше меня самого. Причем улыбался он не резиновой американской, а настоящей дружеской улыбкой.
На гранитных плитах, установленных по обе стороны от пьедестала, были высечены имена. На самом деле, их было немного – меньше полусотни. И почти половину из них дали ХХ век и начало XXI. Мои современники, Владимир Комаров – я помнил нареченный его именем корабль с белоснежной надстройкой и огромными шарами, внутри которых скрывались антенны космической связи. Во времена моего детства он часто заходил в наш одесский порт. Добровольский, Волков, Пацаев – экипаж «Союза-11». Семь имен – погибшие на старте «Челленджера». И еще семь, сгоревшие вместе с «Колумбией».
Еще десяток имен приходился на конец XXI века, когда и был воздвигнут этот памятник. В те времена человечество, наконец, оторвалось от Земли и начало осваивать Солнечную систему – то самое полное сюрпризов и опасностей Внеземелье из «Лунной Радуги».
Две жизни забрали холодные пески Марса. Двое не вернулись из экспедиций в систему Юпитера, дорого заплатив за открытие внеземной жизни в подледных океанах Европы. Трое не дождались спасательной экспедиции, когда из-за аварии на обратном пути их корабль потерял возможность корректировать орбиту и промахнулся мимо Земли. Еще три имени – экипаж «Антареса», погибшего от столкновения с неопознанным обломком старого спутника. После этой катастрофы ведущие страны планеты запустили многолетнюю программу расчистки околоземного пространства от космического мусора, продолжавшуюся до середины XXII века. Однако и сейчас корабли, как правило, поднимались в космос по определенным безопасным траекториям.
На гранитных плитах было оставлено много свободного места, но за последние сто лет на них появилось менее десятка новых имен. Последние записи были датированы 2195 и 2198 годами. Двое погибших на «Дираке» – одном из первых земных кораблей с гравитационными двигателями. И четверо на XG-1 – неудачной попытке американцев построить аэрокосмический самолет на антигравах. Честь им и хвала, что невзирая на эти потери они продолжили исследования. Как бы я ни относился к штатникам, как современным мне, так и нынешним, но это они открыли людям дорогу к звездам!
Расставив свечи у подножия памятника, мы выстроились неровной шеренгой.
– Мы вернемся! – негромко, но с такой интонацией, что у меня натурально пошел мороз по коже, произнес кэп. – Слышите, мы вернемся!
– Wir kommen zurück! – услышал я шепот стоящего рядом со мной Мартина.
Внезапно меня охватило щемящее чувство сопричастности. Мы – не просто группа людей из разных стран, собравшихся вместе для участия в экспедиции. Мы – экипаж!
И мы вернемся!Продолжение - уже сегодня вечером. Не пропустите!
Глава 13. Тени в раю (часть 2)
Хорошо иметь молодой и безупречно здоровый организм! Признаться, я сильно волновался. Можно сказать, слегка вибрировал. Наша подготовка подошла к концу. Завтра – воскресенье, последний наш свободный день. (Наверное, надо было сказать «крайний», но в этом времени не заморачивались суевериями двухсотлетней давности, у них были собственные). В понедельник проводы, а затем мы вылетаем в Америку, где уже ждет корабль, готовый к старту.
Думаю, в прошлой жизни я не сомкнул бы глаз всю ночь. Но мой новый (и новенький) организм благополучно продрых до утра. Теперь я чувствовал себя отдохнувшим и выспавшимся. Погода, как и было предсказано, стояла хорошая. Низкие тучи, донимавшие нас большую часть прошедшей недели, разошлись. Сквозь редкие облака проглядывало не по-осеннему яркое солнце, а термометр, как сообщал мне вирт, показывал плюс восемь градусов.
Отличный день для прогулки в лес. Но до общего выхода еще хватало времени, и я решил использовать его для сборов. Потом будет некогда, а завтра с утра приедут на проводы родственники Константина – еще один повод для волнения. От беспокойства надо было чем-то отвлечься, и после завтрака я раскрыл дорожную сумку.
Можете считать меня крупным специалистом по переездам – до женитьбы я сменил пять или шесть съемных квартир, а до этого жил в трех общежитиях. Мне приходилось перебираться с места на место и с парой сумок да чемоданом, и с дюжиной тяжелых ящиков, в которых больше половины веса приходилось на книги. У любого человека всегда найдется масса всякой одежды, а еще он быстро обрастает всякой домашней утварью словно корабль ракушками. Однако этот переезд оказался самым экономным – в небольшую сумку, которую можно было носить через плечо, уместились все мои (точнее, Константина) здешние пожитки.
Понятно, что нет смысла забирать с собой лишнюю одежду и обувь. На «Одиссее» у нас будет все новое вплоть до белья. И вообще, я здесь как военный, на полном государственном обеспечении.
Прочих личных вещей у меня действительно мизер. Константин вел аскетичный образ жизни, а я не стал его менять. Бумажные книги, мой главный груз в прежние времена, в этом веке сохранились, но считаются предметом роскоши, а в ходу больше виртуальные – точнее, фантомные. Кстати, выглядят они как настоящие, с иллюстрациями, которые порой оказываются клипами-випами. При желании с ней можно усесться в кресло или развалиться на диване, перелистывая иллюзорные страницы. Такие книги и в здешнем метро читают – сам видел.
За два месяца у меня уже собралась кое-какая библиотечка. Но вся она находится либо в накопителе-фумбочке, что лежит в сумке, либо на вирте в облаке, содержание которого перейдет
