Подающая надежды (СИ) - Кира Фомина

на корточки, чтобы слышало лишь оно и, возможно, ещё виновница его страха, после чего сказал глубоко и тихо:

— Нонг’Кар, поверь, тебе с ней и думать не чем. Я с этой девушкой ни больше ни меньше девятнадцать дней лично знаком, успел характер изучить. Как и все в этой школе. Иди, извинись и оставь её в покое, пока с моим отцом не познакомился. А он, во благо целостности собственной школы — уж поверь, её разнести эта девочка более чем способна, — тебя и выпереть отсюда может за неподобающее поведение. Так что работай над собой, пока единственной магической школы в Таиланде не лишился.

Кар, отдышавшись, поднялся на дрожащие ноги, прошёл к столику Доминики, глубоко — насколько смог в ослабшем состоянии — склонился в «уае», извинился и, быстро забрав свой рюкзак, посеменил прочь. Девушка же тяжело вздохнула, разжав кулаки, и вновь взялась за ложку, опустив глаза в тарелку.

— Ого, ты кушать начала? — Шутливо удивился наследник и, подсаживаясь слева, спросил вновь между делом, позже как небывало вернувшись к основной беседе: — Могу присесть? Кстати, похвально, сау ба — хорошо, что есть начинаешь! А за парня этого не переживай, больше лезть к тебе не будет.

— Спасибо, — буркнула Ника угрюмо и заставила себя съесть ложку каши. — Да, садись, хотя… ты уже.

— Обращайся. А ты чего такая жухлая сегодня? Снова тебя в котокафе вести?

— Сам такой. В кафе пока не надо, спасибо, переживу как-нибудь. Просто настроение пропало. Недавно кое-что произошло — я опять вспомнила об этом. А тут ещё и этот идиот прицепился, как лист к мокрой подошве обуви.

— Что у тебя произошло такое помимо Кара? Отчего опять настроение лягушки активировалось?

— Сам лягушка! Мне просто сон страшный приснился, — обойдя трудную для себя тему, многозначно ответила Дома, продолжив увлекательное ковыряние обеда.

— Ничего себе! Грозная Доминика Сыадам Галицкая боится страшилок во сне? — Темник заглянул ей в опущенные глаза, чуть согнувшись в спине. — Или причина в сути сновидения?

— Заткни уже свой грязный, лишённый такта рот, Сет! — Вернувшись мыслями к больному, огрызнулась магичка и отвернулась, не вытерпев испытующего взгляда, быстро потухшего из-за тона голоса и вылетевших изо рта слов.

— Понял… Прости, что полез с вопросами, когда у тебя трудности. Приятного аппетита, я пойду… — Парень отчуждённо пожал плечами и тоже отвернулся, собираясь уйти.

— Аа! Стой, дурак обидчивый! — Раздражённо закатив глаза, злостно выпалила россиянка и схватила собеседника за рукав чёрной джинсовой куртки, останавливая его, чему сама удивилась. — Чёрт! Вот ведь научил глупому, индюк!

— Прости, сау ба, — не сдержав обиды на лице долго, сын директора широко улыбнулся, увидев картинно нахмурившуюся одноклассницу с постепенно светлеющей радужкой глаз.

«Я не хочу терять того единственного мага, которого действительно не подозреваю в желании мне навредить и которому могу довериться. Да, Сет, прости за такую правду, но ты сейчас моя защита», — подумала темничка с явным отвращением к себе и, вдохнув поглубже, выговорила, однако, с искренним сочувствием:

— Не тебе здесь извиняться, Парест — ты меня прости. Я нагрубила, но это из-за нервов, которых, в последнее время — сам понимаешь — у меня теперь не много. В общем, я виновата, извини, — девушка подняла на знакомого глаза, полные раскаяния и боли. — Впредь постараюсь лучше контролировать свои эмоции и не срываться на других.

— Не стоит, ба, — успокаивающе улыбнулся Пхантхэ. — Эмоции имеют свойство быть неконтролируемыми, иногда мы не можем за ними уследить — и это нормально. Особенно, когда все силы уходят на работу, выживание в чужой стране в панике, страхе и возникшие вдруг психические проблемы. Главное понимать, в каком моменте ты была не права, успокоиться и в идеале попросить прощения. Если понадобится, можешь звать того, с кем тебе хорошо — уверен, он не откажет тебе в помощи. Ну… или она, например, подруга. Не бойся искать в ком-то поддержку и защиту, — кончиками пальцев он прошёлся по тыльной стороне ладони чужестранки, мельком перескочил на другую ладонь и вернул руки себе на ноги. Ладони её лежали на коленях, а потому заметить этот жест никто не мог, что оба хорошо понимали и не переживали за это. — Корн точно придёт тебе на помощь. Я знаю, что он перенял у тебя часть болезненных воспоминаний — это не пройдёт для его организма бесследно.

— Спасибо за поддержку, философский ты индюк, — иронично выдохнула магичка и пальцем легко коснулась кончика носа парня. — Стоп, — застыла вполоборота, уже собираясь вернуться к трапезе. — А кто тебе об этом рассказал, изволь спросить?

— Ну, Мали с Лаван и Саенгдао… — почесав затылок, пробурчал Тхэ. — Они переживали за тебя, и сегодня, когда мы решили поговорить между уроками, почти сразу выдали всё о том, что у тебя произошло.

— Вот ведь пигалицы мелкие! Язык за зубами держать не умеют, когда надо бы.

— Ба, да ты, оказывается, кролик, который хочет луну заполучить!

— Кто, блин?

— А ты про это впервые слышишь?! — Издевательски вопросился маг и пояснил уже по делу: — Это наша пословица про тех, кто желает невозможного. Твои соседки никогда молчать не умели! Ну, если им заранее не сказать, что разглашать информацию нельзя. Так что аккуратней с серьёзными речами, если решишь такие завести с ними.

— Поняла, спасибо.

По окончании обеда Ника вернулась к своим постоянным обязанностям, как и таец, занявшийся учёбой.

День прошёл, хотя и не так быстро, как того хотелось. Домой петербурженка вновь возвращалась, точно одной ногой в гробу, но спать идти не спешила. Девушка вдруг осознала, что сама давно не занималась обучением, а лишь учила других, что было не хорошо. Открыв ноутбук, она написала Рике и вскоре та скинула несколько десятков файлов с теорией и практикой из двенадцатого и несколько из тринадцатого классов с теми темами, которые они успели пройти во время отсутствия россиянки в родной школе.

Весь вечер она провела за теоретической учёбой, ибо на практическую сил совсем не оставалось и хотелось поскорее покинуть этот мир или, хотя бы, провалиться в долгий сон. Доминика переписывала во взятые из России тетради необходимые данные, переваривала их медленно погибающим мозгом и запоминала необходимые слова, на которые хватало сил. Энергии на все сорокастраничные конспекты и фотографии из учебников в каждом файле критически не хватало, но темничка заставляла себя продолжать, ведь, мало ли её погонят прочь из этой школы и придётся вновь браться за мелкую подработку, чтобы не отшельничать в Бангкоке и хоть как-то накопить на перелёт!

— Сыа, двенадцать ночь на часы, давай идёт спать, — сонно