Ланцет и Мейстер. Дело № 1: Ведьмин кот - Дана Арнаутова

— полыхнул он глазами на старосту, который так побагровел, что как бы его инсульт не хватил. — Теперь это дом лицензированной ведьмы, служительницы Ордена. Пропадет хоть гвоздь из стены — поркой не отделаетесь. Услышу какие-то грязные слухи — а я услышу, не сомневайтесь, добрые люди доведут до сведения! — пришлю сюда дознавателей по делу об оскорблении служителей Ордена и титулованного дворянина в моем лице.

«Вот это владение канцеляритом! Шпарит как по-писаному! — молча восхитился Стас. — А как по полочкам все разложил…»

— Берта… дура… — прошептал одними губами староста. — Ваша милость…

— Не милость, а сиятельство! — рявкнул на него капитан. — Перед графским наследником стоишь, быдло! Слишком уж вы, герр патермейстер, великодушны, надо было им сразу ума через задние ворота вложить. На пользу бы пошло, видит Господь!

— Mea culpa, — согласился Моргенштерн и добавил уже по-немецки: — Прости, Господи, что обращаю к тебе мысли во гневе.

— Аминь! — подтвердил капитан и добавил: — Капрал, выполнять!

Староста все-таки рухнул на колени, а трактирщица тихонько завыла — и тут же заткнула рот передником, с ужасом глядя на Моргенштерна.

— Так точно! — браво отозвался капрал. — Эх, замачивать розги долгонько… Ничего, я тут черемуху молодую видел, ее ошпарить достаточно. Ты! — ткнул он пальцем в ближайшего мужика. — Покажи трактир! Свен — за повозкой, да смотри, чтобы годная была, и лошадку выбери получше. Повозку сразу к дому фройляйн гони и лошадке овса в дорогу прихвати, нечего наших объедать. А ты, любезный, готовься, — повернулся он к старосте. — И дуре этой скажи, чтобы не выла. Герр патермейстер добрый, другой бы за такое три-четыре дюжины влепил.

— Я… я же их чуть не прокляла, — с ужасом пролепетала Ева-Лотта, все такая же бледная. — Герр патермейстер, я же не хотела… что же теперь будет…

— Ничего, фройляйн, но только в этот раз, — вздохнул клирик, а капитан бодро добавил:

— Не хватало еще силу на дурачье тратить. У вас теперь и без того защита найдется. И вещи увезем, не беспокойтесь. А то выдумали — с одним сундучком ехать! Куда его ставить тогда, сундучок этот? У нас только лошадь герра Ясенецкого вовсе без поклажи.

— Герр капитан, пожалейте бедную кобылу! — взмолился Стас, пытаясь хоть как-то разрядить обстановку. — Вы же знаете, как я верхом езжу! За что бедняжке сразу два сундука?!

Капрал заржал первым, следом заухмылялись рейтары, усмехнулся фон Гейзель, и даже по губам патермейстера скользнула улыбка. На Стаса, впрочем, он поглядел сочувственно и негромко пообещал:

— Если слишком устали от седла, на обратном пути можете тоже сесть в повозку.

— Нет уж! — возмутился Стас. — Я тренироваться буду!

Моргенштерн одобрительно кивнул, а фон Гейзель хлопнул Стаса по плечу так, что оно аж загудело — рука у капитана была тяжелая, как у сенсея, и даже без перчатки твердая, словно доска.

— Ничего, герр аспирант, мы из вас всадника сделаем, — пообещал фон Гейзель.

* * *

Когда процессия, к которой добавилась запряженная гнедой лошадкой повозка, выехала из Дюневальда, в строю не хватало одного рейтара. Впрочем, Йохан Малой догнал отряд быстро и выглядел при этом подозрительно довольным.

— Не прибил? — преспокойно уточнил капитан. — А то неловко получится, ему еще за воровство отвечать и покаяние нести.

— Никак нет, герр капитан, — радостно сообщил Йохан. — Так, поучил маленько. Думал больше навешать, да он деру дал, а гоняться за этим поганцем я уж не стал.

— Ну и славно, — подытожил капитан и подкрутил усы, а потом посмотрел на телегу, где сидела в окружении своих вещей совершенно счастливая Ева-Лотта. — С прибытком возвращаемся. То-то радости будет господину Фильцу.

Глава 26. Кое-что о Красных Шапочках

— Доброе утро, герр патермейстер, — встретил его Фильц прямо во дворе капитула. — У меня для вас новости… Впрочем, — добавил он, посмотрев на повозку, как раз въезжающую в ворота, — у вас, по всей видимости, для меня — тоже?

Видо, который устал одновременно от строгого поста, дороги и томительного ожидания, что так и не разрешилось нападением кота, молча кивнул, а потом разлепил губы и сообщил, спрыгивая с лошади: — Фройляйн Курц — принятый мною на службу экспертус. Третий ранг, целитель, бестиарий и эфирий-стихийник. Возможно, алхимик.

— Богато, — согласился Фильц, пристально рассматривая девушку, которая под этим взглядом заробела и сжалась, став похожей на замерзшего воробушка. — Что ж, милая фройляйн, добро пожаловать в капитул. — Тон секретаря был прохладным, но в должной мере учтивым — ровно таким, какой и положен при первой встрече будущих сослуживцев. — Сейчас вас проводят к фрау Марте, нашей экономке. Она позаботится обо всех ваших нуждах. Герр патермейстер, могу я просить вас уделить мне несколько минут?

Видо бросил взгляд на Ясенецкого, который тоже спешился и теперь придирчиво оглядывал двор, как полководец — поле битвы, а потом проворчал что-то под нос, поднял валявшуюся у стены метлу и аккуратно поставил. Причем выглядел московит настолько недовольным, что это было даже забавно. Надо же, какая ревностность к работе! Секретарь, тоже за этим наблюдавший, хмыкнул. Видо посмотрел на капитана, и тот понимающе уронил:

— Присмотрю, герр патермейстер.

Видо поблагодарил его кивком и проследовал за Фильцем в допросную. Сел за свой стол, привычно осмотрел его, убедившись, что все письменные и служебные принадлежности содержатся в должном порядке, и вытащил из внутреннего кармана сутаны ведьмовской знак — серебряный медальон на цепочке. Чистый, без печати Ордена и выдавшего его клирика, без обозначения ранга и направления силы. Вздохнул и положил перед собой на столешницу.

— Не повстречали, значит… — понимающе протянул Фильц. — Ну, это и понятно, раз вернулись в прежнем составе, и герра аспиранта больше интересуют его метлы, чем новые жизненные перспективы. Признаться, удивительно! Такой был удобный случай, но кот почему-то им не воспользовался.

— Меня тоже это тревожит, — признался Видо. — Правда, у него еще есть время, до следующего полнолуния больше двух недель, но я бы предпочел решить вопрос как можно скорее. — Он помолчал, тоскливо глядя на так и не пригодившийся знак, и нехотя сообщил: — Сегодня десятый день, срок первичного расследования вышел, завтра будем готовить отчет для обермейстера Шварценлинга.

Он ждал, что Фильц позволит себе хотя