Цветок асфоделя - Шион Недзуми

— С первой секунды меня что-то беспокоило, — сообщил он ей. — Что-то неуловимое, что мне никак не удавалось осмыслить. Только сейчас я понял. Где ваше кольцо рода, леди Певерелл? Я часть вашей семьи и обычно видел его, но сейчас его нет на пальце. Снять вы его не могли… она не могла, потому как слишком долго шла к своему положению.

Он сдернул обручальное кольцо.

— Держи, Северус. Надеюсь, еще можно использовать зелье поиска?

— Так это….

— Нет, не Гарри. Кто-то под Оборотным.

Парень кивнул и снова вернулся к приготовлению зелья, благо на волне всеобщей радости и удивления, он его не забросил, просто из любопытства желая завершить эксперимент. Зелья поиска относилось к высшим, ему еще не доводилось варить таких сложных. И без помощи Лили он вряд ли справился бы.

Поддельную Гарри погрузили в сон, потом ее отправят в Аврорат. Сейчас самое главное — вернуть оригинал.

Компания быстро пришла в себя и вновь вернулась к мрачно-решительному настрою.

— А почему бы не использовать одежду профессора? — обратилась к Сметвику Алиса, больше желая отвлечь сверлящего мрачным взглядом подделку мужчину.

— Потому что ее гардероб защищен лучше, чем Гринготс, — хмыкнул тот.

Северус закончил зелье, остудил его чарами и бросил внутрь кольцо. Сметвик проводил его больным взглядом. Оно растворится, как только отдаст все свои воспоминания о Гарри. Но лучшего он предложить не мог, кольцо женщина не снимала, с ним были связаны сильные эмоции волшебницы. Так что должно сработать.

На столе разложили карту Великобритании, затем Северус обмакнул в зелье кристалл на тонкой цепочке, который предоставил Сириус, и стал вращать его над бумагой. Прозрачный камень вспыхнул и устремился к какой-то точке.

— Северная Ирландия, — прочитал Джеймс.

Том пришел на рассвете, когда небо на востоке еще только-только занималось первыми робкими, почти прозрачными лучами персикового цвета. Но на краю ярко алел багрянец, готовый вспыхнуть и разрастись пожаром на темному бархату небес, еще усыпанному звездами.

Появился он красиво, мантия развевалась, он неспешно скользил по траве к своей жертве.

У Гарри окоченели ноги, она почти не могла пошевелить кончиками пальцев, но продолжала беззвучно шептать, наполняя силой кровь. Не будь она некромантом, уже давно бы умерла, но и так понимала, что осталось ей недолго. И главное — успеть унести его за собой. Она использовала черное целительство на крови, чтобы выжить, продержаться подольше. Кровь стала ее убийцей, и она же принесла спасение. Обычный человек не вынес бы такой кровопотери, но она волшебница, магия хранила ее. Хель не торопилась забирать, и Гарри была благодарна за это богине.

— Вы еще держитесь? Потрясающе! — в голосе слышалось восхищение безумного ученого.

Он пришел не один, с шестью людьми в черных плащах и белых масках. Для них Том снял барьеры, чтобы все увидели бледную, синюю от холода леди Певерелл. С короткими, неровно обрезанными волосами, с посеченной щекой. В ней не осталось почти ничего от того гордого преподавателя и Мастера, только гордость в глазах, только легкая улыбка на разбитых, бледных губах.

— Я пришел за окончательным ответом, леди Певерелл. Присоединяйтесь, не глупите. И вместе мы сможем ВСЕ! Бессмертие будет на нашей стороне, покровительница вашего рода никогда не коснется нас своей костлявой рукой.

Богиня прекрасна, и Гарри уже видела ее силуэт, слышала на грани шелест деревьев Садов Смерти.

Она перевернулась, посмотрела на Тома, глаза в глаза. И широко, безумно улыбнулась, выталкивая из себя последнее слово.

— Хель.

Реддл выглядел удивленным, шокированным, когда из травы метнулось к нему облако черного пепла, оно расширялось, росло, скользило к магам, и они не смели удрать, аппарировать, загипнотизированные приближающейся смертью, скованные ее холодом. Она иссушала их, оставляя после себя лишь мумии, скелеты, обтянутые тонким пергаментом кожи. Под облаком пепла умирала сама земля, сворачивались травы и цветы. Никогда здесь больше ничего не вырастет. Потому что это поляна проклята.

Гарри облегченно вздохнула, когда рядом упало тело Тома Реддла. Она справилась, она справилась, молодец.

Больше сил не осталось, и женщина прикрыла глаза. Никакое черное исцеление не поможет при такой потери крови, хотя она старалась, очень старалась, даже будучи скованной по рукам и ногам, она старалась выжить.

Уже уплывая в темноту, ей показалось, она слышала встревоженный голос Гиппократа, зовущего ее по имени.

Но ведь этого просто не могло быть?

Сметвик не мог поверить свои глазам. Зелье поиска привело их на лесную поляну, освещенную первыми лучами солнца. Они слишком долго провозились с аппарацией, с уточнением координат. Потом еще сдать подделку в Аврорат, убедить их последовать за ними, хотя они очень не хотели слушать мальчишку, который умудрился сварить зелье со старших курсов. Но авторитет целителя выручил и здесь.

Темное, как будто выжженное пятно, от которого веяло смертью. Авроры, пришедшие вместе с ними, отшатнулись от мертвенного холода, достали палочки, нервно озираясь.

В самом центре, рядом с трупом мужчины в мантии лежала Гарри Певерелл. По щеке ее стекала кровь, и по сравнению с ней кожа казалась еще более бледной, с синеватым оттенком, как несколько раз снятое молоко. Гиппократ бросился к ней, накладывая необходимые заклинания, стабилизируя ее состояние, даже не зная, жива она еще или нет.

Он разрезал веревки, сжал холодное тело в руках, попытался нащупать пульс. Дрожащие пальцы не чувствовали никакого биения жизни, он проверил шею, запястья — ничего. Как будто… как будто он опоздал. Дыхание перехватило, Сметвик прижался щекой к груди женщины. Не помогали даже заклинания реанимации, используемые при клинической смерти. Пожалуйста, пожалуйста, пусть она будет жива. Пожалуйста, Мерлин, Мордред, Моргана, Хель, кто угодно! Без нее он уже не сможет. Он больше никуда ее не отпустит, будет следить, беречь, как зеницу ока. Только пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста…

На грани слышимости ему почудился глубокий, чувственный женский смешок.

И в тот же момент грудь под щекой вздрогнула раз, другой, третий. Слабо, еле уловимо. Сметвик дрожащими пальцами взял тонкое запястье. Венка пульсировала, неровно, слабо, но… но…. Гиппократ готов был взвыть от облегчения. Пустота в груди, появившаяся, когда он понял, что Гарри мертва, стремительно заполнялась теплотой. Он смотрел на бледное лицо, гладил веки, целовал слипшиеся от крови ресницы, согревал холодные губы. И ждал, когда принесут порт-ключ в Мунго, потому как рисковать и аппарировать с драгоценной ношей готов не был.

— Только возвращайся, — шептал он. — Тебя все ждут. Особенно твои неугомонные студенты. И я. Только возвращайся к нам, Гарри.

Женщина неровно, рвано вздохнула, и Сметвик прижал ее к себе.

— Возвращайся.

28

— Как она? — Гиппократ по привычке запустил пятерню, лохматя волосы.

Они с коллегами сидели в больничной столовой, после очередного дежурства, и пили горячий кофе. Пусть он имел отвратительный вкус, бодрил не хуже порции зелья. Они даже какое-то время подозревали, что повар тайком что-то добавляет, но никаких примесей не обнаружили.

Главный целитель тяжело вздохнул, устало помассировал виски. Сметвика он уважал еще с тех пор, как молоденький тогда еще будущий целитель проходил интернатуру и спас жизнь его дочери, попавшей под неприятный сглаз. И наблюдать, как он себя изводит, не доставляло удовольствия.

— Динамика положительная. Насколько это вообще возможно в ее состоянии, — вздохнул он, делая очередной глоток и морщась. — Раны мы залечили, так что и следов не осталось. Но ее организм крайне истощен, большая кровопотеря сказалась. Ее спасла собственная магия, она подпитывала тело, не давала сердцу остановиться. Но даже у мисс Певерелл имеется предел. Сейчас она на поддерживающих заклинаниях и специальных зельях, обычным Кровевосстанавливающим здесь не обойтись.

— К тебе уже приходили авроры? — мрачно спросил Сметвик, стискивая кулаки.

Темный ритуал, проведенный на территории Великобритании, всколыхнул общественность. Каким-то образом об этом пронюхала Скитер и раструбила в статье на первой полосе, пугая нашествием безумных некромантов и демонов из Ада. Преувеличение, конечно, но обывателям хватило, чтобы завалить и так загнанный на работе Аврорат гневными письмами с требованием разобраться с ситуацией как можно скорее и найти виновного.

Они подозревали Гарри, так как она единственная, кто выжил. И ждали, когда женщина придет в себя и способна будет ответить на вопросы под Сывороткой правды.

Сметвик их ненавидел. И больше всего ненавидел собственную беспомощность. Он был способен расплести сложное проклятие, стабилизировать критическое состояние пациента, вытаскивая его буквально с того света. Но ничего не мог поделать для собственной невесты. Он не настолько разбирался в темной магии, истинно темной, некромантии, чтобы стереть следы или подделать улики. Да и поздно уже, авроры оцепили тот участок, теперь его исследовали все имеющиеся специалисты Министерства поголовно.