Философия достоинства, свободы и прав человека - Мучник Александр Геннадьевич

евреям г. Косова».

Год сорок первый. Осень Карпат.

Давно на востоке фронт.

Три месяца в городе немцы стоят.

И свастикой скрыт горизонт.

Расклеен приказ. И город притих.

Сегодня, и завтра, и впредь

Евреям нет места среди живых.

Евреи должны умереть.

Немцы спокойны. Эксцессов не ждут.

Ведь Juden — покорный народ.

Им приказать — и они придут,

Детей, стариков и больных принесут.

И акция «мирно» пройдёт.

И вот на улицах скорбных колонн

Тяжкая поступь слышна…

Выхода нет. Из-за тёмных окон

Помощь к ним не пришла.

Но может быть, кто-то ребёнка спасёт?

Ведь вместе же столько лет!

Еврейских детей никто не берёт.

Молчание — весь ответ.

И вот место акции. Вырытый ров.

С одной стороны пулемёт.

С другой — уступ на двадцать шагов.

Эй, schmutzigen Juden, вперёд!

Немцы спокойны. Уверенный тон.

Евреи раздеться должны,

Ведь мёртвых труднее раздеть потом.

Эй! Не нарушать «тишины»!

Мужчины и женщины вместе в ряд…

Ряд голых, беспомощных тел…

И злобно овчарки на них рычат,

От ужаса белых, как мел.

Двадцать шагов на уступ, в никуда…

Всей жизни на двадцать шагов!

Кто может такое забыть и когда!

Нет в мире страшнее врагов!

У входа к уступу стоит офицер.

Он молод, подтянут и смел.

Здесь тренирует он свой глазомер,

Ценитель нагих женских тел.

— А ну-ка, девчонка, два шага вперёд!

Ты мне приглянулась, ей-ей!

С тобой проведу я всю ночь напролёт.

Прочь руки, паршивый еврей!

Она подошла. Встала рядом. Стоит.

Тело — белее, чем снег.

А в чёрных глазах её радость горит.

Радость — одна на всех.

Своей наготы не прикрыла она.

Кивнула отцу слегка.

Взглядом измерила ров до дна…

И вверх взлетела рука!

Голову немца назад отогнув,

За волосы оттянув,

Зубами в горло вцепилась ему,

Всей грудью к мундиру прильнув!

Все замерли. Немец качаясь хрипел.

Солдаты не смели стрелять

В клубок сплетённых друг с другом тел.

Их начали разнимать.

Но крепко обняв офицера, как приз,

Она скатилась с ним в ров.

За ними солдаты прыгнули вниз,

Прямо в еврейскую кровь.

Не удалось им спасти палача.

Он умер у них на руках.

Злобно ругаясь и громко крича,

Они отгоняли свой страх.

Побоище длилось несколько дней…

Но те, кто сумел уцелеть,

Из уст в уста передали о ней,

Что с честью смогла умереть.

Не подлежит забвению и тот факт, что жертвами нещадного геноцида помимо евреев пали и цыгане. По данным ряда источников, на оккупированной территории СССР совместными усилиями немецких нацистов и их услужливых пособников из числа местных коллаборационистов самым жесточайшим способом было истреблено около 30 000 цыган, что практически составило четверть всего цыганского населения страны и почти половину тех, кто оказался на её оккупированной части.

Надо отметить, что украинские прислужники гитлеровской Германии успели оставить свой кровавый след, практически, на территории всей Восточной Европы, но более всего в Белоруссии. Об этом в упомянутой книге писал доктор исторических наук Я.Я. Этингер, который ещё ребенком в июле 1941 г., оказавшись вместе с другими евреями в Минском гетто, был спасен оттуда своей няней — Марией Петровной Харецкой (1902–1961), впоследствии уже посмертно удостоенной высокого звания «Праведник народов мира». В частности, Я.Я. Этингер вспоминал: «Жизнь» в гетто была очень тревожной… Никто не знал, что его ждет ночью. Иногда акции носили более широкий характер. Вместе с немцами активное участие в акциях против евреев принимали и литовский, и украинский батальоны СС, а также местные полицаи».

Здесь обращает на себя особое внимание то обстоятельство, что уже в июле 1941 г. украинские батальоны СС принимали самое активное участие в карательных операциях на территории Белоруссии. Трагичным символом коллаборационизма на её территории стала судьба жителей деревни Хатынь. Как известно, население этой деревеньки было уничтожено 22 марта 1943 г. силами 118-го украинского охранного батальона, сформированного в Киеве из числа бывших членов Киевского и Буковинского куреней ОУН. Все население села согнали в один деревянный сарай, заперли, а затем, обложив соломой и облив бензином, подожгли. Строение в мгновение ока вспыхнуло всепожирающим пламенем. Не выдержав, под напором десятков человеческих тел рухнули двери. В горящей одежде, охваченные ужасом, задыхаясь, люди бросились бежать, но тех, кто вырывался из пламени, расстреливали из автоматов и пулемётов. В огне заживо сгорели 149 жителей деревни, из них 75 детей младше 16-ти лет. По устной договоренности между высшими руководителями УССР и БССР участие украинцев в этом преступлении долгое время не предавалось огласке, дабы не разрушать миф о вековечной дружбе народов СССР. Сейчас это табу потеряло всяческий смысл, поскольку наиболее активные палачи из числа украинских коллаборационистов официально возводятся в герои спешно формируемой нации. Оно и понятно: каждая нация должна иметь своих героев. Герои — лицо нации. Не учитывается лишь сущая безделица: какое лицо будет иметь нация, героями которой стали безжалостные палачи других народов. Впрочем, оставим этот вопрос на совести этой нации!!!