Голос мертвых - Брайан Ламли

— Ты знал, что у меня неприятности?

Фаэтор пожал плечами.

— Как я уже тебе говорил, иногда мне удается предвидеть некоторые события. Тебе что-то от меня нужно?

— Думаю, иногда мы имеем право спасать свою шкуру, — ответил Гарри. — Сейчас я совершенно ничем не занят, но вскоре я окажусь среди своих друзей, и в голове у меня будут стоять радостный гвалт и шумная суета. Не подумай только, что я жалуюсь. Просто я подумал, что сейчас, наверное, самое время послушать окончание твоего рассказа о Яноше.

— Да больше и рассказывать нечего... Но если ты хочешь...

— Я хочу.

— Хорошо, сынок, — со вздохом отозвался Фаэтор — Будь по-твоему.

Как я уже сказал, я находился в отсутствии триста лет. Три кровавых века! Великий крестовый поход послужил лишь началом. Позже я служил Чингисхану, а потом и его внуку Батыю. В 1240 году я с превеликим удовольствием участвовал во взятии Киева и в его сожжении дотла. В конце концов наступило время, когда я должен был “умереть”... и вновь вернуться, но уже под именем Ференга Черного, сына Ференга. В 1258 году я участвовал во взятии Багдада. Ах какое было время! Моря крови, грабежи, насилие!

Но сила и власть монголов шли на убыль, и на исходе века я покинул их и перешел на службу исламу. Представляешь! Я жил в Оттоманской империи! Это я-то — турок, мусульманский гази! Вот что значит быть наемником! Следующие полтора века я провел среди турок и буквально купался в крови, наслаждался видом смерти и всеми ужасами войны. Я прожил с ними слишком долго, но, в конце концов, вынужден был уйти и от них. Правда, их империя к тому времени тоже начала разваливаться.

Наконец я вернулся и, как уже тебе говорил, покончил с Тибором, после чего отправился в свои вечные и неизменные горы, чтобы найти Яноша и посмотреть, хорошо ли он содержал в мое отсутствие мой дом.

Но уши свои я постоянно держал открытыми. Будь уверен, уши Вамфири — весьма нежный и чуткий инструмент, они не пропускают мимо себя ничего. Д-а-а... а уж к любого рода слухам и новостям о моем сыне они всегда были чрезвычайно чувствительны! Это касалось как Тибора, так и Яноша. О судьбе первого тебе уже известно. А что до второго...

Если Тибор был жадным до крови, то Янош был просто жадным. Пока я странствовал за границей, он сменил множество занятий, но главным образом был вором, пиратом, корсаром. Тебя это удивляет? Напрасно: самые жестокие пираты и получались из мелких князьков, которые нажились во время войн между христианами и мусульманами, во время крестовых походов. Именно это и было наиболее прибыльным для Яноша занятием в то время, пока я отсутствовал: он был самым большим грабителем на просторах Средиземноморья, грабил тех, кто, в свою очередь, грабил других.

А теперь ведь он снова стал моряком, если не ошибаюсь? Что ж, а почему бы и нет? Он знает море, как свои пять пальцев, и теперь выдает себя за искателя сокровищ, якобы достающего свое богатство со дна моря или выкапывающего клады на окрестных островах. Ха! Кому же, как не ему, знать, где следует их искать, если сам он и прятал эти сокровища пятьсот лет тому назад и еще раньше! Ты можешь спросить: почему он тогда вел себя подобно белке, в преддверии суровой зимы лихорадочно запасающей орехи? Но он и в самом деле ощущал, что приближаются тяжелые времена. Да-да, его ждала именно такая суровая зима! И Янош знал об этом. Все это время он усиленно трудился, оттачивая навыки и умения, свойственные Вамфири, в том числе и способность предвидеть будущее. А когда он заглянул в свое будущее, то, что он там увидел, очень ему не понравилось.

Во-первых, он, несомненно, узнал о моем скором возвращении, а о том, как я поступлю с ним, он и сам мог догадаться — для этого нет нужды быть провидцем. Вот почему он начал делать запасы на будущее, на те далекие времена, которые наступят много позже часа моей мести. Он готовился к нынешним дням, к тому моменту, когда он снова встанет из небытия и отправится странствовать по миру, будет жить среди людей.

Ты можешь спросить меня также: о какой мести идет речь? За смерть Марилены? Но она случилась уже триста или даже четыреста лет назад, и у меня была возможность убить его тогда же. Почему я решил отомстить теперь и за что? Сейчас расскажу...

Прежде всего за то, что он предал мое дело и мои интересы. Прежде чем начать пиратствовать, он должен был сначала уехать из моего дома. Во-вторых, за то, как он поступил с моими зганами. В первые же годы моего отсутствия он вышвырнул из замка зганов Ференци и вернул обратно презренный род Зирры, который я изгнал и проклял навечно. И в-третьих, за то, как он встретил меня, когда я наконец вернулся после столь долгого отсутствия.

По пути я собрал вокруг себя всех верных мне цыган, которые не забывали обо мне все годы моего изгнания. Не тех, конечно, которые действительно меня знали, — они давно уже превратились в прах, — но сыновей, их сыновей. О, мои зганы из поколения в поколение передавали легенды обо мне! Однако к замку я подошел один, ночью, ибо мой отряд был бы слишком заметен, а это было опасно.

У вы! По возвращении я нашел свой дом в руинах! Ну, может быть, не совсем разрушенным, но близко к тому. Зубчатые стены во многих местах проломлены, земляные валы полуосыпались. Брошенный в мое отсутствие на произвол судьбы замок выглядел весьма плачевно. Но Яношу, к тому времени покончившему с пиратством и вернувшемуся к занятиям иного рода, нужно было где-то жить. И в то время как я следил за его жизнью, он, в свою очередь, наблюдал за моей.

Он знал о моем возвращении: повсюду была выставлена охрана, получившая строжайшие наказы. Меня окликнули и как только я назвал себя...

На меня тут же набросились...

Они вооружились арбалетами с деревянными стрелами и длинными кривыми турецкими ножами. Их оружие было отделано серебром и пропитано чесночным соком. Каждая группа людей имела при себе сосуд с маслом и факелы, чтобы его поджечь.

Как ты думаешь, кого они собирались спалить?

Я увел их за собой высоко в горы, много миль увлекал их за собой по крутым скалам. Я спотыкался, корчился, падал и хромал, кричал будто от страшной боли, но при этом все время держался далеко впереди своих преследователей. Они думали, уверены были, что я жестоко изранен, и не сомневались, что я у них в руках. В погоню за мной Янош послал едва ли не всех, кто находился в замке. Но... все это время я просто дурачил их. Да разве Фаэтор Ференци станет когда-нибудь, поджав хвост, убегать от подлого и мерзкого племени Зирры?!

Ха! Как бы не так! Пока эти идиоты, словно охотники — зверя, преследовали меня по горам, мой собственный немногочисленный отряд преданных зганов проник в замок и занял там все важные позиции — как на стенах и в башнях, так и внизу, за земляным валом и в подвалах. Наконец возле самых вершин я повернулся лицом к своим преследователям, расхохотался и умертвил нескольких из них, а после исчез в ночной тьме и, как в прежние времена, плавно спустился по воздуху на стену своего замка. Там я нашел попавшего в ловушку и плененного Яноша и поставил его перед собой на колени.