В шаге от вечности (СИ) - Доронин Алексей Алексеевич

Немногочисленные зрители смотрели на поединок в гробовом молчании. Их было всего человек пять. И ни в какую сеть спарринг не транслировался.

Когда Гарольд уже переоделся и уходил, его догнало сообщение от старого Ляо. Тот писал, что господин Синохара дерется как настоящий японец и для него честь проиграть такому оппоненту. Вот оно, азиатское коварство. Замаскированное под похвалу и лесть издевательство. «Как настоящий».

Синохара сообщение проигнорировал и добавил того в «черный список». Тот у него был длинный.

В молодости, если бы ему напомнили, что он не настоящий японец.– это привело бы его в ярость и надолго выбило бы из колеи. Поскольку лишало его последней гавани, удобного паттерна поведения, который помогал в одиноком плавании через житейские бури. В котором проблемой было не само одиночество, а враждебность среды.

Но сейчас ему было все равно. Он не нуждался в этих ярлыках. Все чаще хотелось перестать быть человеком, а не только австралийцем, японцем.

Внезапно он захотел сменить микрокультуру на менее утонченную. Погонять с ховер-байкерами на предельной высоте среди небоскребов.

Уже стемнело. Как-то незаметно город засветился мягкими огнями. Окна исторических зданий, которые уже полтора века подделывались под «эталонную» викторианскую эпоху, отражались в темной воде. Гладь Темзы, которую он хорошо различил бы даже в отсутствии света, была почти пуста – несколько круизных трамвайчиков да легкие яхты. Небо пасмурное, а в такую погоду навигация прогулочных судов была не очень активной.

Тройка автоматических кораблей посолиднее шла гуськом по выделенному для них участку реки.

А вот небо было более загружено. В нем носились как рои светлячков мелкие воздушные суда. Людей с ранцами не было – они были привычной деталью пейзажа только в пригородах и сельских уголках, а здесь такие рюкзаки, как и в Берлине, были запрещены. Над городами в небесах существовали свои дороги и перекрестки, и человек, в отличие от автопилота, не был достаточно расторопен, чтоб их соблюдать.

Иногда проплывали светящиеся сигары дирижаблей. Самолеты не летали. Теперь их маршруты пролегали намного южнее. Первая проблема с джетами и цеппелинами была именно в том, что они друг другу мешали.

Арендовать небольшой дирижабль на полдня он бы смог без проблем. Хотя летать на них на ближние дистанции одному – это дорогое пижонство. Все равно что на воздушном шаре. Но некоторые так балуются.

Нет, это смешно. А вот летающее такси взять можно. Почему бы не шикануть напоследок. Эх, а ведь он думал прокатиться с ней. Но какая уже разница?..

Иногда мысль может заменить действие. Синохара подумал о такси и тут же открылась форма перед глазами. Заполнил глазами капчу. И через пять секунд машина уже была вызвана. Оптимальное соотношение цена-качество оказалась у какого-то Avtopark “Union”. И отзывы хорошие.

«Ну что ж, доверимся им».

Через пять минут, как и было оговорено, к ближайшей площадке со знаком “H” прибыло красное коптер-такси. Вдоль правого крыла рядом с номером и логотипом фирмы располагались несколько фраз кириллицей. Оболочка подсказала, что это по-русски.

"Можем повторить".

– “Can repeat”. What does it mean? – спросил Гарольд у автоводителя, садясь в отделанный красной искусственной кожей салон. Пахло ароматизаторами с запахами лесной свежести.

Но ответил не автомат, ведущий машину. Раскрылось окошко, и появилось смуглое лицо удаленного диспетчера – по виду индуса, с дредами и в розовом домашнем халате и тапочках с кроличьими ушами. Тоже видимо беженец после пакистанских бомбардировок индийских городов, не разрушивших страну, но сильно подорвавших доверие инвесторов к ней. Впрочем, их оппонентам тоже досталось.

Диспетчер сидел за столом закинув ногу на ногу и полировал себе ногти на левой руке пилочкой.

– Dunno[3], dude. Это даже не хозяин выбрал. У нас франшиза, поэтому стиль единообразный. Москва, Лондон, Шанхай. Но сеть имеет русские корни. По-моему, смотрится клево. Типа мы можем повторить любой успех и все такое. Я люблю странные вещи. Там еще было написано «На Берлин!», но в Британии нам разрешили это убрать, чтоб не смущать пассажиров. У нас тут много русских, могут и подумать, что я их до Германии покачу за сорок глобо, – выходец с Индостана раскатисто захохотал. – Черта с два. Только в пределах Большого Лондона и ни километром дальше!

Сорок глобо? Видимо, это максимальная цена. В прейскуранте было сказано, что до Харроу пролет будет стоить двадцать четыре.

За эти деньги на наземном транспорте город можно объехать несколько раз.

– Ну ладно, если я ответил на ваш вопрос, – произнес индус. – оставляю вас наедине с пилотом. Чао! Хорошего полета! – и отключился.

– Чао.

Синохара откинулся на сидении. «Пилот» уже записал от него точный адрес. Повторно назвать не пришлось.

Аппарат, приветствовавший его смайлом маскота в виде Красного супермена, ждал от него только подтверждения – зеленой галочки.

Австралояпонец поставил ее, тут же заработали моторы и коптер-такси плавно, а потом все быстрее начало набирать высоту. За окном мелькали этажи домов, но с этого ракурса было почти ничего не видно, кроме мельтешения и капель дождя. Поэтому он сделал прозрачным пол. Под ногами открылось небольшое псевдоокно.

Внизу быстро удалялись силуэты исторических зданий Вест-Энда, ставшие уже похожими на макеты из музейной диорамы.

Они летели на восток. Пересекли знаменитую реку, которую он миллион раз видел в детстве, когда «путешествовал» по миру через сетевые приложения. За считанные секунды, так высока была скорость. Потянулись двух-трехэтажные дома из красного кирпича с черепичными и железными крышами, которые на самом деле были солнечными панелями. Ажурная сеть каналов делала районы старого Лондона похожим на декорации из экранизаций Диккенса. Вдоль берегов многих каналов были пришвартованы в два ряда лодки. Дешевое жилье для прекариата с претензией на богемность. Вот где живут поэты в основном.

Они летели на север. Вот и Ислингтон.

А где-то там внизу была она. Наверно, уже ложится спать. Она наверно сильно подорвала здоровье и нервы там, в космосе. Ей дали два месяца на восстановление сил. Ни на какое Лазурное побережье она не полетела, а вернулась сюда, к своему коту и растениям.

А он от своего отпуска отказался, получил только свою премию.

Или, наоборот, ее вечер только начинается? Опять начала накатывать ярость. Ну нет.

Забавно. А ведь он считал ее… нет, не продажной, а меркантильной. Но ни на секунду на лице Эшли не появилась тень сомнения, когда он намекнул ей о своих деньгах. Выходит, свобода была для нее важнее любых денег. Она не продавалась.

Значит, надо искать ту, которая имеет требования разумнее. И продается. Но скорее он будет теперь довольствоваться тем, что станет покупать у женщин их время. Большего и не надо.

«Эта дорога закончилась тупиком. Путь познания тоже завершился им. Посмотрим, куда приведет путь борьбы».

Пока они летели, реклама на японском вливалась в уши, словно чувствуя его настроение:

«Ты устал, сэмпай? Жизнь дала трещину, все задолбали? Хочешь набить кому-нибудь морду? Или убить кого-нибудь в реале? Не нужно!

Лучше устрой дЕбошь. У нас всегда есть комнаты, похожие на твой офис. Или на колледж. Или на хату твоей бывшей. Или на дом твоих родаков. Все это можно расхерачить, спалить, превратить в свинарник. Есть роботы, которых можно избивать, они не дадут сдачи и не обидятся. Или дадут, если ты этого хочешь. Но не повредят тебе. Бей, не бойся, сломать их ты не сможешь.

Мало? Хочешь чем-то погорячее? Тогда к твоим услугам наш новый аттракцион. Охота на бомжей. Будь спокоен, ни один человек не пострадает.

Хочешь похолоднее? Тогда Парк Поросенка Снафф-Снаффа ждет тебя! Удавки и ножи выдаются бесплатно на выходе. Топоры, бензопилы, ружья, огнеметы и взрывчатка за отдельную плату».