Перстень с трезубцем - Александр Теущаков

– Не переживайте за нас, мы обязательно придем, – успокаивал Ласло свою сестру и гайдуков, – Герге, как выйдете из ущелья, в лощине вас будет ждать Балаж с лошадьми и провиантом. Если не поспеем вовремя, нас не ждите, скачите в Бестерце. На территории, занятой турками, лучше всего пробирайтесь ночами. Прибудете в имение, передашь Этель вот это письмо, – граф протянул Гергею бумажный пакет.

– Михал, мой хороший, ну прошу тебя, пойдем с нами, – взмолилась Ханга, предчувствуя беду.

– Не могу, мое солнышко, я должен последним покинуть свои владения и убедиться, что там никого не осталось. Не волнуйся, мы вернемся.

Ханга подошла и, обняв брата, взглянула ему в глаза и тихо сказала:

– Береги себя, мы все тебя ждем, помни об этом. Мы все тебя любим.

Небольшая группа людей, вытянувшись в одну линию, скрылась в темном проходе пещеры.

– Ну, что Берток, будем ждать Гиорджи или пойдем ему на помощь, – произнес Ласло, подбрасывая на руке ружье.

– Может, подождем еще чуть-чуть.

– Время прошло много, вдруг турки схватили его, и он не успел запалить фитиль. Я проберусь тайным ходом в донжон и если там все так и произошло, подорву башню.

– Михал, ты рискуешь быть взорванным.

– А Гиорджи не рискует? Останетесь в подземелье и дождетесь моего возвращения. Все, я пошел.

Только он произнес последние слова, как снаружи пещеры раздался сильный взрыв.

Ласло кивнул головой.

– Подорвал. Теперь будем ждать возвращения Гиорджи.

Прошло время, но друг не появлялся. Тревожная мысль закралась в голову графа: «А вдруг он сам себя…». Михал замотал головой, отгоняя прочь дурную мысль. Вдруг со стороны входа послышались множественные шаги.

– Это не Гиорджи – это турецкие собаки, – произнес Берток.

– Кремень, – сказал Ласло и протянул руку к Бертоку.

– Михал, дай я сам подорву пещеру, а вы уходите.

– Берток, не спорь со мной, дай трут и кремень.

Друг, нехотя протянул Ласло вещи.

– Идите знакомым путем, не сворачивая, я вас догоню, здесь есть более короткий путь. Если что, встречаемся в лощине, где ждет Балаж с лошадьми. Все братцы, прощаемся. Семеро мужчин крепко обнялись и шестеро, оставив своего предводителя, ушли в пещерный проход.

Светало. Прошло два часа после того, как Гергей, Ханга и пять гайдуков добрались до выхода из горы Барса. Пройдя ущелье, они достигли лощины, где их ждали Балаж и еще один человек с навьюченными лошадьми.

В тот же миг все отчетливо услышали шум взрыва, донесшегося со стороны замка. Видимо Гиорджи подорвал заминированный донжон. Но через какое-то время с той же стороны донесся непонятный гул, как будто где-то прогремел гром. И вот, наконец, показались фигурки людей и, по мере приближения можно было разглядеть, что это были гайдуки. Но когда группа из пяти человек приблизилась к отряду Гергея, среди них не было Михала.

Ханга бросилась им навстречу и буквально, затерзала вопросами Буйко. Он понуро опустил голову и передал ей, что граф остался поджидать Гиорджи.

– А где Берток?!

– Он вернулся к графу Ласло, а нам приказал идти в лощину.

Буйко с волнением закончил объяснения и, поджав губы, еще больше помрачнел.

– Буйко, что случилось? – спросила Ханга.

– Мы слышали взрыв в пещере, видимо господин граф взорвал вход в соляные копи.

– Ты думаешь… – у Ханги от ужаса округлились глаза.

– Я ничего не понимаю, господин граф приказал нам идти к вам, а сам остался ждать Гиорджи, – снова повторил он.

– Нам нужно вернуться, – затревожился Гергей.

– Конечно, конечно, – подхватили остальные гайдуки.

– А как же предупреждение Михала о турках, вдруг они не станут дожидаться рассвета и пошлют разведку в ущелье, – предостерегла Ханга.

– Мы мигом, – предложил Буйко, – правда, Пете, – обратился он к другу.

– Да-да, Гергей мы только узнаем, где господин Михал и Берток, – поддержал друга Пете.

– Боже мой! Боже мой, – догадка прокралась в сознание Ханги, – как я зразу не додумалась: три товарища никогда не оставят друг друга в беде. Эти взрывы… Боже мой! Они все погибли, – и Ханга затряслась в рыданиях.

Гергей утешал жену, обняв ее за плечи:

– Милая, успокойся, не нужно так убиваться, они вернутся, вот увидишь. – А сам, пока успокаивая Хангу, махнул рукой Буйко и Пете, чтобы они быстрее ветра бежали в пещеру. – Не плачь, радость моя, вот уже наши парни поскакали на конях встречать их. Ханга посмотрела в сторону ущелья и, заметив клубы пыли, судорожно вздохнула.

Только через час вернулись Буйко и Пете и рассказали, что вход в соляные копи завален основательно. Они облазили весь завал и убедились, что выйти теперь из пещеры в сторону замка, нет никакой возможности. Хангу потрясло это известие. Она столько дней держала себя в напряжении, и теперь ее словно прорвало, она долго плакала и не могла успокоиться. Уговорами, объятиями Гергею удалось все же успокоить жену.

– Что же теперь нам делать? – спросила она, тяжело вздыхая.

– Нам необходимо помнить предостережение Михала, что турки могут поехать мимо горы Барса. Давайте спрячемся вон в том лесу, и подождем Михала и Бертока, – предложил Гергей.

Не зря они спрятались, спустя час из ущелья показались турки, их было сотни две и все на конях. Видимо это была разведка. Но вскоре они вернулись и скрылись в ущелье. Прождав до вечера, Гергей, как старший по званию, отдал приказ:

– Едем в Бестерце. Как условлено, пробираться будем ночами.

Эпилог

Самый опасный отрезок пути, отряду Гергея пришлось преодолевать ночами. Дорога на север вела к реке Марош. Первые восемьдесят верст были самыми тяжелыми. Два перевала, ущелья, долины остались позади, когда всадники добрались до местечка Дева. Затем вдоль реки Марош их путь лежал в Дьюлафехервар.

В этих землях обстановка была более спокойная. Мятежные крепости и города находились южнее и боевые действия османских войск, в основном происходили там. В Дьюлафехерваре люди с тревогой обсуждали последние события: взятие турками Липпы, затем городов – Лугоша, Караншебеша и многих укреплений на Темешварской территории. О северной части Венгрии пока сведений не было, но все и так понимали, что летний поход Сулеймана направлен на разгром войск Фердинанда и завоевывание земель, ранее захваченных султаном.

Тяжело было на душе. Осталось позади сражение за Железную руку, за чистый и ухоженный городок Хэди, а так же крепость Черный коршун. Трудно было осознавать, что их больше нет, они практически стерты с лица земли. Удастся ли их восстановить? Сколько лет еще будут властвовать турки, дадут ли народам Венгрии и Трансильвании придерживаться своей веры или как это было принято турками в Балканских странах, обращать людей в мусульманскую веру. Христианские церкви рушили или перестраивали в мечети.

Но самая большая утрата, как считали Гергей и Ханга, была гибель графа Михала. Конечно, его смерть была под сомнением, теплилась еще маленькая надежда, что он остался жив. Но граф не такой человек, чтобы оставить своих воинов и уйти, бросив их без помощи – значит, случилась непоправимая беда.

Перед глазами Ханги теперь явственно промелькнула вся жизнь ее брата Михала, она знала всю тайну их рода. Пусть ее мать Бианка не была из знатного рода Ласло, но по линии отца, Ханга унаследовала кроме богатств, все тайны. Она знала, что неуловимый гайдук Вашар Андор и граф Ласло Михал – это одно и то же лицо. Все его друзья: Гиорджи, Борат и Берток всегда были его товарищами и первыми помощниками, в течение многих лет боровшихся против турецких захватчиков и осатанелых, жадных до богатства дворян, для которых первостепенным делом было, набить свою утробу и мошну. Что для таких людей сплоченное и сильное государство, когда они привыкли считать только свои барыши и количество крепостных крестьян. Теперь Ханга понимала, почему ее отец Ласло Лайош и граф Ласло Михал ненавидели этих господ. Она всегда видела отношения Михала к простым людям, он приходил к ним на помощь, не взирая, на свой статус, что так не нравилось состоятельным дворянам. Для Михала дружеское рукопожатие его друзей значило больше, чем насыпанные в пригоршню золотые монеты. «Ах, если бы большинство дворян были таковы! То не находилась бы сейчас наша земля под турецким игом. А сколько их продалось Габсбургским королям? Почему павшие крепости защищали в основном иностранцы, нанятые на службу Фердинандом. Неужели венгерский народ не в состоянии сам защитить себя и свои земли?».

Вот теперь и вспомнились Ханге рассказы Михала о знаменитом секейском герое Дьёрде Дожа, поднявшего простых людей на восстание. Родную землю шли защищать от турок крестьяне, скотоводы, ремесленники, одним словом – беднота, а сытые и ожиревшие от богатства дворяне предали свой народ и тем самым положили начало гибели всей страны. Что теперь происходит? Венгрия разделена на части двумя страшными правителями: Фердинандом и Сулейманом и каждый, радея за спокойствие нашего народа, преследует свою цель – закабаление всех людей, живущих в Венгрии и Трансильвании.